Евангелие отца
Шрифт:
– Хорошо. Тогда скажите мне, рыцарь: это получается, что в Италии есть не только отдельное государство Ватикан, но и еще одно отдельное государство? Что за странный народ – итальянцы?
– Вы правы – история Италии загадочнее, чем кажется на первый взгляд, но давайте как-нибудь в следующий раз об этом? Я уже подхожу к концу моего рассказа. К середине XIX века Мальтийский Орден превратился из военной, как бы, в духовную благотворительную корпорацию, коей остается и поныне. Деятельность Госпитальеров не очень бросается в глаза, хотя масштабы их гуманитарных предприятий достаточно серьезны. Например, использование передвижных поездов-госпиталей в первую мировую войну было введено в практику именно этим Орденом. Во всех войнах ХХ
– Так все что делается сейчас – это благотворительная миссия с Вашей стороны? – Люсьен снова попытался съехидничать. – То есть, мне точно не грозит счет за эту поездку, номер люкс и вино, которым Вы меня напоили?
– За это точно нет, но поездка только началась, не торопитесь. Все еще может быть. Не торопитесь. На сегодняшний день не будет большим преувеличением если я скажу, что это маленькое государство Мальтийских рыцарей во дворце на Виа Кондотти по степени своего политического влияния, финансовой мощи, участия в гуманитарной, образовательной, издательской, научной сферах деятельности человечества является одной из влиятельнейших сил в современной цивилизации, намного превосходящей по своему реальному могуществу и возможностям большинство крупнейших национальных государств мира. Но если смотреть на это с официальной точки зрения, то этот малозаметный и почти забытый сегодня всеми Орден, формально насчитывающий в своих рядах около десяти тысяч членов, главной целью своего скромного существования ставит, как и прежде, посильные занятия благотворительностью и гуманитарной помощью. – Рыцарь замолчал, и на некоторое время в комнате стало тихо. – Да и кто сказал, что благотворительность – это только доставка товаров в недоступные для других организаций районы мира? У тех, кто этим занимается, есть уши, чтобы внимательно слушать и глаза, чтобы внимательно смотреть, не правда ли?
– Я должен как-то на это реагировать? Ладно, я понял, что Вы хороший и благородный рыцарь.
– Это не категории в современном мире. Здесь нет хороших и плохих, здесь нет честных и лжецов, нет преданных и предателей – есть бизнес. Все это бизнес. И веры, как института, нет, и политики, и власти – все это бизнес. Я рассказал Вам то, что написано практически во всех авторитетных энциклопедиях.
– Спасибо. А зачем мне это?
– Зачем рассказал? Насколько я понимаю, Вы из категории людей, которые безоговорочно верят только книгам, особенно тем, которые не читают или читают не внимательно. Для таких, как Вы – если написано и издано, то это неопровержимый факт. Конечно, если речь идет о толстой книжке в красивой обложке. Согласитесь, что если бы я Вам просто сказал, что мальтийский орден произошел от ордена иоаннитов и является одной из самых могущественных организаций в мире, что именно мы можем много больше того, что Вы себе представляете, что именно мы знаем, как устроен мир, то Вы бы просто не поверили мне. Пришлось прочитать Вам лекцию.
– А все-таки интересно, почему Вы взяли за пример деятельность ордена в России? Не потому ли, что другого примера нет? Или Вы хотите сказать, что и сейчас орден действует там также успешно?
– Увы, если бы это было так, то Россия была бы сегодня другой. Нет.
– То есть, как и тогда госпитальеры охраняли паломников, так и сейчас одна сплошная благотворительность? Но, кажется, Вы не так давно мне сказали что-то такое, что благотворительность и охрана паломников это не совсем то, что есть на самом деле.
– Вот видите? Я же говорил Вам, что Вы начинаете что-то понимать.
