Фантасофия. Выпуск 3. Андеграунд и Эротика
Шрифт:
Нервы
Современное
Анна Ливич. Libido
Из цикла «Аэлита»
Меня зовут Аэлита. Я вновь и вновь нараспев повторяю свое имя: А-э-л-и-т-а. Язык как бы спотыкается на букве «л» и от этого имя приобретает какую-то таинственность. Эротичность. Не знаю почему, но это имя ассоциируется у меня с ментоловым леденцом: поглощая его, хочется вдохнуть побольше воздуха, чтобы почувствовать всю свежесть, таящуюся внутри. Чувствуешь? Вот я кончиком языка провожу по губам, слизывая капельки свежести, и выдыхаю: Аэлита… Знаешь, как переводится мое имя? Свет звезды, видимый в последний раз…
Я подняла голову, силясь рассмотреть на небе хоть одну крошечную звездочку. Но звезд не было. Вот видишь, я – единственная. И я на земле. Там только тучи – мрачные, тяжелые, угрюмые. И идет проливной дождь. Ночь, около трех часов. И я. Одна. Без зонта. Иду по лужам.
Что ж, вечеринка у Стеллы не получилась. Мы пили вино, сначала маленькими глоточками, чувствуя, как разливается оно внутри, расслабляет и толкает нас на сумасшедшие поступки. Никто не пришел, мы были втроем: я, Стелла и ее очередной возлюбленный, кажется, его зовут Гошей. Она же называет его заезженно так – «мой Котик». Они сидели на диване и пили вино. Я видела, как его рука медленно спускается по ее плечу, сминая шелковый халат, открывая нежную белую кожу. Я чувствовала, как внутри меня все становится горячим, я сглатывала слюну и запивала ее глотком холодного вина. Наверное, мы были пьяными. Я сползла на ковер, подползла к Стелле и начала целовать ее ноги. Медленно и нежно. Котик поставил бокалы на стол и стал целовать подругу. Я видела снизу, как его язык властно раздвигает ее влажные губы и проникает внутрь. Я застонала, мне так хотелось целоваться! Его руки проскользнули по ее телу и запутались в моих волосах, массируя голову. Я словно кошка терлась о его руку, чувствуя, как дрожь охватывает меня всю, каждую клеточку. Стелла с яростью теребила его ширинку, пытаясь поскорее достать лакомый кусочек, а Котик в это время притянул меня к себе и прижался к моим губам.
«Знаешь, – шепнул он мне, – когда я впервые увидел тебя, сразу захотел трахнуть. И сегодня я тебя трахну. Веришь?».
«Верю», – выдохнула я. В этот момент я обхватила рукой грудь Стеллы, чувствуя, как ласковая мякоть заполняет мою ладонь. Вот почему мужчины так любят женские груди! Я прикусила ее сосок и замерла от блаженства. Стелла в этот миг достала Его… Я видела, как она облизнула губы в предвкушении, как серебрилась на Его кончике маленькая капелька влаги и… в этот момент в дверь позвонили. Пришли родители. Это был облом. Все внутри ныло, разбуженная страсть требовала выхода наружу. Я сжимала ноги покрепче, пытаясь остудить пожар.
«Сегодня нас обломали, – сказал мне Котик, когда мы вышли покурить на балкон, – но в следующий
«Замолчи!» – прохрипела я, чувствуя, что еще мгновенье – и я накинусь на него прямо здесь…
И вот я шла домой. Ночью. Волосы, которые еще час назад были уложены в некое подобие прически, теперь свисали жалкими прядями по обеим сторонам лица, а от туши остались одни воспоминания. Пожалуй, в этот момент мне с удовольствием предложили бы роль в каком-нибудь ужаснике. Но… Режиссеры, даже ужасников, не ходят в дождь ночью по улицам. А может и зря… Мои туфли жалостливо хлюпали, и при очередном погружении в лужу вода тоненькой струйкой вливалась внутрь, облизывая ступни. Я сняла обувь и торжественно понесла ее в руках, шлепая по лужам. Мокрая юбка липла к ногам. А блузка… Она промокла и прилипла ко мне как вторая кожа и скорее подчеркивала наготу, чем скрывала ее. Груди подпрыгивали в такт шагам, соски превратились в жесткие горошины и дерзко просвечивали сквозь почти несуществующую ткань. Было холодно. Я на мгновенье закрыла глаза и представила, как приду домой, сниму с себя мокрую одежду и обнаженная встану под душ. Теплые струи будут скользить, лаская, обжигая мое тело, словно руки любовника, будут огибать холмики грудей, проникать между ягодиц и превращаться в тысячи крохотных жемчужин в мягких завитках волос между ногами. Я буду безвольно стоять, закрыв