Ева
Шрифт:
– Да, наверное, – как-то неуверенно ответил он.
– Это значит, что мы не одни. Миротворцы не одни, есть еще кто-то. Теперь ты это понимаешь?
Он понимал, конечно же он понимал. Всегда хочется верить, что рядом с тобой есть тот, кто поддержит тебя в трудную минуту, пусть даже ты его не знаешь, не видел, но так хочется в это верить. Поэтому этот храм был даже не благодарность за помощи, а вера в собрата, такого же, как и сами миротворцы.
4 Девичий отпуск
Морис не отпускал от себя Нани, а та не спешила куда-нибудь улететь. Она хотела все забыть и оставаться рядом с ним, как и раньше не думать ни о чем, просто веселиться и мечтать о какой-то глупости в виде пироженки или кусочка арбуза. Так она устроила себе отпуск и целый месяц ничего не делала, просто била баклуши. Они побывали в той самой пещере
Прилетела Зизала и Маргарита. Они все это время жили на планете Чепи и отдавали себя воспитанию детей и юнов, впрочем, так же, как Хотару и Вагошэнс. Но они прилететь не смогли, начались экзамены и приглашали всех прилететь к ним. Ну просто тусовка. Несколько дней все втроем бродили по городу Наи, а после перебрались в Мила. Там больше развлечений. Через несколько дней Нани улетела на планету Дикла. Там ее ученики проходили стажировку по работе с переводчиками. Она всех расцеловала, просила сильно не шалить, сказала, что через пару месяцев, ну в крайнем случае через три, обязательно прилетит. Очень просила Мориса не исчезать, тот согласился, что без нее и шага за пределы известных ему систем не прыгнет.
Кацаранцы обещали в ближайшее время изготовить странный, по их мнению, транспортный ангар, где нет атмосферы и только укрепленная обшивка от перегрева. Его Морис хотел использовать для эмиграции синих факелов ияр. Надеялся, что ему удастся за один рейс переправлять примерно по несколько тысяч, а может и больше. Иначе его эпопея по переброске на новую планету затянется на десятилетия.
Девчонки Зизала и Маргарита радовались, что за ними нет контроля. Они прыгали по комнатам и таскали Мориса то на пляж, но в театр, то на оперу или просто довольные бродили по городу. Им втроем было хорошо. Никто даже не мог сказать почему. Просто хорошо, по-детски хорошо. Втроем валялись в кровати, щекотали друг друга, а потом просто болтали, вспоминая, что было за последние пару лет. Они пытали его, чтобы он рассказал истории, где и что видел. И девочки сидели, как малые дети, раскрыв рты, слушали фантастические истории про странствия звездного навигатора. Особенно им было смешно знать, как бортовой анализатор Квен пытался спорить или хамить капитану. Их это очень смешило. Зизала пела песни своего народа, которые выучила от своей няньки. Она рассказывала, как в детстве ходила тайком на кухню и таскала орешки, выращенные в долине перед горным хребтом. Она вспомнила все известные ей легенды и рассказала, как погиб ее отец, сражаясь с хатулигами, а потом показала, как надо правильно писать свое имя на ее родном языке. Маргарита была в восторге, они с Зизалой были настоящими подружками, но от того, что она в эти дни рассказывала о совершенно иной цивилизации, которая существует очень и очень далеко, ее тело покрывалось мурашками. А после приходило время рассказов Маргариты. Та рассказывала свои фантазии, которые придумала в детстве. Про слонов, которые ходят по потолку, а их хобот свисает, про мартышек, которые могли летать если махать ушами, про жирафа, который мог делать сальто. Ее мама конечно же ей не очень верила, но соглашалась, что все возможно.
А после Морис улетел, оставив девочек одних. Они не ревновали, давно поняли, что любовь и ревность не совместимы. При любви твое сердце всегда открыто и готово принять все, что связано с тем, кого ты любишь. Они любили чужих детей как своих, поэтому Зизал присматривал за Алексеем, сыном Маргариты, а та всегда следила и помогала Пэри, дочке Зизалы.
На орбите строился новый большой комплекс с использованием всех известных технологий: система контроля спирита по управлению и стабилизации станции, жизнеобеспечения кацаранцев, прозрачных шлюзов от арима, что давало легкость конструкции и возможность контролировать расход воздуха, анализаторы и уникальные приборы от дикла. Все делились своими знаниями. Планировалось увеличить количество дипломатическо-научных групп в соответствии с известными мирами. Выпадали лишь несколько – это уеманы, актинии и те, кто был под защитой миротворцев как заповедные, буру и ияр. К моменту, когда Морис улетел, было построено двенадцать этажей станции. Всего рассчитывали на двадцать пять. Необходимо, чтобы всем хватало места. Земля превращалась в центр, где пересекаются пути миров.
