Факел
Шрифт:
Но самым интересным было даже не это — дорога под моими ногами начала слегка светиться бледным белым светом. Где-то ярче, где-то бледнее. Видимо, когда-то это действительно была дорога, которую сейчас частично занесло грунтом.
Обгорелые деревья исчезли в ночи, и казалось, что ты идёшь по звёздному пути.
Я не мог упустить эту редкую возможность попутешествовать по «звёздной стране», поэтому я шёл всю ночь, почти не смотря под ноги и совсем не смотря по сторонам, а лишь безудержно любуясь звёздами. И даже
Под утро дорога медленно перестала сиять, звёзды померкли, а без них начинала накатывать сильная усталость. Я ей особо и не сопротивлялся и, сойдя с дороги, лег и уснул на первом же более-менее ровном участке земли. Проспал я до полудня.
Давно уже начался мой пятый день пребывания в лесу. Вставать не хотелось. Я лежал на боку, подперев голову локтем, и с интересом разглядывал ствол ближайшего дерева.
«И почему деревья, обугливаясь, выглядят как панцирь какой-то чёрной черепахи?»
На самом деле, я думал не об этом, а о том, что надо было приземляться поближе к краю леса. Но недолго. Потом я думал, что можно собрать остатки сил и вылететь из леса прямо сейчас. Но я люблю оставаться при «остатках» и отбросил эту идею. Пришлось вставать и идти дальше.
К моему удивлению, через два часа я вышел из леса. К моему разочарованию, моя фляга была заполнена водой всего на треть. А передо мною лежала самая настоящая пустыня с песчаными барханами, аккуратно ухоженными ветром.
Дороги назад для меня никогда не существовало, и я пошёл дальше. Прямо и никуда не сворачивая.
Часть 1
Глава 10. Погоня
Марена
На рассвете к дому Марены пришла Настя с двумя конями. Девушки распределили поклажу Марены между конями, сели верхом и отправились в путь.
На выезде из Яренки им пришлось спешиться и вести коней под уздцы — здесь дорога заканчивалась и переходила в узкую тропу через Священный Лес. Ехать верхом здесь было неудобно и ненамного быстрее.
Когда-то давно из Яренки выходила широкая дорога через Священный Лес и простиралась до самой границы с Весталией. Но с тех пор, как поселение оборвало все связи с внешним миром из-за Утренней Трагедии, все дороги были намеренно разрушены и засажены молодыми деревцами. Лес быстро стал непроходимым.
Однако дорога были разрушена только внутри уцелевшей части Священного Леса, а за его границей осталась нетронутой.
К ней и пробирались Марена с Настей. Это был самый быстрый способ догнать чужака, несмотря на то, что им приходилось делать крюк, чтобы на неё выйти.
С утра девушкам совсем не хотелось разговаривать, и они шли молча по заранее оговоренному маршруту.
Через час они вышли на древнюю дорогу на окраине Священного Леса.
По правде говоря, это место больше походило не на окраину, а на межу — чёткую границу между живым и неживым лесом. Будто невидимая стена разделила два мира: мир жизни и мир пепла. Один шаг — и ты в потустороннем мире. За пятьдесят лет эта граница так никуда и не сдвинулась: ни живой лес не смог расширить свои владения, ни мертвый.
Каждый раз, когда Марене приходилось переступать эту границу, у неё не возникало ощущения, будто она преодолевает какую-то преграду. Скорее наоборот — будто она выходит из-под защитного купола — купола, который чудом сохранил часть Леса и её предков в то злополучное утро.
Дальше девушки поскакали верхом.
В этом месте дорога была достаточно широкой, чтобы ехать рядом, но девушки всё равно держались друг за другом, зная, что чем глубже они забираются в выжженный лес, тем уже будет становиться дорога, обрастая буреломом по краям.
Сейчас было самое подходящее время, чтобы как можно быстрее сократить расстояние между ними и чужаком. Они ехали быстро, но не загоняли коней.
Через час дорога сузилась до широкой тропы, но девушки всё ещё держали быстрый темп.
Каждые четыре часа они устраивали привал, чтобы напоить и накормить коней, дать им немного отдохнуть, да и самим попить воды.
После заката они остановились на ночлег. Ночью через лес было ехать небезопасно, да и коням необходим был продолжительный отдых.
Марена занялась конями. Сняла всю поклажу, сбрую и седла. Расчесала им гривы и почистила бока. Накормила овсом и напоила водой. А потом стреножила и привязала к остовам деревьев на ночь.
Тем временем Настя занялась приготовлением ужина. Насобирала веток для костра. Разожгла огонь и сварила нехитрую кашу из пшеницы и сушеных овощей, а также чай.
За день не проронив ни слова, девушки продолжали есть тоже молча, но первой не выдержала Настя и нарушила тишину.
— Не страшно? — спросила она, вглядываясь в лицо подруги в свете костра.
— Страшно, — честно ответила Марена, немного помолчала и продолжила: — Но никто меня за язык не тянул, когда я выбирала своё ремесло. Если я сейчас откажусь от этой затеи, что мне остаётся? Коров пасти да пшеницу выращивать? Не моё это. От одной мысли тоска берёт…
— И то верно… — тихо ответила Настя, а затем задорно добавила: — Зато теперь я знаю, как отправиться в путешествие: найти чужака в лесу и с ним не заговорить! — и рассмеялась.
— Ага, как же! С твоим-то умением зубы заговаривать тебе это с рук и сойдёт, — Марена рассмеялась в ответ, представляя как Настя вычищает коровник, а не отправляется в далёкое путешествие.