– Что я начал понимать? Я прослушал занимательную лекцию о похождениях неизвестного мне рыцарского ордена в неизвестной мне замерзшей душой России. И не более. Хотя, я понял, что в Вашем бизнесе слишком
– Вы поняли то, что должны были понять, как умный человек: в любом квадрате может быть сколько угодно треугольников.
– Вы о каком квадрате?
– Вера, власть, деньги, человек. Каждый выбирает свой треугольник, а может быть и несколько, но в итоге – этот квадрат все равно является крестом, понимаете?
– То есть, выбор сделать придется независимо от собственного желания?
– Правильно. И какой бы Вы не сделали выбор, он все равно будет неверным.
– Получается, что из всех зол надо выбрать наименьшее.
– Мало того, надо умудриться остаться при своем выборе до конца. Потому что выбор перед человеком вечен, а человек нет – соблазн делать его еще и еще раз будет велик.
– Так, коротко и ясно: что Вы от меня хотите? Теперь, когда я знаю, кто Вы и кого представляете, в общих чертах, конечно, я почти готов согласиться со всем, что Вы не скажете, кроме какого-нибудь жуткого преступления.
– Никаких преступлений, Люсьен. Вы поедете сегодня в Рим. Там Вас встретит наш человек, который доставит Вас в Ватикан и там Вы предстанете перед Конклавом Двенадцати. Вы не должны делать ничего – вообще ничего. Вас должны увидеть, просто потому, что Вы есть главный довод для некоторых господ не отвергать предложение о создании униатской церкви.
– И все? А дальше? Что будет со мной дальше?
– Ничего страшного. Вы сможете спокойно продолжать жить, как жили.
– Разве это возможно после того, что я узнал?
– Разумное сомнение. Но, об этом мы с Вами, надеюсь, поговорим после того, как все закончится. Смею надеяться, что Вы захотите продолжать свое общение с нами и, возможно, сделать его более тесным. Кто знает, Люсьен, может быть Вы даже захотите стать следующим Папой Римским?
– Вы шутите?
– Я вообще редко шучу. Я сказал: кто знает. Все будет в Ваших и, смею заметить, наших руках. Ведь в этой жизни очень важно осознать, кто рядом с тобой идет, верно? Ошибка в выборе спутника жизни может стоить человеку самой жизни, вернее, ее смысла.
– Стать Папой Римским…. Ни фига себе! Писателем, чиновником с хорошей государственной зарплатой еще куда ни шло, но священником, пусть и с такой перспективой?
– Разве я сказал, что Вы можете стать священником? Я сказал, что Вы можете стать Папой, но это не одно и то же.
– Папа не священник? Вы что-то не то сказали, кажется.
– Сегодняшний Папа – священник. Но, я говорил про Вас: времена меняются и не обязательно, чтобы следующий Папа был таким же, как прежний. Сегодня все немного изменилось: вряд ли нужны духовники, скорее необходимы менеджеры и управленцы, умеющие, как говорят сегодня, быть в теме. Президентами же становятся люди без каких-либо заслуг, кроме одной: они правильно выбрали союзников и следовали их советам. Да, и королями становились только по крови, а не по заслугам: все возвращается на круги своя. Вы имеете полное право стать первым среди других – Ваша кровь Вам это позволяет. Вы можете стать тем, кто имеет право говорить от имени новой церкви и кому поверят.
– Теперь до меня доходит. Вы хотите, чтобы в церкви восстановилось право крови?
– Не восстановилось. Его там никогда не было. Мы хотим, что бы это право стало основополагающим и единственным правом истинной церкви.
– Но, я не из семьи Иисуса.
– Да, но Вы потомок Его лучшего и любимейшего ученика, который взял на себя самую тяжелую ношу: исполнение Его воли. Ученика, ставшего апостолом Его веры, признанного предателем, принявшего презрение и очерненного клеветой других учеников. То есть, мучеником. Кому, как не Вам принять ношу не менее тяжкую, чем Вашему предку: принять на себя Его крест. Из его семьи остался только один – больше никого нет. По той или иной причине больше никого не осталось, уж поверьте.