Этюд в багровых штанах

Монастырская Анастасия Анатольевна

— Рад познакомиться, — чуть церемонно поклонился бизнесмен и метнул взгляд в сторону Газеты. Тот нервно откашлялся:

— Олег Константинович наш любимый и старинный клиент. Его желания для нас закон. Так что постарайтесь не сердить господина Каримова и выполнять свои обязанности точно и в срок.

— А в чем состоят мои обязанности? — нарочитая невинность вопроса не вызывала никаких сомнений. — Мне, как полагается переспать с господином Каримовым по долгу службы или все-таки обойдемся без интимных услуг?

Каримов довольно рассмеялся:

— Вот это по-нашему! Без бумажек и прочих бюрократических проволочек. Без планов, перспектив развития и вашего дурацкого

аудита, в котором даже ты, Рома, ни черта не понимаешь. Она права: нужно сразу определить права и обязанности подчиненного. Так вот, Стефания, право у вас одно: общаться со мной. Зато обязанностей будет намного больше, — взглядом он потискал мою фигуру и, видимо, остался доволен результатом, поскольку продолжил: — То, что надо. Высший сорт. В ваши непосредственные обязанности как менеджера, отвечающего за спецпроекты, входит сопровождение важных клиентов на все светские мероприятия. Когда же вас будут спрашивать о характере наших отношений, нужно сделать пару намеков на то, что у нас бурными темпами развивается любовный роман. По ходу действия будете ко мне прижиматься, обнимать, разрешаю даже закатить сценку ревности, только не увлекайтесь. Царапать морду не дам. Она у меня и так страшная. Это первое…

Про второе он рассказать не успел, поскольку я его перебила:

— Вам не кажется, что мои обязанности немного смахивают на банальный эскорт!

— Да, это эскорт, но только профессионально-рекламный. Вы создаете мне определенный имидж, я щедро оплачиваю ваши услуги. Не волнуйтесь, Стефания, никакого интима не будет. Роман Григорьевич очень строго за этим следит. К тому же вы не в моем вкусе.

Как же! Следит он! Впрочем, мне пока не на что пожаловаться. Напротив, события развиваются в ускоренном темпе, словно кто-то там, наверху, невидимый и опасный, быстрее и щедрее дергает за ниточки. И куда мы так торопимся? Что это за странное желание пробиться к богу вне очереди? Ведь к богу не бывает опозданий…

— Вы меня совсем не слушаете, — укорил злобный гном. — А меж тем, мы уже нынешним вечером должны выйти в люди. В клуб «Шиза», если вас это интересует. Форма одежды вызывающая. Чем больше на вас будет прозрачных штучек, тем лучше. Денег дать на платье?

Я молчала. Газета сопел в углу, делая вид, что он перебирает бумажки на своем столе. Гном скакал по кабинету, потирая толстые пухлые ручки:

— Ну, где мне вас подхватить? Только не говорите, что у вас дома муж, любовник, дети по лавкам и мама на кухне. Особенно про маму не надо. А то ваша предшественница меня просто этим достала. Мама, которая заботится о моральном облике тридцатилетней дочери, анахронизм. Не так ли, Стефания? Так что, дать вам денег на платье?

ГЛАВА 16

У каждого есть мать — хорошая, плохая, но мать. И отношения в семье, согласно незабвенному тезису Льва Толстого, складываются либо плохие, либо хорошие. Плохие — синоним несчастья. Хорошие, безусловно, счастьем в чистом его виде не являются, но… Пусть будет хорошо, чем плохо. Отношения Дины и матери сложились своеобразные. Две женщины, одной из которых природа отвела воспитательную роль, другой подчиненную, внимающую. Две женщины, с не сложившейся личной жизнью. Обязавшиеся любить друг друга до самой смерти, но за годы уставшие от существования под одной крышей.

