Этот мир не выдержит меня. Том 4
Шрифт:
— Справедливо… — выдавил коротышка через силу.
Он чувствовал, что загоняет себя в угол, но ответить по-другому просто не мог.
— Тогда забирай, — аккуратно подхватив с земли связку «игл», я бросил её под ноги коротышки. — И можешь идти.
— Что значит «можешь идти»? — с недоумением спросил Большой.
Бывший «палец» пристально смотрел на меня. Связка «игл» его пока совершенно не интересовала.
— Какая буква в этих двух словах тебе не понятна? — усмехнулся я.
— Ты отпускаешь
Большой недоверчиво щурился. Он явно не мог поверить в происходящее.
— Ты не мой пленник, — спокойно ответил я. — Ты — солдат… И как твой командир, я считаю, что тебе лучше действовать в одиночку.
Я много думал о том, как можно применить навыки Большого, и пришёл к выводу, что командная работа — это не его конёк. По крайней мере, пока.
Слишком уж сильны были детские психологические травмы, «настоявшиеся» за долгое время. Да и десятилетия, проведённые среди «пальцев», тоже оставили свой нехороший отпечаток.
Большой чуть ли не рефлекторно противился любому приказу, компенсируя тем самым годы, прожитые в угнетённом состоянии. Эту защиту можно сломать, превратив коротышку в почти безвольную куклу, но тогда от него будет мало толку. А значит, выход только один — придётся предоставить ему свободу действий.
— Дорогу ты помнишь, — продолжил я. — С кем придётся столкнуться — знаешь. А с тем, чтобы выбрать правильную цель, справишься сам.
Лицо Большого посветлело. Призрак маячившей впереди свободы победил недоверчивость.
— Ну а если ты ошибёшься с выбором… — я выразительно посмотрел на высунувшего розовый язык коттара. — То последствия не заставят себя долго ждать.
— Не ошибусь, милостивый государь, — радостно сообщил Большой. — И когда ты будешь считать трупы врагов, сражённых моей рукой, то поймёшь, что принял правильное решение!
Я усмехнулся. Глаза коротышки буквально горели от энтузиазма. Всего за пару секунд он превратился из недоверчивого, всюду ожидающего подвоха и работающего «из-под палки» человека в крайне мотивированного бойца… Не знаю, как сложится наше «общение» с людьми Ворона, но могу сказать, что скучно им точно не будет.
— А что это за уродцы, милостивый государь? — Большой хотел пнуть валявшуюся у его ног связку «игл», но передумал, заметив мой взгляд. — Думаешь, они смогут заменить мои болты?
— Думаю, ты очень удивишься, когда опробуешь их в деле, — хмыкнул я.
— Не знаю — не знаю, милостивый государь… — выразил сомнение коротышка. Он осторожно извлёк из связки одну «иглу» и покрутил её в руке. — Ни хорошего наконечника, ни оперения… Да и слишком уж они лёгонькие…
— Зато острые, — я сделал акцент на этом слове. — Очень острые.
Большой изучал «иглу» ещё несколько секунд, а потом отошёл на пару шагов в сторону и с размаху воткнул её
— Действительно, милостивый государь… — хрипло произнёс Большой. — Они очень острые…
Губы коротышки растянулись в хищной улыбке. Похоже, он уже представил, как «иглы» прошивают насквозь тела врагов. И это ему явно понравилось.
— Они твои, — сказал я.
— Все? — спросил Большой.
— Все.
Улыбка Большого стала ещё шире. Он ловко подбросил связку «игл» носком сапога, поймал её и зажал подмышкой.
— До скорой встречи, милостивый государь, — Большой изящно поклонился, одновременно закинув на плечо арбалет. — Клянусь жиденькими волосёшками Первородного отца Самума, я сделаю всё, чтобы ты прожил как можно дольше!
— Если ты дерёшься хотя бы на четверть так же хорошо, как болтаешь, то мне придётся жить вечно, — усмехнулся я.
Большой радостно рассмеялся. Он небрежно кивнул, прощаясь с морфаном, а вот перед коттаром склонился в почтительном и даже слегка заискивающем поклоне.
Зверь негромко рыкнул, будто бы предлагая коротышке катиться на все четыре стороны, и тот спокойно вышел из-под сени искрящихся деревьев. Магии в Большом не было ни капли, поэтому Гиблый лес легко отпустил его из своих объятий.
Невысокая фигурка быстро растворилась в зелени под аккомпанемент квакающего смеха морфана.
— Ты лоувкоу оубманул коуроуткого челоувечка, — отсмеявшись, похвалил меня Дру-уг. — Оун поуверил, чтоу маленький поувелитель найдёт егоу поу капле кроуви… Соулнце слишкоум сильноу оупалилоу егоу глупую макушку!
Морфан говорил о чужой доверчивости с таким видом, словно его самого невозможно было обвести вокруг пальца ни при каких обстоятельствах.
— А что, думаешь, не найдёт? — медленно спросил я.
Сознание следило за окружающей обстановкой, но мысли были обращены в будущее. Впереди нас ждала серьёзная схватка, и я просчитывал все возможные варианты. Не так, как «Сапфироглазый», разумеется, но даже моих скромных аналитических способностей вполне хватало, чтобы понять: просто не будет.
Скоординировать действия в лесистой местности без надёжных средств связи практически невозможно. Как и предвидеть миллион случайностей, без которых не обходится ни один бой. А значит, строгое планирование не наш выбор.
Каждый в моём отряде знал общий замысел, но действовать все должны исходя из конкретных обстоятельств. Мне же придётся успевать везде и всюду… Впрочем, как и всегда.
— Коунечноу, найдёт, челоувечек, — с недоумением в голосе ответил Дру-уг.
Я настолько погрузился в размышления, что уже и сам позабыл о своём вопросе.