Это мы
Шрифт:
Она убивает…
Алекс.
И когда она присутствует в твоей жизни…
Алекс.
И когда ты живёшь без неё…
Алекс».
Слышу, как распахивается входная дверь, отчего я прикрываю глаза и вздыхаю: опять нарушили моё уединение. Кто-то скидывает ботинки, бросает что-то на тумбочку, шумно
– О, Лина, – Макс облегчённо вздыхает. – Тебя-то я и ищу.
– Меня? – подозрительно хмурюсь и забываю от такой новости даже о том, что собиралась поплакать из-за смерти Алекса.
– Да, тебя, – он выдыхает, словно только что пробежал кучу километров. – Нужна помощь. Это очень важно. Очень.
Я медлю, пристально смотря на брата, словно говоря: мол, говори быстрее. Он молчит. Его глаза сверкают странным азартным блеском, в такие моменты обычно следует что-то неприятное или слишком крутое для меня, что исполнить я не могу либо из-за своих ограниченных возможностей, либо из-за своей гордости.
– Можешь притвориться на этот вечер моей девушкой? – выпаливает он на одном дыхании.
Я вскидываю бровь и глупо наблюдаю, как яркое солнце, пробивающееся через распахнутое окно, играет на загорелом торсе парня. Кажется, что он сделан из меди и его протирали несколько часов подряд, чтобы он блестел на свету. Конечно же, это просто игра моего воображения.
– Что? – я закрываю и открываю глаза.
– Нужно, Лина, ну, пожалуйста! – Максимус строит щенячьи глаза. – Ну, хочешь, я перед тобой на колени встану?
– Нет! – я перекатываюсь на бок и скатываюсь с кровати, не хватало ещё, чтобы он тут ползал в моих ногах и собирал всю пыль. Потом придётся стирать его шорты, хотя, нет, пусть поползает, зато полы помет, а то как раз его очередь.
Встаю и прохожу мимо брата на кухню, чтобы взять из холодильника бутылку воды.
– Ну, Ли-и-и-и-ина! – тянет он и плетётся следом.
– Я не буду притворяться твоей девушкой перед твоими тупыми дружками! – я морщусь и открываю морозилку. – Попроси… как её… ту, с кем ты сегодня занимался любовью, – я произношу последнее слово с придыханием.
– Она не может, – я вижу краем глаза, как он скрещивает руки на груди.
– Что? Ты так плох в постели? – смеюсь я. Шучу, конечно.
– Нет, – обиделся. Пауза. Я достаю банку и поворачиваюсь к нему, с тихим шипением открываю крышку и слышу, как дверка морозилки захлопывается само собой. – Она вечером улетает уже. Ну, тебе трудно, что ли?
– Это извращение! – я делаю глоток. – Тем более что все твои приятели меня знают. Это будет глупо!
– ЭТИ не знают, – настаивает Макс. – Они из другого города. Я просто ляпнул, что у меня самая шикарная девушка, а они попросили, чтобы я привёл её на вечеринку к ним сегодня. Если сознаюсь, они меня засмеют, и мне будет стыдно с ними общаться, а они такие крутые! – он заскулил. – Ну, выручи… Я не успею найти до вечера себе подружку.
Я вздыхаю и медленно закрываю крышку от бутылки.
– Во-первых, я не хочу участвовать в твоих авантюрах, – тяну я. – Во-вторых, это твои проблемы, что ты любишь хвастаться. Я понимаю, что у тебя мужская гордость и всё такое, но это реально ТВОИ проблемы. И, в-третьих, – я верчусь вокруг своей оси, вскидывая руки в стороны, в одной из которых находится бутылка с водой, словно показывая всему свету свою фигуру. – Я что похожа на самую шикарную девушку?
Брат молчит, а потом выдаёт такое, от чего я вообще впадаю в ступор.
– Для меня ты самая красивая девушка в мире, – улыбается он, а потом поспешно добавляет. – Как сестра.
Я немного краснею и отвожу глаза в сторону. Мне никто и никогда такого не говорил, кроме Джулиана и мамы.
– Для тебя, – тихо буркаю я. – Для остальных я «пустое место».
– Не говори так, – отмахивается Максимус. – Наденешь вещи Алексис, накрасишься круто и будешь лучше всех твоих фиф-одноклассниц. Так, ты поможешь?
– Нет, – я подбрасываю бутылку в воздух и ловлю её той же рукой.
Парень шумно вздыхает и прикрывает глаза.
– Лина, – опускает голову и строит глазки. Мне становится его жаль. – Я тебе отдам все свои деньги. У меня пятьдесят баксов накопилось, забирай их все и купи себе хоть море своих дурацких книг, только помоги, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я ведь не отстану!
– Ну, я не знаю, – я кривлюсь, понимая, что это ужасная идея врать кому-то что я «встречаюсь с собственным братом». Даже если никто не будет знать о том, что это мой брат.
Хотя идея купить кучу книг звучит весьма заманчиво…
– А так? – Максимус лукаво улыбается, разворачивается и берёт со стола у себя за спиной мой «Пандемониум», который я оставила на кровати. Этот паршивец успел взять его, пока я не видела! – Верну, если притворишься моей подружкой, – крутит книгой в воздухе, а я, как кот наблюдает за веревочкой, прожигаю пожирающим взглядом мою новенькую книжку. – Пообжимаемся, почмокаемся в щёки, подыграешь мне и всё. Пожа-а-а-алуйста… Или не отдам.
Резко убирает за спину. Меня словно охватывает какая-то липкая паутина, отчего я стискиваю пальцами банку – она трещит пластиком – и выдыхаю:
– Ладно, ладно! – не выдерживаю я. – Только верни книгу!
– Без проблем! – Макс поспешно поднимает руки и отступает на шаг назад, осторожно положив «Пандемониум» на стол. – В пол одиннадцатого будь готова.
Я поджимаю губы.
– Если все узнают правду, то мне будет плевать, я тебя прикрывать не буду, – сразу предупреждаю я, теребя в руке бутылку.
– Не узнают, – Максимус улыбается. – Ты, главное, пореалистичнее будь, представь, что я твой парень и всё такое.
– Это будет трудновато, – я хмурюсь, понимая, что в моей жизни был всего лишь один единственный парень – Джулиан – и то три года назад. Я даже забыла уже, как целоваться правильно.