Фабрика грез
Шрифт:
Место у стены позволяло им, мелкой сошке, увидеть могущественных, крупных торговцев, начальников отделов и старших агентов. Их должно быть человек тридцать, судя по числу стульев вокруг длинного стола из красного дерева.
Лиза Кепке, элегантная начальница телевизионного отдела. Ответственная за такие хиты, как «Залы из букового дерева», «Американская больница», «Принцесса Джо».
Фил Роббинс и Майкл Кэмпбелл, один — глава международного отдела, другой — отдела отечественного кино.
Филу, стройному, красивому блондину за тридцать, по слухам, обладателю черного пояса по карате, не о чем было волноваться. Его мальчики и девочки энергично продавали
У задней стены пробежал шепоток, что возможен совместный фильм Дэвида Путтнама и Хью Гранта Брита. Эта новость, без сомнения, станет поводом для улыбки мистера Кендрика.
У Майка, коротко стриженного брюнета в темных очках на заказ и в темном костюме с Сэвил-роу, явно были серьезные проблемы. А если бы их не было, то зачем бы всех здесь собрали?
И наконец, среди начальников был Кевин Скотт, мужчина за пятьдесят, отвечающий за литературный отдел вот уже пятнадцать лет. Это именно он выступил брокером на четыре миллиона долларов для фильма «Сладкий огонь» в 1989 году. В то время это была рекордная цифра в кинопромышленности. Кевин Скотт открыл восемь авторов, которые в «Нью-Йорк тайме» возглавляли списки бестселлеров.
Но, как говорится, тогда — это тогда, а сейчас — это сейчас. Было да прошло.
Но Кевин Скотт этого не понимал. Литературный мир и торговля правами изменились, теперь ничего не сделаешь с помощью вежливых рукопожатий — метода, к которому он привык. Больше нет мира, где слово джентльмена является непреложным. Сейчас все дела проворачиваются неприлично быстро. Цены, кажется, растут обратно пропорционально качеству. Неторопливые, с большим количеством выпивки. ленчи в присутствии окололитературной публики, во время которых обсуждались дела, канули в Лету. А вместо старой школы чопорных интеллигентных литературных агентов, получивших образование и степени в Англии и обладавших страстью к слову, на сцену явились другие — самодовольные нахалы и щеголи двадцати — тридцати лет в джинсах, с мобильными телефонами, словно приклеенными к ушам, и вертушками для компакт-дисков, вопящими у них в машинах. Кевин вздрагивал от одной мысли об этом. Большинство из них за год, может, и осиливают полдесятка книг, но все это наверняка триллеры. Однако несмотря на его протесты, Сэм и Майк заставили Кевина Скотта набрать в его отдел именно этих несносных типов.
Весь мир Кевина Скотта будто перевернулся, он чувствовал себя совершенно подавленным.
И к тому же его отдел не продал ни одного сценария.
Взгляды большинства новичков были устремлены сегодня на четверых. Это были не главы отделов. Старшие агенты. Ветераны с двухлетним стажем, бившиеся за признание со стороны своих боссов. Джоан Делфи и Сью Сабмэн из отдела международных прав. Питер Мерфи из отдела международного телевещания и Джон Картер из отдела телевидения Восточного побережья. Но особенно всех интересовал Дэвид Таубер, сделавший головокружительную карьеру в отделе кино США. Это был самый важный отдел их компании.
Таубер развалился в кресле на почетном месте по правую руку от Фила. Если он и замечал жадные взгляды, устремленные на его мускулистое тело, то не подавал вида. В двадцать шесть лет Дэвид Таубер был потрясающим созданием природы. Сексуальная энергия исходила из каждой его клеточки Густые светлые волосы, коротко, почти по-военному подстриженные, оттеняли загар и глубокие карие с крапинками глаза; тело свидетельствовало об упорных занятиях с личным тренером и точном следовании указаниям диетолога. Это хорошие игрушки, если можешь себе их позволить, а Таубер мог позволить, и даже с легкостью. Он уже трижды сумел получить комиссионные в прошлом году и заработал вдвое больше денег, чем его коллеги. Он ездил на красном «ламборгини», и у него был хороший столик в «Спаго».
Голливуд мог похвастаться тем, что у всех его обитателей прекрасный нюх на крупное дело. А Дэвид Таубер просто источал аромат роз. На прошлой неделе все видели великий внезапный взлет его юной сверкающей карьеры: бегство Зака Мэйсона, экс-солиста группы «Дарк энджел», из конюшни Иоланды Хенри к дверям красного дерева компании «Эс-Кей-ай».
Коллеги ненавидели его.
— Леди, джентльмены, доброе утро! — рявкнул Сэм Кендрик, широко прошагав по залу и резко выдвинув кресло, стоявшее во главе стола.
Все встали.
— Садитесь, — мрачно разрешил Кендрик.
Все сели.
— О'кей. Так вот, — грубо начал Сэм. Хотя настроение стало чуть-чуть лучше, это не означало, что он должен дать хоть малейший повод расслабиться этим хнычущим бездельникам. — В этом году агентство переживает самые худшие времена со дня основания. Мы сумели засунуть пару больших имен в художественные фильмы, и все. Ничего не получается с этим чертовым пакетом, и я не думаю, что это просто случайность. Я хочу, во-первых, убедительного отчета каждого за последний квартал. Во-вторых, получить от каждого присутствующего список тех, кого он представляет. Что он с ними делает. И что намерен принести в агентство в следующем месяце.
Лица некоторых побледнели.
— Это для начала. Потом мы поговорим о студиях. И я жду, что у каждого из вас есть чем поделиться с остальными есть соображения, как решить наши проблемы Я хочу, чтобы агентство перешло к работе пакетом. Именно сейчас.
Если не вчера. Вам ясно?
Все закивали: еще бы не ясно.
Краем глаза Сэм заметил, что бесполезный уже Кевин Скотт незаметно кинул в рот таблетку валиума. Какой жалкий. Надо его уволить. Но ведь прежде он был хорош. И к тому же они когда-то дружили. Он заметил и парнишку Таубера. В итальянском костюме он выглядел абсолютно уверенно. Он не стал кивать вместе с другими.
У Кендрика было хорошее предчувствие насчет Таубера.
— Ладно, давайте начинать, — приказал он и сел, готовый наблюдать за рукопашным боем.
— Дэвид, я думаю, ты не понял. — Кевин Скотт краснел все сильнее.
— Думаю, я понял, Кевин. Джейсон написал этот сценарий для телевизионного фильма…
— «За пределами любви».
— Да, правильно. «За пределами любви». Продалось очень хорошо. Семьдесят тысяч долларов. Что? Две недели работы?
А я думаю, что с этим проектом хорошо поработали Скотт чуть не задохнулся от ярости. Черт побери, сопляк из отдела фильмов, который совал нос в отчеты каждого, пытается учить его, как вести дела? Мальчишка, который только вчера впервые побрился?
— Джейсон — серьезный романист, — сказал он, желая пристыдить Таубера и заткнуть ему рот. — Ему просто надо было заплатить ренту.
( Дэвид элегантно пожал плечами.
— Так объясните Джейсону, что если он пишет сценарий этого фильма, то ему не надо беспокоиться о ренте. Он может купить собственный дом. — При этом Таубер взглянул на Сэма Кендрика. — Поглядите за окно, Кевин, на дворе девяностые годы. Голодать на чердаке уже немодно.
Скотт со злобой взглянул на него:
— Благодарю за советы, Дэвид.