Это не я!
Шрифт:
— Вот и всё, Игорь! Через час лечение головы хорошо бы повторить, но, надеюсь, этого не потребуется. Очень мощный лечебный конструкт, "Красный скол", вторая ступень!
— Что это такое? У меня никакого "Скола" в архимаговской шпаргалке нет! — ревниво поинтересовался я.
— Да-а? — удивился Фаберже. — Интересно… Впрочем, архимаг Ассарт-хана никогда особо не интересовался лечебной магией, а "Красный скол" достаточно древняя разработка. Наш архимаг мог просто его не знать.
— Это понятно! Но теперь я хочу знать, Фаберже, — жёстким голосом объявил свою железную волю я.
— Конечно, Игорь, конечно! Держи копию конструкта всех трёх степеней.
— Так-то вот, — пробурчал я, копируя и укладывая новые заклинания себе в загашник. — А то разбаловал я вас, один месяцами возится у меня в голове, упорядочивает, видите ли, данные, а на выходе — один пшик! Другой скрывает нужные и жизненно необходимые лечебные конструкты…
Тут Дуня или Маша меня нетактично перебила. Она зашевелилась, застонала и попыталась открыть глаза. По крайней мере, её веки задрожали, как у панночки в кинокартине "Вий".
— Спать! — дружно гаркнули мы с Фаберже. — Стоять! Тьфу ты, лежать!
Девушка моментально отрубилась, как случайно попавший под бомбу-двухсотку суслик под Сталинградом.
— Что ты с ней делать будешь, архимагистр Лоза? — задал небрежный вопрос Фаберже. Однако тон вопроса и обращение "архимагистр" меня насторожили.
— Что делать? А я и не знаю… Первым делом нужно было не дать ей погибнуть, Фаберже! Остальное — вторично. Разберёмся. У неё, кажется, был какой-то мешок. Где он?
— Да, Кузьма передал то, что называешь "рюкзак". Большой такой, как она его только таскала на себе!
— Ничего, у нас женщины шпалоукладчицами на железной дороге работают и только красивше от этого становятся. Эмансипация, понимаешь!
— На железной дороге? У вас есть дороги из металла? Богато вы живёте, Игорь!
— Помолчи, Фаберже, не отвлекай…
Я внимательно посмотрел на спящую царевну. Так, блондинка… Масть скорее напоминает зыкинское "Ой, ты рожь". Ну, это они легко устраивают, одним щелчком над упаковкой краски "Syoss Sensation", я это дома видел. Сеструха такими фокусами увлекалась. Шея длинная… Глаза не пойми какого цвета, закрыты они. Уши маленькие, прижатые, скулы высокие. Та-а-к, хватит, чересчур увлёкся я физиогномикой, пожалуй. Так и хочется следом сказать: "Характер твёрдый, нордический. Чемпионка Берлина по бодибилдингу". Кстати о бодибилдинге — у неё твёрдый третий номер, зуб даю! Сразу захотелось проверить это ладонью, но стиснул оставшиеся после клятвы зубы и поборол себя. Причём уже в партере… Куртка расстёгнута. Осторожно, стараясь не прикоснуться к телу павшей валькирии, нащупал и залез во внутренний карман с левой стороны. Небольшая, но упитанная книжка в сером матёрчатом переплёте с тисненой надписью "Полевой дневник". Где она нашла поля на Путоране? Юркая деваха! Быстро пролистал манускрипт — наскальные рисунки каких-то рыб, выполненные карандашом, и надписи с сокращениями на латыни. Крошечные прозрачные пакетики с рыбьей чешуёй. Фетишистка какая-то… Больше в куртке ничего. Нет, в карманах были спички, бинты, ещё разнообразная обычная бабская мелочёвка, но ничего вроде паспорта или пенсионной книжки не было.
— Тащи сюда её рюкзак, Фаберже! — скомандовал я. — Уточнять личность будем.
