Фактор страха
Шрифт:
— Не люблю сдаваться в середине игры, думаю, еще не вечер. Посмотрим, что будет дальше.
— Тебе все равно не дадут закончить расследование, давай договоримся по-хорошему.
— Мне нужны имена и факты.
— Тебе никто не говорил, что ты упрямый идиот?
— Зачем ты послал своих боевиков в больницу? — вопросом на вопрос ответил Дронго. — Это ведь была глупость.
— Это киллеры Чертежника пришли отомстить тебе за Хашимова. Мой киллер никогда не ошибается, ты это знаешь.
— Гарантирую тебе один спокойный день в обмен на твоего киллера.
— Не поменяю его даже на три. Это моя страховка на крайний случай.
— Опять офицер КГБ. Или на этот раз МВД? Ты ведь не любишь иметь дело с уголовниками.
— Догадайся сам, — полковник явно занервничал, — у тебя слишком богатое воображение. Ты слишком много знаешь. Тебе пора умереть.
— Не согласен, поскольку не в пример тебе не смогу воскреснуть. Кого ты убил, кого подставил вместо себя?
— Никого. Это был я.
— Не рассказывай сказки. Я не поверил в обгоревший труп, потому что знаю, на какие подлости ты способен. Тебе нужно было сжечь труп, чтобы не было отпечатков пальцев.
— Не лезь не в свое дело.
— Значит, это был кто-то другой? Я ведь могу потребовать эксгумации трупа. Представляешь, какой поднимется скандал?
— Не нужно. Мои родные и так настрадались. Ты ведь человек гуманный.
— Кого ты убил?
— Бомжа. Обычного бомжа. Он даже не понял, как все случилось. А потом я вырвал свои коронки и бросил в машину. Пришлось лечить зубы, но это было убедительно. Кроме тебя, все клюнули. Я даже ходил на свою могилу, носил цветы. Ощущение необычное. Не хочешь попробовать?
— Не хочу. Мне и на этом свете неплохо. И у меня нет под рукой бомжа. Помнишь, ты говорил, что я не найду Труфилова. Но я его нашел.
— А я его убил.
— Теперь я найду тебя.
— Не успеешь. Я тебя убью. Ты мне очень мешаешь.
— Зачем тебе нужна женщина Чиряева?
— Не скажу. Ты и так слишком много знаешь.
— Теперь ты до нее не доберешься. Она под надежной охраной. Все женщины, за которыми ты охотишься, под охраной.
— Ничего, кого нужно, я…
С экрана исчезло изображение. Дронго подождал с минуту — ничего. Еще через минуту позвонил Зиновий Михайлович.
— Он применил специальный код, невозможно пробиться. Как только я попытался взломать его шифры, он сразу отключился.
— Понятно. Даже приблизительно нельзя определить, откуда он звонил?
— Пытаюсь. Он выходит на вас через спутник и кодирует свои сигналы. Очень трудно.
— Постарайтесь. — Дронго положил трубку, взглянул на часы. Половина двенадцатого. Позвонил Романенко.
— Есть какие-нибудь новости?
— Лучше бы их не было, — сказал Всеволод Борисович.
— Опять что-нибудь случилось?
— На рассвете сожгли агентство Шпицына, предварительно оглушив одного из охранников. В городе идет настоящая война. Звонили из прокуратуры. Считают, что часть вины за это лежит на нас. Хорошо бы арестовать этого Чертежника. Если его киллер, которого вы ранили в больнице, даст против него показания, я его немедленно возьму под стражу.
— Ни в коем случае, — возразил Дронго, — нужно дать им два дня. Они пока выжидают. Это еще не война. Скорее разведка боем. Вы обратите внимание, охранника не убили, а только оглушили. Они ждут, когда Чиряев заплатит долг. Два дня ничего не предпринимайте.
— Прокурор города может дать санкцию на арест Чертежника без моего ведома. Все и так знают, что идет борьба между группами Чиряева—Галкина и наркоторговцами, контролирующими это прибыльное дело.
— Уговорите его не торопиться. Скажите, что вам нужны всего два дня. Надо дать им возможность себя проявить. Вы сообщили в ФСБ, что необходимо установить контроль за казино «Мажестик»?
— Конечно. МУР внедрил туда своего агента. ФСБ взяла под контроль все их счета. Как только появится такая сумма, сразу начнем проверку. Три миллиона невозможно спрятать.
— Их можно украсть, — возразил Дронго.
— Можно, конечно, — согласился Романенко, — но не так это просто. Тому, кто захочет заплатить за Чиряева, придется внести всю сумму наличными. Это три «дипломата» денег. Как их пронести в казино, если вокруг дежурят наши люди?
— Надеюсь, что так и будет, — сказал Дронго. — А знаете, я был прав. Галкин нашел возможность связаться с Кочиевским, и тот вышел со мной на связь. Он просит на два дня оставить его в покое. Ясно, они ему нужны, чтобы добраться до этих денег.
— И что вы ему обещали?
— Посадить его в тюрьму. А заодно и остальных, причастных к их махинациям.
Романенко попрощался, сказав, что непременно переговорит с прокурором города.
Москва. 13 мая
В кабинете президента компании «Роснефтегаза» собрались трое. Сам президент компании, высокий полный мужчина лет шестидесяти с зачесанными назад волосами и мясистым одутловатым лицом, и его гости: бывший вице-премьер правительства, мужчина лет сорока пяти, тоже высокий, и бывший заместитель министра внутренних дел, пятидесятилетний генерал, среднего роста, с продолговатым лицом, приплюснутым носом и кустистыми бровями. В его зеленых глазах, казалось, затаилась тоска, еще с того времени, как его несколько лет назад отправили на пенсию. Теперь он возглавлял службу безопасности «Роснефтегаза», заняв эту должность после трагической гибели ее руководителя, полковника ГРУ в отставке Олега Кочиевского.
Президента компании охраняли несколько десятков людей, разбросанных по всему зданию, сотрудников бывшего Шестнадцатого управления Комитета государственной безопасности, специалистов по компьютерной технике и электронному оборудованию. По всему периметру здания была установлена аппаратура, исключавшая возможность прослушивания. Генераторы шумов, скэллеры и скремблеры последнего образца. Особо охранялся восемнадцатый этаж, где находились кабинеты руководителей компании.
— У нас, как всегда, проблемы, — недовольно сказал президент, — я был против использования этой шпаны в наших целях, но вы, генерал, настояли. И теперь возникли большие сложности. В свое время вы с покойным Кочиевским убедили меня в том, что можно прибегнуть к их услугам. Чем это кончилось, вы уже знаете.