Этюд в багровых штанах
Шрифт:
С трудом мне удалось вклиниться в монолог дежурного:
— Успокойтесь, пожалуйста, у вас еще будет возможность высказать накопившиеся претензии мне в лицо, а сейчас будьте любезны, скажите, что произошло.
— Самое страшное, — сообщил товарищ из милиции и отключился.
Трясущимися пальцами я набрала домашний номер:
— Ольга, ты в курсе, где твои дети?
— Конечно, — зевнула в трубку заботливая мамаша. — Они гулять пошли.
— Давно?
— Сразу после школы. А что?
— Оля, даже при самых скромных подсчетах они гуляют девять часов!
— Погода хорошая! Пусть воздухом дышат, придут — сядут за уроки.
— На всякий случай напоминаю тебе, что сегодня пятница. Ученики начальных классов по субботам не учатся. Зачем им делать уроки в пятницу?!
— Повторенье — мать ученья. Все, Эфа, тут фильм интересный начинается. Пока.
Иногда меня спрашивают, почему я не хочу иметь детей? Отвечаю: потому что не способна быть хорошей матерью. За ребенком нужен глаз да глаз. Ну а после того, как мой третий супруг смастерил близнецов и подкинул их ко мне вместе с матерью, вопрос о продолжении рода отпал как-то сам собой. С меня и младшего поколения Сидоровых хватает.
В отделение милиции я вошла, уже немного успокоившись: голоса детей слышала, значит, оба живы и относительно здоровы. Остальные проблемы будем решать на месте.
Спиногрызы сидели за решеткой и чинно пили чай с сухариками.
— Вас арестовали?
— Нас задержали, — ответили юридически подкованные дети. — А за решетку мы сами сели. Интересно же!
— Что они натворили?
Дежурный мрачно уставился на меня:
— Вы мамаша?
— Можно сказать, что и так. Мамаша смотрит сериал. А я жена их отца. Бывшая. Но к чему вам эти подробности?
— Ни к чему, — согласился мужик. — Семейка Аддамс, да и только. В первый раз таких пацанов вижу. Обычно дети сопли по щекам размазывают, а этим палец в рот не клади — мгновенно спич о своих правах выдали. Золото, а не дети!
— Что они натворили?
— Ничего особенного: шины иномаркам прокалывали. На платной автостоянке. Сумму нанесенного ущерба вам сразу сказать, или сначала валерьяночки?
— Сидоровы!
— Мы!
— У меня только один вопрос: зачем?
— Понимаешь, Эфа, — Сидоров-1 заслонил собой щуплого брата. — Мы на практике проверяли теорию.
— Какую?
— Каким предметом легче всего проколоть шину.
— ?!
— Нам людей жалко! Едешь, к примеру, по улице, напарываешься на шило или гвоздь. И тут же прокол. Непорядок. Или стекло… Или еще что-нибудь… А так мы опытным путем вывели, что лучше всего шины прокалывать шилом, причем в одном-двух местах.
— И что вам это дало? — дежурный слушал их с зачарованно-испуганным видом, словно перед ним внезапно появилась летающая тарелка, которая потребовала в считанные сроки увеличить раскрываемость преступлений.
— Экспериментальные данные, подтвержденные практическим путем. Только и всего. Мы ведь не только иномарки прокалывали, но и наши машины…
— Я этого не слышал! — быстро среагировал дежурный.
— Они этого не говорили, — подтвердила я. — Послышалось.
— Уф! — дежурный вытер пот со лба. — Как вы с ними справляетесь?!
— Зря переживаете, — вступил в разговор Сидоров-2. — Эксперимент над отечественными машинами мы проводили на территории другого района. Не дети все-таки, понимаем, что к чему: вам план по раскрываемости делать надо.
Меня интересовал другой момент:
— А что вы с полученными данными будете делать?
— В компании отправим с просьбой усилить контроль по выпуску шин. Пусть в особо опасных местах заклепки делают.
Тут в отделении появился молодой лейтенантик. Сидоровы вздрогнули, инстинктивно нагнув головы.
— Что тут у вас?
— Да вот, детишек на хулиганстве поймали, — кивнул дежурный. Детишки еще сильнее наклонили светлые головы, уткнув носы в шарфы.
— А, сиротки! — ласково сказал лейтенантик и привычно полез в карман. — Эти безвредные. У них жизнь тяжелая. Врагу не пожелаешь. Мать в беспамятстве. Никого не узнает, лежит сутками на кровати и пузыри пускает. Разноцветные. Отец — сволочь, женился на богатой стерве, а та не дает ему видеться с детьми. Денег и тех не дает. Представляешь? Ребятки голодают. Однажды дал им бутерброд с колбасой, так малыши плакали от благодарности. Вмиг сожрали. Я сам чуть тогда не прослезился. Вчера еще одна история была. Мама от горя перестала пускать пузыри. Близнята испугались и бросились к папе в особняк: «Тятя, тятя, наша мама не пускает пузыри!». Думаешь, помог? Ничего подобного, даже на крыльцо не вышел. Зато его новая жена крокодила выпустила. Салтычиха! Он за малышами до ворот гнался…
— Иди ты! — хмыкнул дежурный, искреннее забавляясь сложившейся ситуацией. — Гоночный какой крокодил попался. Шумахер, да и только!
— Я их каждый день в переходе вижу. То песенку про лягушек поют, то гимн России. Матери на лекарства зарабатывают. Ну-ка, ребятки спойте!
Близнецы угрюмо сопели, боясь встретиться со мной взглядом.
— Спойте, малыши! — мой тон не предвещал ничего хорошего. — А я послушаю. Обожаю песенки про лягушек.
— Вы кто им будете, барышня? — спохватился лейтенантик.
— Салтычиха. Вот только крокодила сегодня не взяла, извините. Сидоровы, я жду!
— … И вот мы на болоте поем опять квартетом, — тоненько затянул Сидоров-1.
— Ква-ква-ква-ква, — подхватил Сидоров-2. — Извините, мы слова забыли.
Лейтенантик уже ушел, когда мы с дежурным вернулись к причине задержания.
— Ущерб возместите?
— Куда же деваться?
— Тогда идите отсюда с богом. Вот только бумаги подпишите.
В двенадцатом часу мы, наконец, вышли из отделения. Холодный воздух проник сквозь пальто. Я взглянула на тоненькие курточки детей. Ну. Ольга, дай только до дому добраться!
— В машину!
Спиногрызы юркнули на заднее сиденье.
— Эфа, ты не сердись только! Нам деньги были нужны.
— На мороженое?
— Не-а. На билет. Мы к папе хотим улететь за границу. Ему там без нас очень плохо.
С трудом проглотив ком в горле, я завела машину:
— Кто бы вас выпустил?
— Мы все продумали, — малышей прорвало. — Папа пришлет вызов, а ты посадишь нас в самолет. Вот и все. Мама даже не заметит. Решит, что мы все еще гуляем. Мы всегда домой поздно приходим, и ничего: она либо с женихами по телефону разговаривает, либо телевизор смотрит. Про любовь. Эфа, а зачем детей заводят?