Рюкзак был оперативно доставлен и, наконец-то, выдал абсолютно все тайны северной Тарзанихи. В боковом кармане рюкзака лежала плотная пачка бумаг, заботливо упакованная в плёнку от влаги. Среди всего этого богачества, а именно: двух ихтиологических справочников, командировочного удостоверения, корешков авиабилетов, медицинской справки и других бумаг россыпью, лежала зачётка студентки Дальневосточного государственного технического рыбохозяйственного университета Крашенинниковой Дарьи Сергеевны. Значит, я почти угадал… Не Дуня она, а Даша. Почти в очко. Я быстро взглянул на распростёртое на роскошном шелковом покрывале тело и неожиданно покраснел. Тьфу ты… Совсем с ума съехал. Значит, Даша Крашенинникова, студентка 4-го курса ихтиологического факультета. Будем, так сказать, знакомы — архимагистр Игорь Лоза, собственной персоной. Владелец Башни, между прочим! Даже двух… Но что же с тобой делать, Дуня? Мать твою — Даша, Даша! Делать-то что?
— Неприятности, Игорь? — скромно прорезался Фаберже.
— Ничего хуже того, что уже есть, Хранитель, — задумчиво пробормотал я, постукивая ребром зачётки себе по ладони. — Ничего, чтобы мы не могли осилить. Не нужна она мне тут. Абсолютно не нужна. У меня дел полно, вылазок разных… В том числе и по заброшенным порталам придётся полазить. А это опасно, и женщин на такие пикнички лучше не брать. А то заманаешься сторожить, пока она за кустики сходит… А ну как сожрёт её там кто? Там, за кустиками? Вот я и говорю — не нужна она тут!
— Так за чем же дело стало? — виртуально пожал плечами Фаберже. — Девушка здорова, отнеси её на Землю и всех делов.
— Да, отнеси… А вечер на террасе с выдержанным красным игристым? При свечах, а? Под музычку струнных и щипковых инструментов? А таинственно мерцающие в ночи девичьи глаза, устремленные на своего спасителя?
Обалдевший от моих слов Фаберже смог только выдавить: "А я что? Я ничего. Я только "Красный скол" применил".
Я с осуждением глянул на этого пузатого сиреневого ловеласа. Совсем не сечёт фишку, кокон-воздухоплаватель. Себя спасителем вообразил! Это ж надо ж!
— Впрочем, это я шутю. Готовь переход на Землю, на мой вокзал в Путоране. Действительно, пока она не очнулась и не загнала меня в обморок своим визгом, эту Дуню надо быстренько оттащить назад, на плато. Может, её там этот медведь и доест, не подавится.
— Дашу, ты же говорил что она Даша, — укоризненно вылез Фаберже.
— Дуня, Даша — это сейчас неважно. Важно то, что опять на себе такой груз на закорках тащить, а я уставший. Но никуда не денешься, надо — значит надо!
***
Ничего особенного. Обычная операция по скорой доставке негабаритного груза. Этакий "Delivery Club" получается. Девицу — на левое плечо, руку на её оттопыренный рюкзачком задок, вроде придерживаю и контролирую тельце, ага. А трофейный рюкзак — на правое плечо. Если что, то удобно быстро сбросить и отмахнуться свободной рукой от ворогов. Но их я, вроде, не планирую. Кроме медведя, правда. Но будем считать, что бедную животину давно смыло звуковой волной далёко-далёко. В Улан-Батор какой, не ближе.
Так, подпрыгнуть. Тельце моей находки лишь колыхнулось, голова мягко стукнула носом в поясницу, но твёрдой левой рукой я её надёжно удержал на своём плече за упругую попку. Рюкзак только отозвался невнятным шумом небрежно сваленных в него после беглого обыска девичьих бебехов и осел на правом плече как влитой. Ничего не зазвенело. Впрочем, не в разведку иду.
Вышел из портала на Путоране как и положено — сторожко и весь во внимании. Это значит, что тут же послал вокруг себя кольцевую волну заклинания "Сторожок". А оно у меня теперь до двух километров бьёт, я проверял. Но такое расстояние я контролировать сейчас не буду. Мне хватит дистанции метров в пятьсот-шестьсот. Вокруг никого крупнее ежика вульгарис не было. Я облегчённо вздохнул и вышел из-за валуна, который прикрывал мой вокзал-портал от чужого взгляда.