Лидия Петровна поначалу пыталась воспитывать непутевую дочь-разведенку активно, затем перешла на пассивные действия, после плюнула. Ей в руки достался более гибкий материал — девочка и мальчик. Дина же особа взрослая, самостоятельная, практического интереса никакого, одна головная

боль. Впрочем, матерью Лидия Петровна все-таки была положительной. Когда Дине хорошо, мама обличает, когда плохо — скорбно молчит, когда Дина доходит до ручки — Лидия Петровна бросается спасать. Она по-прежнему была уверена: судьба дочери сложилась глупо и случайно. И теперь во что бы то ни стало необходимо эту случайность превратить в закономерность. Нет, не то. Не так. А как? Из цепи случайностей вычленить наиболее здоровое, сильное, звено и подчинить ему все дальнейшее существование. Слабым звеном, по мнению Лидии Петровны, была скудная и однообразная интимная Динина жизнь. Мама, вспоминая собственные половые будни и праздники, пыталась привить дочери любовь к сексу…

— Тебе пора отдохнуть. Вон одни глазюки остались. А запах! — наманикюренный по-французски палец укоризненно ткнул в худое плечо Дины. Завтрак перерастал в диспут.

— Мама! Тут же дети.

— А что дети? Дети должны понимать, что у их матери имеется личная жизнь. За тебя же версту несет запахом голодной сучки.

— Бабушка, а кто такая сучка? — подал голос любознательный Степка.

— Сучка — это собака-женщина, — разъяснила Иринка. — И еще так называют нехороших женщин.

— Мама — хорошая. Бабушка, а почему мама голодная, она же только что поела, — не унимался Степка. — Я сам видел. Мам, а когда у тебя будет личная жизнь, ты чем будешь пахнуть?

— Марш отсюда! Вот видишь, — Лидия Петровна прикрыла дверь. — Даже дети тебя осуждают.

— Мама! Я на работу опаздываю.

— Подождут. От тебя все равно толку что здесь, что на работе — пшик. В общем, так, домой сегодня можешь не приходить.

— Мама, я сегодня не могу.

— Почему не можешь? У вас что, мужиков неболтливых и свободных нет? Ну и контора! Вот когда я на молокозаводе работала…

— Мама!

— Вот потому я и твоя мама, что работала в нормальном, здоровом коллективе, где каждый знал не только свое место, но и место товарища. Мы даже в обеденный перерыв могли…

— Мама!

— Да что с тобой разговаривать, как была ущербной, так и осталась. В общем, так, сейчас семь утра, до вечера кого-нибудь найдешь.

— Мама, у меня…м-м…

— Господи, когда ты научишься связно выражать мысли. Не ребенок, а ходячее косноязычие. Менструация, Диночка, нормальное физиологическое явление для женщины детородного возраста. Который день?

— Четвертый.

— Очень хорошо. Завтра можешь не приходить. Справимся без тебя. Думаю, за день ты сможешь найти нормального мужика. Только, пожалуйста, выбирай почище. Не хватало еще, чтобы ты болезнь в дом принесла. Ну. что расселась? Тебе пора на работу. Деньги на своих поскребышей оставишь в коридоре.

Очередь на маршрутку. Дина — двадцать вторая. Есть шанс попасть во вторую в числе последних, или в числе первых, в третью. Сигарета привычно выжигала запах хороших духов, впитываясь в пряди волос и поры кожи. Противно. Правильно, сучка. И как сучку тебя спускают с поводка. Беги, сучка, беги. Развейся. Но только смотри, не увлекайся… Ни-ни. Трах-трах — можно, в загс-загс — нельзя. Дина иногда думала, что ее первый и пока что единственный муженек сбежал именно от наставлений мамы. Димочка, что вы делаете! Девочке так неудобно. Диночка, подвинься, я покажу… Был еще один, надежный кандидат, забракованный мамой по двум параметрам. Не он, доченька. И… не он. А вот к случайным партнерам мама отпускала Дину с легким сердцем. В сумочке, словно по волшебству, появлялась упаковка презервативов. Не дай бог свяжется с каким-нибудь ЗППП, проблем потом не оберешься.