Эй ты, бастард! Том II
Шрифт:
— Хорошо. Я даю слово, что никому не расскажу.
Он кивнул. — Лиза не поддаётся «Красному Безумию» ни в какой форме, — он обернулся к ней. — Покажи господину Кальмарову.
Она засомневалась, но всё же закатала рукав. Там виднелось несколько относительно свежих укусов человеческих зубов.
— Меня укусили вчера, — чуть подрагивающим голосом сказала она. — Но я не превратилась в чудовище. Господин Кацураги сказал, что у меня есть врождённая сопротивляемость.
— По крайней мере, я так считаю, — объяснился он. — Полагаю, что это может
Пока он говорил это, я уже вовсю изучал Лизу Истинным Виденьем.
Её аура выглядела как у обычного человека. Со своими достоинствами и недостатками.
Трусовата, общительна, достаточно ответственна и дружелюбна — об этом говорили цвета её ауры.
Но потом я разглядел в ней ещё кое-что: тонкие золотистые структуры, которые как едва заметная паутинка были раскиданы по всей её ауре.
И было не похоже, что они там взялись сами по себе.
— Ей тоже придётся присягнуть мне на верность, — твёрдо заявил я.
Отпускать её с острова я уже не собирался. Потому что именно в ней сейчас скрывался ключ от победы над Каином и его проклятыми.
— Господин Кальмаров, — а вот Кацураги моя идея не понравилась. — Я сам согласен служить вам до конца жизни. Но эта девушка не причём. Она не виновата в том, что ей повезло родиться с устойчивостью.
— Это не устойчивость, — без тени сомнений заявил я. — Но об этом поговорим уже после того, как вы принесёте клятву.
— Но, господин Кальмаров… — начал Кацураги снова.
— Ты привёл её сюда и она присутствовала при нашем разговоре. Значит ты очень сильно доверяешь ей, раз готов озвучивать в её присутствии информацию, от которой может зависеть твоя и даже моя жизнь. Помнишь про угрозу целительских кланов?
— Да, — он поник, но тут же воспрял, с огоньком во взоре. — Она может присутствовать только на этапе разработки и пока мы не разгадаем, как работает её сопротивление! После этого она будет вам уже не нужна!
— Я согласна, господин Кальмаров, — внезапно заговорила Елизавета. — Это всё равно лучше, чем до конца жизни работать медсестрой в государственной больнице. Стать слугой одного из аристократических родов — это всё равно лучшее, что может меня ждать. Так почему мне не присоединиться к вам? Это вы спасли меня этой ночью! Так что я обязана вам жизнью!
— Лиза, ты не должна. Я зря повёл тебя за собой, — начал было Кацураги.
— Ничего не зря! Я сама всё понимала и сама так хотела!
— Достаточно. Вы оба согласны и, поспешу заверить тебя, Кацураги, что её клятва не будет пожизненной. Через пять лет она сможет уйти, если захочет. К тому времени эти секреты будут уже не так актуальны.
Он кивнул с едва заметным облегчением.
— Теперь следуйте за мной. Клятва должна быть принесена на берегу моря.
Филарет выдал нам дождевики. Они защищали от осадков гораздо лучше, чем обычные плащи. На острове Кальмарском к такому были привычны.
После чего мы втроём вышли в непогоду. Там бушевал самый настоящий шторм.
Пронизывающий ветер мешал идти, меняя направление падающего ливня. Дальше, за берегом, бесновалось море, поднимая высокие волны.
Было очень неспокойно.
Прямо как тогда, во время атаки мегалодонов на Тихоокеанский флот.
Чутьё молчало, но оно не было гарантией при столкновениях с проклятыми.
Может, стоило переждать шторм?
На берегу может быть опасно, если сильная волна снесёт одного из нас, а то и вовсе смоет в море. Я-то смогу вернуться с помощью телекинеза.
А Кацураги может что-то сделать с помощью своего рейки.
Но вот Елизавета — хрупкая девушка — может и не пережить удар волны.
Нет, отступать нельзя. Я просто будут внимательнее. В крайнем случае подхвачу её и уведу из-под волны, как и Кацураги.
А вот шторм — это символ, который нельзя отвергать. Клятва данная под шум бьющихся волн и рокочущего неба чётко запомнится моим будущим подданным.
Так что мы пошли вперёд, прямо в бурю.
Елизавета вжалась в Кацураги, который стойко двигался вслед за мной. Вокруг них засиял едва заметный ореол золотистого света.
Когда дул особенно сильный порыв ветра, я придерживал телекинезом и себя, и своих спутников. Это упрощало путь вперёд.
Через несколько минут мы остановились в сотне метров от моря.
Я встал напротив Кацураги и Лизы, властно протянув в их сторону руку с перстнем.
— Кацураги, ты первый.
Он кивнул и сделал шаг вперёд. Лиза, отцепившись от него, присела чтобы было проще сопротивляться ветру.
Кацураги встал передо мной на одно колено.
А я прокручивал в голове текст клятвы, вызубренный Ярославом наизусть ещё в самом детстве. Когда отец брал его и старшего брата на уроки этикета. Статус бастарда никак этому не мешал.
— Клянёшься ли ты, Кацураги Тендо, быть верным подданным рода Кальмаровых, начиная с этого дня и до конца своей жизни.
— Клянусь.
— Клянёшься ли защищать меня и членов моего рода, сражаться с моими врагами и служить на благо рода Кальмаровых?
— Клянусь!
— Клянёшься ли ты верно хранить мои тайны и тайны моего рода, как свои собственные?
— Клянусь!
— Я принимаю твою клятву, Кацураги Тендо! Отныне ты — мой подданный и часть клана Кальмаровых. Я — Ярослав Кальмаров, клянусь защищать тебя от врагов, быть тебе справедливым судьёй и всегда предоставлять место за своим столом.
Перстень с Кальмаром на моей руке сверкнул ярким фиолетовым цветом. Предок принял клятву.
Затем я провёл упрощённую процедуру с Лизой. В ней не было пожизненной клятвы и большинства обязательств, просто обет верно служить сроком в пять лет.
Раз клятва была принята, значит Кацураги был искренен. В момент ритуала клятвы, Кальмар мог заглянуть в самые глубины души человека и увидеть его истинные намерения.
Так что насчёт надёжности Кацураги я более не сомневался.
Мы направились обратно.