глаза, и отдаваться этой ласковой пытке. Потом я одену длинный махровый халат, сварю кофе, налью коньяка и заберусь с ногами в любимое кресло. Возможно, я даже полистаю один из многочисленных любовных романов. Если честно, я не особо уважаю это дешевое чтиво, меня мало трогают взаимоотношения между героями и сам сюжет: один роман так похож на другой, и не нужно много ума, чтобы догадаться, чем все закончится. А это неинтересно. Привлекает меня в этих романах другое: секс. Я по несколько раз перечитываю описание сцен, представляя себя на месте героини. Это меня волнует, сначала я чувствую легкое возбуждение: мое дыхание учащается, сердце начинает биться быстрее, а внизу живота появляется тяжесть. Очень часто, читая, я облизываю средний палец и осторожно проникаю под резинку трусиков, разыскиваю крохотную точку и начинаю ее нежно массировать и ласкать, поглаживать, пока внутри не начнет что-то сокращаться и влага не оросит мою руку. Не скажу, что получаю от этого безумное наслаждение, но эта разрядка мне необходима, после этого я чувствую себя легко и комфортно. Хотя, иногда мне очень хочется, чтобы кто-то смотрел на меня в эти минуты, следил за движениями моего пальца. Мне кажется, что присутствие еще кого-то, наблюдающего за мной, подстегнуло бы меня, раскрыло, разбудило во мне какие-то потаенные чувства, о которых я даже и не догадываюсь…
Из мечтательного состояния меня вывел визг тормозов. Рядом со мною остановилась машина. Дверца открылась, и вышел мужчина лет сорока. В свете фар я успела разглядеть явно недешевый костюм и небрежно повязанный галстук; лицо же его оставалось в тени.
– Девушка, вы вся промокли, так и простудиться не долго. Садитесь, мы вас довезем до дома, – обратился он ко мне.
Голос его был приятным и каким-то волнующим. Мягкий баритон. Хотя, несмотря на его вежливый тон и самые обычные слова, меня почему-то бросило в дрожь. Может, я слишком замерзла, а может… Может, в этом был виноват его жадный взгляд, который, при всем своем желании, он не мог оторвать от моей полуобнаженной груди?
Перспектива оказаться в теплом салоне автомобиля была, конечно, заманчивой, но…
– Девушка, да вы не бойтесь, мы не маньяки какие-нибудь, убивать и насиловать мы вас не собираемся, – добродушно рассмеялся Баритон, видя мои колебания.
«Эх, была не была», – пронеслось в моей голове, когда я устраивалась поудобнее на мягком кожаном кресле.
– Вам куда? – спросил молодой человек за рулем, пожирая глазами мое отражение в зеркале. Назвав адрес, я закрыла глаза, наслаждаясь ощущением тепла.
– Вот, выпейте, это поможет вам согреться. Пейте, пейте, это хороший коньяк, – уговаривал меня Баритон, протягивая рюмочку. Я выпила напиток залпом, даже не почувствовав вкуса. Тепло робко стало прорастать в моем теле. Да, изрядно же я замерзла! Мне было так хорошо, что не особо-то и волновало, что же будет дальше…
– Думаю, вам нужно снять мокрую одежду, иначе вы так никогда не согреетесь, – продолжал Баритон. – Давайте, я вам помогу.
Его уверенные пальцы стали ловко расстегивать пуговки на блузке. «Раз, два, три, – машинально сосчитала я про себя… А, пусть делает, что хочет…» И я не сделала ни единого жеста, чтобы помешать ему. Баритон снял с меня блузку, нежно обхватил рукою мою грудь, словно взвешивая, а его большой палец стал нежно знакомиться с соском, который с восторгом отозвался на эту неожиданную ласку. Потом он провел рукой по моей спине, стирая влагу. Я вздрогнула. Другой рукой Баритон легко справился с замком на юбке, стянул ее вниз вместе с трусиками…
Его дерзкая рука проникла между моих ног и стала исследовать открывшиеся глубины.
– Приехали, – сказал парень за рулем, нарушив все очарование. Я непонимающе открыла глаза и в растерянности посмотрела в окно: мы стояли около моего подъезда.
«Как, и это все?!» – пронеслось у меня в голове. Наверное, разочарование было написано на лице, потому что Баритон наклонился и прошептал на ухо:
– Может, мы зайдем к тебе в гости?
– Пожалуй, – выдохнула я, – только мне нужно одеться, – и протянула руку к одежде, хотя вновь ощутить на своем теле мокрые тряпки не очень-то хотелось.