Это темнее, чем ты думаешь

Уильямсон Джек

– Пока, Вилли, - промурлыкала она, заводя машину.

Стоя на обочине, Бэрби провожал ее глазами. Левой рукой он сжимал в кармане белого агатового волка. Он никак не мог понять, почему же он не решился отдать Април заколку? Холодный ветер пронизывал Бэрби до костей и, тяжело вздохнув, он пошел к своему потрепанному автомобилю.

Похороны Мондрика состоялись на следующий день. В два часа. Ветер переменился и стал южным, но день все равно был какой-то удивительно промозглый. Народу на кладбище приехало немного: одетая в черное вдова, близкие друзья

покойного, коллеги по Фонду.

Мрачные и какие-то напряженные Ник Спивак и Рэкс Читтум помогали нести гроб. Сэма Квейна, как ни странно, не было. Бэрби подошел к Норе, стоявшей рядом с Ровеной Мондрик.

– Сэм что, заболел?
– озабоченно спросил он.
– Я думал, он приедет...

– Привет, Вилли, - тепло улыбнулась Нора.
– Нет, с Сэмом все в порядке. Просто он остался дома сторожить тот зеленый ящик, что они привезли из Монголии. И что там такого может быть?

Бэрби покачал головой. Он не имел об этом ни малейшего понятия.

Ровена Мондрик, видимо, услышала их голоса. Она резко повернулась к ним - в ее движениях Бэрби почудилась еле сдерживаемая тревога. Бледное лицо за непрозрачными стеклами черных очков. Руки судорожно, почти панически, цеплялись за поводок Турка и его усеянный серебряными заклепками ошейник.

– Вилли Бэрби?
– спросила она.
– Это ты?

– Да, Ровена, - ответил он и замялся, подыскивая слова утешения, которые не прозвучали бы издевкой над постигшей её утратой.

Но она не ждала утешения.

– Вилли, мне надо с тобой поговорить, - решительно заявила Ровена. Надеюсь, еще не поздно, и я смогу тебе помочь. Ты не мог бы приехать ко мне... скажем, в четыре?

Бэрби заколебался. Он неуверенно глядел на суровую, решительную и словно позабывшую о своем горе Ровену. А еше он вспомнил вчерашний телефонный звонок и предостережение насчет Април Белл.

– Хорошо, - пообещал он, - В четыре. Я приеду, Ровена.

В пять минут пятого Бэрби остановил машину возле старенького дома из красного кирпича по Университетской улице. Дом выглядел обшарпанным и неухоженным - большую часть состояния Мондрика поглотил Фонд. Ставни нуждались в ремонте, и по лужайкам стоило бы пройтись граблями. Бэрби позвонил в звонок. Открыла ему сама Ровена.

– Спасибо, что приехал, Вилли, - она казалась совершенно спокойной.

Горе не сломило эту женщину. Двигаясь уверенно, словно зрячая, Ровена закрыла за Бэрби дверь и предложила ему сесть.

А он стоял, оглядываясь - полутемная старомодная комната, которую он так хорошо помнил еще с тех пор, как они с Сэмом жили в доме Мондриков. На пианино - большая ваза с розами. Рядом карточка - их прислали Нора и Сэм. В черной пещере камина синей звездочкой горит маленький газовый огонек. Перед ним на подстилке лежит Турок, пристально глядящий на Бэрби своими большими желтыми глазами.

– Садись, Вилли, - снова предложила Ровена.
– Я послала мисс Улфорд за покупками... Нам надо поговорить наедине.

Чувствуя себя как-то неловко и удивляясь настойчивости Ровены, Бэрби сел в предложенное кресло.

– Я хотел сказать, - начал он, - что я разделяю ваше горе, Ровена. Какая горькая ирония - умереть в день возвращения, буквально на пороге своего величайшего триумфа...

– Марк не умер, - тихо сказала она.
– Его убили.

Бэрби сглотнул. Он ни с кем не собирался обсуждать свои подозрения... во всяком случае, до тех пор, пока сам во всем не разберется.

– Я думал об этом, - признался Бэрби.
– Я не уверен...

– Но ты виделся с Април Белл вчера вечером?

– Мы вместе поужинали, - ответил он. Со сбивающей с толку уверенностью она, облокотившись о пианино, встала напротив Бэрби. Высокая и стройная, в строгом черном платье. Я знаю, Турку не понравилась Април Белл, - чувствуя внезапную обиду, сказал Бэрби.
– Но мне эта девушка кажется какойто особенной...

– Этого я и боялась, - голос Ровены звучал очень серьезно и печально.
– Я говорила с Норой Квейн. Ей эта девущка тоже не понравилась. Как и мне с Турком. И на то есть причина, Вилли...

Бэрби чувствовал себя крайне неуютно. Кто дал право жене Сэма Квейна и вдове Мондрика выбирать ему подруг? Но вслух Бэрби ничего не сказал. Беспокойно заворочался у очага Турок.

– Это плохая женщина, - прошептала Ровена.
– И тебе самому придется плохо!
– Она чуть наклонилась к нему. Холодный свет играл на ее старинном серебряном ожерелье и большой серебряной броши.
– Я бы хотела, чтобы ты мне пообещал никогда больше с ней не встречаться.

– Почему, Ровена?
– Бэрби попытался засмеяться... и постарался не вспоминать странное признание Април Белл.
– Разве ты не знаешь, что я уже вырос?

Его наигранно веселый тон не вызвал ответной улыбки.

– Я слепая, - чуть наклонив голову, словно пытаясь получше разглядеть Бэрби, сказала Ровена, - но кое-что всё-таки могу. Я много лет работала вместе с Марком. И я внесла свою, пусть и не большую лепту, в эту странную, страшную войну, которую он вел. А теперь он мертв... я не сомневаюсь, что его убили.

– И тайный враг, убивший моего Марка - почти наверняка не кто иной, как твоя очаровательная подружка Април Белл...

Бэрби хотел было запротестовать... и понял, что ему нечего сказать. Что-то упорно подталкивало его защищать Април. Но потом Бэрби вспомнил задыхающегося доктора Мондрика и задушенного котенка с иглой в сердце. И признание самой Април Белл.

– Я не могу поверить, что она это сделала, - неуверенно прошептал он.

– Эта женщина убила моего мужа, - резко сказала Ровена, и у нее за спиной встревоженный Турок вскочил со своей подстилки.
– Но Марк мертв. И тут ничего не поделаешь. Теперь опасность грозит тебе.

Вытянув перед собой руки, она медленно подошла к Бэрби. Он встал и взял ее руки в свои. Её ладони были холодны, как лед.

– Пожалуйста, Вилли, - умоляюще прошептала Ровена.
– Прислушайся к моим словам!