"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Думаю, на такое колдовство надо много сил, а откуда ему их взять?
Мы замерли, и я практически кожей ощутила, как рядом со мной напрягся храмовник.
– Нужно предупредить хозяина, чтобы проверил, все ли в порядке с его семьей. – Я вскочила с лавки, но Гир тут же дернул меня вниз, заставляя сесть.
– Проверь сама, прежде чем устраивать панику, ты же и это можешь, раз чародея видишь, верно? Чем меньше людей посвящено в наши дела, тем лучше.
– Да, верно… – Горло сдавило нехорошее предчувствие, и я, перейдя на второе зрение, принялась изучать таверну.
На первом этаже, кроме нас и Карла, никого не было. Харакаш все еще находился в конюшне, кажется, раскидывал тюки сена по стойлам. Я медленно подняла взгляд вверх, наклонившись назад, и увидела прямо над кухней четверых человек: одного взрослого, видимо, жену тавернщика, двух подростков и младенца. Все они были живы и, судя по всему, спали, но…
Я перевела взгляд на хлопочущего Карла и обратно – на спящих. Хозяин таверны светился так же ярко, как спящий младенец. Подростки были чуть тусклее, а взрослый человек словно припорошен слоем пыли, хоть его Ато и мерцала так же размеренно, как и у всех остальных.
Поведя взгляд дальше, я нашла еще одного человека в другой комнате. Наверное, это был один из постояльцев, о которых говорил Карл. И его Ато выглядела так же, как и у жены Карла, а сам он при мне перевернулся с одного бока на другой.
– Все живы, – одними губами сказала я и услышала, как Гир рядом со мной тихо и облегченно вздохнул. Вернув себе обычное зрение, я потерла глаза, обдумывая то, что увидела.
– Он забрал часть сил. Побольше у жены тавернщика и второго постояльца, чуть-чуть у двух взрослых детей, младенца не трогал вообще.
Гир поднял голову и, прищурившись, уставился в потолок на пару мгновений, чтобы потом отвести взгляд и проморгаться.
– Да, ты права. Получается, что метель вполне может быть делом его рук. Она бушует уже несколько часов, так что, скорее всего, скоро закончится.
Скрипнула дверь, и в общий зал ввалился Харакаш, держа в руках наши сумки, отряхиваясь, как собака, от снега и топая ногами.
– Вроде ослабевает, но небо темное, как… – Заметив мой заинтересованный взгляд, островитянин осекся, усмехнувшись, и фразу не закончил. В несколько быстрых шагов дойдя до нашего стола, он устроился напротив меня, сгрузив перед этим свою ношу на скамью, стянул с рук перчатки и снял с головы капюшон.
Со стороны кухни раздалось какое-то придушенное восклицание. Мы, не сговариваясь, посмотрели в ту сторону и наткнулись взглядами на Карла, что успел поставить поднос с глиняными кружками на стойку и сейчас, выпучив на нас глаза и цепляясь за столешницу руками, менял цвет лица до белого.
– О-о-о… Т-т-ты… В-в-вы…
– Кажется, твоя лысина знаменита. – Я повернулась к островитянину, что тут же поскреб макушку пальцами, растерянно глядя на хозяина таверны.
Бросив на нас недовольный взгляд, Гир встал и подошел к побледневшему Карлу, крепко взяв его за локоть и перекрыв нам обзор своей спиной.
Прошло никак не меньше пары минут, прежде чем храмовник вернулся к нам, прихватив заодно принесенный Карлом поднос. Сам Карл буквально испарился из зала, стоило Гиру от него отвернуться, только едва слышно стукнула дверь кухни.
Водрузив поднос на стол перед нами, Указующий опустился на лавку и, с наслаждением принюхавшись к своему стакану, сделал медленный глоток.
– Он не узнал принцессу, что неудивительно. Но вот лысого островитянина, королевского мастера меча определил сразу. Видел тебя несколько лет назад в столице на каком-то турнире. И после этого сразу додумался, что за женщина может путешествовать в компании королевского мастера меча и храмовника. Ничего, сейчас на кухне отсидится и придет в себя.
– Зашли как-то в таверну островитянин, храмовник и принцесса. – Я хмыкнула, но, заметив на себе два удивленных взгляда, смутилась. – Это просто похоже на начало шутки.
– Да, что-то есть. – Харакаш кивнул, взял свой стакан и тоже сделал глоток. – Ох, то, что надо после такой дороги. Пейте, ваше рассекреченное высочество. Вино так себе, но не крепкое и в меру сладкое.
Мужчины быстро расправились со своей порцией питья, а я жалела, что в этом мире еще не придумали полноценный глинтвейн – даже щедрая доля меда с трудом перебивала кислоту.
– Так что по нашему беглецу? – Островитянин расстегнул верхний ремень и снял пончо, бросив его на скамейку рядом. Я, предоставив Гиру право объяснить ситуацию, с интересом уставилась на броню Харакаша, в очередной раз разглядывая искусное травление кожи и периодически косясь на его лицо.
– Забрал понемногу сил у всех, кроме тавернщика, и сбежал, устроив нам метель.
– Понемногу? Он никого не убил? – Мастер меча удивленно приподнял брови, и Гир отрицательно покачал головой.
– Все живы и здоровы. Самое страшное, что им грозит, так это легкое недомогание. И то через пару суток пройдет.
– Главное, чтоб он сам не сдох раньше времени, – резюмировал Харакаш, подперев голову кулаком и поглядывая в сторону кухни, а я вдруг поняла, какой вопрос так и не задала до сих пор ни одному храмовнику, и решила, что сейчас наверстать упущенное лучше всего.
– Гир, а в Ордене бывают сестры-рыцари?
Храмовник посмотрел на меня нечитаемым взглядом, потом кивнул.
– Редко, очень редко, но бывают. В основном это благородные дамы, весьма храбрые для того, чтобы выбрать такой путь, достаточно богатые, чтобы обеспечить себя всем необходимым, и одинокие – без мужа, родителей или детей. Видимо, Карл принял тебя за одну из таких вначале.
Я задумалась, снова отпив из кружки, а Гир, вздохнув, чуть повернулся ко мне, справедливо ожидая новых вопросов. Я не стала его разочаровывать.
– А неблагородные дамы стать сестрой-рыцарем не могут?
– Мы не берем девочек в обучение, да и родители не стремятся их к нам посылать. Когда ребенок попадает к нам, это происходит обычно в десять-двенадцать лет, он приносит первые обеты и следующие десять лет работает на благо Ордена, обеспечивая в том числе и себя. Через десять лет приносится второй обет, и для нас ребенок становится взрослым послушником. К этому времени он должен определиться, каким путем пойдет дальше, где принесет большую пользу. Соответственно его выбору он проходит обучение, получает все необходимое снаряжение и спустя еще десять лет дает третий обет, после которого для него уже не будет пути назад. Он отрекается от своего детства, от старой семьи и становится частью Ордена.