Морис сделал несколько рейсов и перевез более сотни тысяч голубых факелов ияр, но все равно еще осталось много. Те, кто уже был на новой планете, были довольны. Тут с эмоциями трудновато, но Морис считал, что ияр рады новому дому. Теперь они были спокойны. В следующий раз планировалось перевезти лихты. Это их память, она представляет из себя все те же факела, но более крупного размера. Однако, их было много – несколько сотен. Можно сказать, несколько библиотек.
На Землю Морис заскочил только на недельку. Зизала и Маргарита не хотели его отпускать и немного покапризничали для видимости. Он обещал, что скоро прибудет. Да и ко всему прочему, у них на Земле были свои обязанности, связанные с юнами. Нужно было согласовать экскурсии, учебу. И так всего наберется с лихвой.
Морис улетел на Чепи, хотел обнять своего дракона. Как там старый друг поживает, как его пещера. Вагошэнс мечтала вернутся туда обратно. Экзамены закончились, и часть юнов разлетелась по своим домам. Но на этом учеба не закончилась, кто-то как раз полетел на Землю к Маргарите и теперь у них насыщенная культурная программа. Некогда петь песенки и валяться на песочке.
Хотару и Вагошэнс ждали Мориса. Они знали, что он прилетит. Об этом сообщила Иона. Как раз за день до этого она побывала с отцом и узнала от него, что он собирается на планету миротворцев Чепи. Так что они его встретили с визгом. Сюрприза не получилось, это и к лучшему. Уже через пару дней все втроем перелетели в пещеру летающей рыжей горы. Вагошэнс сразу побежала по всем закоулкам посмотреть, все ли в порядке, не завелся ли тут незваный гость. только Хотару ходила с опаской. Она была тут первый раз и не верила, что эта глыба не стоит, а висит в воздухе, осторожно посматривала по сторонам, особенно боялась подходить к пропасти. А Вагошэнс шныряла буквально по самому краю и заглядывала вниз, показывая Хотару, как там красиво. В общем, на пару дней Вагошэнс взяла полное шефство над своей старшей подружкой Хотару и показала все ниши, где кухня, где спальня, где смотровая площадка и где зал, если его так можно было назвать. Обязательно бассейн и несколько душевых, там почти всегда бежала вода, правда воды была прохладной, но если повизжать, то ничего, даже тепло. Морис стоял и смотрел вдаль, а за спиной девчонки визжали от холода. Они решили принять душ. Вот сумасшедшие, думал он.
Его дракона не было на месте. Наверное, улетел. Но в общем Морис не заметил никаких осложнений. Остальные драконы призабыли его, шипели и покрикивали. Но ни один не напал и не проявил агрессии. Вечером пришел туман. Все втроем собрались в зале. Было немного прохладно, снаружи туман все заволок, словно кто-то повесил плотные полупрозрачные шторы. Стало темнеть. Они прижались к друг другу, потеплее укрылись и как котята, сопя, заснули. Через пару дней Хотару уже знала все переходы и спуски. Она быстро по ним бегала вдогонку за Вагошэнс, а та, повизгивая, скрывалась среди деревьев. А после они сидели и болтали ногами, жуя за обе щеки земную черешню. Девочки помнили о правилах безопасности. Выучили наизусть, если попадется косточка, ни в коем случае нельзя ее кидать вниз. Все продукты, что поставлялись на Чепи, шли без косточек, включая даже виноград. Это для безопасности флоры планеты, тут должна расти только своя растительность. Они валялись, загорали, подставив свои пузики солнцу, и мурлыкали песенки.
Через несколько дней вернулся Ожава. Довольный и сытый, он увидел Мориса и закружил, закричал. Со стороны могло показаться, что дракон хочет напасть на него, но это совсем не так. Они уселись на скалу, и Морис сразу побежал к нему, а тот опустил морду, чтобы лучше рассмотреть и понюхать. Морис гладил его шипастый нос и шлепал ладонью по чешуйкам, а дракон довольно тряс мордой. «Удивительно, на сколько он дружелюбный», думал Морис, садясь на него и мчась вниз к земле, а после с победным кличем поднимался вверх. Хотару и Вагошэнс махали ему рукой, выкрикивая одобрительные слова. Это были дни счастья, спокойствия и мелкого хулиганства. Девчонки на перебой рассказывали, как их дети и что они делают, как прыгают и летают. Морис только слушал и моргал глазами. И это его любимые девочки, какие они все же смешные и красивые, думал он, шлепаясь в маленький бассейн.
И они так же, как Зизала и Маргарита, пытали его, чтобы тот рассказал свои похождения. Он садился и с деловым и таинственным видом начинал свой рассказ. Они то вздрагивали, то смеялись, то сжимались от страха, то катались по полу, услышав, как Квен отчитала его за безрассудное поведение на планете, где тот от злости пнул камень, а он естественно даже не сдвинулся с места, потом долго палец болел. Они жались к нему, когда спускался туман. Но теперь уже все вместе поднимались в глубь пещеры, где горел приятный желтоватый огонек. Эта маленькая спальня была уютной и теплой, здесь можно была расслабиться и просто слушать, как где-то там снаружи бежали водопады.