Фантасофия. Выпуск 5. Фэнтези и Магический реализм
Шрифт:
Зашёл Фоат вот в эту самую харчевню и сел вот за этот самый стол, за которым сидим мы, сэр. Мелочь, казалось бы, но ведь это те самые подлинные вещи, которые подтверждают правдивость моей повести, сэр. Можно и пивка. И один бифштекс… Хорошая харчевня. Ваш теплоход уйдёт завтра, сэр? Время еще есть…
Разом осушил Фоат в этой харчевне бокал пива, бросил на этот стол последние монеты, что были у него ещё до того, как пойти в ломбард. И пошёл на выход.
Что тут началось, я вам скажу! Сам хозяин харчевни, несмотря на тучность, бегом, как молодой леопард, догнал его у самого порога. Бармен, расширив глаза, смотрел на все
– За вас уже заплачено! Вернитесь, пожалуйста, и отведайте наших лучших, самых дорогих фирменных блюд. За всё, за всё заплачено!
Фоат быстро сообразил, что причиной столь резкой перемены отношения к нему является золотой платочек. Тёмно-карие глаза хозяина ласково смотрели именно на нагрудный карман белой рубашки. Оттуда высовывались концы всех шести углов платочка.
Фоат был по-настоящему голоден и так издёрган, что, действительно, нужна была простая человеческая разрядка. Он вернулся в зал, но не пошёл в отдельный кабинет, а сел вот за этот, за наш с вами, сэр, столик. И отведал все деликатесы, которые приносил ему на подносе сам хозяин. Честно признаться, никогда в жизни он не ел так плотно, по-человечески, как в этот раз.
Выйдя из харчевни, он решил убедиться в действенности платочка, потому что сомневался, думал – может, дело совсем в другом. Он спрятал платочек подальше в карман, зашёл в магазин и купил на возвращённые хозяином деньги пачку сигарет. Продавщица, не моргнув, взяла монеты. Тогда он вынул платочек и на виду у неё сунул в нагрудный карман рубашки, оставив шесть углов наружу.
Продавщица побледнела, преобразилась, словно села на доску, из которой вылезли острые гвозди. Быстро вернула деньги с тысячей извинений.
– Ах, извините! За вас заплачено! В нашем магазине вы можете приобрести всё, что захотите. За вас заплачено!
Ну и жизнь началась у Фоата! Не жизнь, а изюм. Всюду его встречают, как самого дорогого, самого желанного гостя. Угощают, выказывают любовь, обожают. А расстаются с такой неохотой, словно с родным сыном навсегда прощаются.
Купил Фоат дом в центре города, обставил мебелью, увешал коврами, украсил цветами. Работу таксиста бросил и… Женился, сэр. Была у него невеста – красавица Зульфира. Работала приёмщицей грузов в порту. Иногда в эту харчевню заходила перекусить. Не мог Фоат раньше позволить себе такую роскошь, как женитьба. Не хотел он обрекать Зульфиру на нищету, потому что сам еле сводил концы с концами. Теперь, когда счастье привалило к нему, он мог осчастливить и её.
Не знал Фоат до женитьбы, что в бурном океане жизни, вдали от быта и суеты, существует райский архипелаг, название которому Любовь! Здесь чувства заменяют рассудок, нега – борьбу, вера в светлое будущее – мрак сегодняшней жизни. Посмотрит он, бывало, на красавицу жену, и мир ему кажется сладким коктейлем. О, этот райский Мир Любви, счастья, неги, праздника тела и духа – скольких несчастных он обходит стороной! И вот утлую шаланду жизни Фоата прибило к этому недостижимому архипелагу.
Однако предчувствия говорили ему, что недолго продлится счастливая жизнь. За такие подарки судьбы надо платить, хотя всю предыдущую жизнь, проведённую в нищете и недоле, можно было считать предоплатой за счастье, которое он сегодня имеет. Джин ничего даром не даёт. Пока он жив, спокойно жить Фоату и городу не даст.
И Фоат заскучал, утопая в роскоши. Потерял вкус к жизни, находясь на вершине счастья. По ночам его грызла Совесть – тот самый честный, правильный двойник, что живёт в каждом из нас.
«Отцовский завет – жить честно – не выполняешь!» – с укором вонзала она своё ядовитое жало прямо в сердце.
«Совесть, если хочешь, чтобы я был жив, не будь самоедкой. Ты уничтожаешь и себя и меня», – зло ворочался он в постели рядом с молодой женой.
«Богатство твоё нажито не трудом. Ты обещал спасти город от Джина!»
«Проклятая Совесть! Ты замучила меня!» – ругался про себя Фоат, пытаясь заткнуть ей рот. Но заткнуть рот Совести не просто. Она была его внутренней тяжестью, его вторым Я. Его уборщицей, которая выгребала грязь из внутренних покоев, наводила чистоту и порядок. Она была его душевным светилом.
«Я обещание своё выполню!» – сказал он ей твёрдо и стал готовиться к поездке на Чёрную стоянку.
«Прежде всего надо купить пистолет», – решил он. Хотя неизвестно – берёт пуля Джина или нет. Может быть, это просто злой Дух, воплощённый в человека, прикрытый чёрным плащом, чёрными очками, чёрным цилиндром, чёрными туфлями, белыми носками, перчатками и шарфом?
Фоат пошёл на городской базар, выставив из кармана футболки все шесть углов волшебного платочка. На восточном базаре, сэр, как вам известно, можно купить всё, что есть на земном шаре. Всё…
Среди цветных халатов и разных чалм, Фоату показалось – мелькнула знакомая тень Чёрного человека. Откуда он здесь? Что делает?! Может быть, успел прочитать мысли Фоата и, предупреждая свою смерть, заранее преследует его?!
Фоат рванулся за ним. Он схватил его за рукав плаща… Но Чёрный человек словно растворился в воздухе. Фоат посмотрел на свой кулак, разжал его. Он был пуст. Чёрный человек исчез в базарной толчее!
Фоат проверил карман – золотого платочка не было. Ах, вот в чём дело. Чёрный человек отобрал у него платочек. Вот зачем он приходил!
Сколько потом Фоат ни ходил по базару, прежнего отношения к себе уже не видел. Все торговцы оружием, которые раньше с самым чистосердечным видом могли навяливать ему бесплатно свой товар, теперь, словно сговорившись, единодушно клялись, что нет поставки оружия, что ждут парохода.
С тяжёлым сердцем возвращался он домой. Знал, беда ходит не одна. Если не везёт в чём-то одном, не повезёт и в другом. Так оно и вышло.
Дома жены не было. Обыскал все комнаты, все углы, обшарил, как говорится, и шкафы, и диваны – нет Зульфиры. Её, несомненно, похитил Джин, известный разбойник, любитель роскоши и красивых женщин.
Жгучей ненавистью воспылал к нему Фоат. Он надел фуражку таксиста, сел в машину и поехал на Чёрную стоянку.
Недолго пришлось ждать ненавистного пассажира. Не успел он прибыть на Чёрную стоянку, как тот сидел уже в салоне. Чёрная одежда скрывала его всего. Человек ли он вообще? – уже в который раз думал Фоат и на всякий случай попытался дотронуться до него рукой. Но рука, собственная рука почему-то не слушалась. Пассажир явно нервничал. Таким крайне ожесточённым Фоат видел его впервые. Да, сегодня, похоже, должно случиться что-то решительное и окончательное.