"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Притащившие «птицу» северяне ушли, кроме Торонкана, который встал рядом с Хуго.
— А потом к нам забрел один этот... с черной кожей, — продолжал Чшанка. — Он, думаю, грабил пустые норы, отстал от своих. Мы его убили, конечно, но он успел батю ранить. Сильно. Батя через три дня помер. Мы его похоронили на нашем кладбище подземном и... — шмыгнув носом, он умолк.
— Ясно, — заключил Хуго. Руки чесались невыносимо. Что за болячка такая? Может, это из-за мехов чесотка напала? Да еще и в носу свербит...
Торонкан потрогал ногой опавшую емкость, и Чшанка, вскинув голову, крикнул:
— Убери копыта!
Кверемор убрал ногу, подняв брови, глянул на карлу, на Хуго и ухмыльнулся.
— Не прикасайтесь к ней, — брюзгливо продолжал Чшанка. — Вы ж, дылды, не умеете с тонкими предметами обращаться.
— Сдулась кишка ваша, — сказал Торонкан.
— Так что ж делать, сдулась. Как ни зашивай ее, как ни клей, все одно газ постепенно наружу просаживается.
— Газ?
— Ну, это мы так подземный воздух зовем.
Они замолчали, разглядывая птицу. Длинное чтобы могло поместиться несколько седоков, кожаное седло крепилось ремнями к покатой деревянной «спине». Еще там были рычаги и какая-то штука вроде очень большой подковы, тоже из дерева.
Эрик и Гело Бесон, склонив головы друг к другу, о чем-то заговорили.
— Оно и без газа летать сможет, — тихо произнес Керен.
Чаттан заинтересовался.
— Да? А как?
— А вот, видишь. — Чшанка, усевшись возле птицы, взялся за узкую железную трубу, примеченную Хуго раньше. — Вот это называете... называется... не знаю, мы еще не придумали. Труба это, в общем. А вот это, — он показал на железную емкость, закрепленную ближе к носу, под деревянной подковой, — это вот... бак. В нем горючий песок, но не обычный, не такой, как мастер Бьёрик с Гарбушем для огнестрелов сделали. Он один к одному с «огненной водой» смешан. Огненная вода — это которая после перегонки получается, которая горит...
— Знаю, — перебил Хуго. — Дальше рассказывай.
— Во, а здесь, видишь, от того места, где труба к баку подходит, — клапан, от него вверх еще одна трубка, узкая, тут вот — еще один бак, только маленький совсем, и в нем — манна. Эта манна через узкую трубку попадает сюда, через клапан из бака подается смесь горючего песка с огненной водой, но не постоянно, а небольшими порциями. Манна со смесью вступает в эту... смешивается, короче, и воспламеняется, и оно по трубе выбрасывается назад. Выхлоп называется. Очень сильно выхлоп... выбрасывается, с ревом таким. И оно летит. А емкость с газом нужна, для того чтобы вверху, над землей то бишь, если захочется, можно было все это перекрыть. Отключить, значит. Тогда пролетишь еще немного и остановишься — из-за трения, которое создает эфир. Это Гарбуш, мы с ним дружили, нам объяснил — что, мол, эфир тоже трение создает. Батя сначала поспорил с ним, даже раскричался, но после согласился. И тогда ты просто повиснешь над землей, потому что газ в емкости упасть не позволит. Допустим, тебе рассмотреть что-нибудь на земле захотелось — перекрыл подачу манны и остановился. А потом опять ее пустил — и летишь.
Когда он замолчал, в шатре воцарилась тишина. Все рассматривали птицу. Чаттан задумчиво поскреб запястье об угол стола и наконец сказал:
— Че-то я не понял. Ну, горит оно там в трубе, ну, сзади из трубы огонь вы... выплевывается — ну так что? Почему из-за этого оно лететь должно?
— Так ведь крылья у нее! — Чшанка поглядел на Хуго, как на непроходимого тупицу. — Крылья, как у птицы, они подъемную тягу создают. Это мы ее так называем, «подъемная тяга», — Гарбуш для нас это придумал, он горазд был слова придумывать. А то, что сзади из нее вылетает, — реактивная тяга. Оно как бы вперед всю машину толкает, понимаешь ты? Сильно очень толкает.
Вновь стало тихо.
— Постой... — у Торонкана было лицо человека, который, приоткрыв тайную дверцу, увидел за ней нечто странно-бесформенное, нелепое, и теперь хочет побыстрее разобраться, что это такое, и закрыть Дверцу обратно. — Так это... Ты, карла, о чем? Ты хочешь сказать, что эта твоя тяга... То есть оно что, на ветрах летает? Птица эта твоя деревянная ветра пускает и оттого летит? Во бред! Да я пойду сейчас гороха пару мисок сожру и как выдам — шатер снесет. Но сам я не взлечу от этого, нет. Ни за что не взлечу.
Чшанка что-то презрительно проворчал.
— Ты знаешь, а я тоже не верю, — сказал Чаттан. — Ну с чего бы ей летать? Только из-за того, что она огнем пердеть станет беспрерывно?
— Да с того, что тяга у ней! — выкрикнул Чшанка, хватаясь за голову. — При чем тут... А, да что с вами говорить! Она у нас, если хотите знать, и летала! Да-да, и не пяльтесь на меня, дылды! Мы ее над кварталом запускали трижды, по ночам, конечно, чтоб дылд, которые вокруг квартала живут, не пугать! Я лично на ней летал, и вон братан мой тоже один раз. Но она ж на манне, великий чар нам ее давал — он алхимическим способом научился манну делать, — а после перестал, когда с батей поссорился. Манна дорогая, ее не достать нигде.
— Ладно, успокойся, малец, — сказал Торонкан. — Значит, летает. Хорошо. А еще ты говорил, в ней горючий песок есть? Выходит, вы умеете с ним обращаться, а?
— И еще, — добавил Хуго, — сколько человек эта ваша птица поднять сможет?
— Человек! — презрительно повторил Чшанка. — Славных карл пять или шесть поднимет. А вас, дылд, не больше троих. И с песком мы умеем обращаться, а как же.
— Ага. — Торонкан подошел к сидящим на сундуках и, склонившись к брату, тихо заговорил. Хуго подергали за штанину, он глянул вниз. Возле него стоял Керен.
— Что? — спросил Чаттан.
— Только мы ее не птицей называть будем, — прошептал карла, смущенно улыбаясь.
— А как?
— В честь бати хотим назвать. Джигой.
«А может, Гору Мира построили, чтобы добраться до небес?» — в который раз подумал Хуго. Вместе с карлами и Торонканом он разглядывал пирамиду из-за почерневших обломков кареты, случайно попавшей под солнечный столб, которым Сол Атлеко отбил вторую атаку северян. Возможно, в древние времена жил какой-то великий владыка, решивший узнать, что там, на другой Створке мира? Он и приказал своим рабам построить это здание? Хуго мало интересовался всякими легендами и сказаниями, но как-то Гело Бесон во время приступа не свойственной ему разговорчивости поведал, что существует теория, которую не одобряет Универсал и большинство алхимиков. Заключается она в том, что небеса тянутся не покато вдоль верхней Створки, но ровной полосой, посередине, как бы разделяют раковину на две одинаковые половины. Над ними — обратная сторона мира, и там, скрытые от глаз смертных огромным расстоянием и покровом облаков, до сих пор обитают трое Первых Духов, те, что не покинули раковину вместе со всеми, после того как было использовано великое заклинание Полномастии. А раз так, думал Хуго, то что, если этот гипотетический могучий древний владыка захотел очутиться по ту сторону неба и повелел заложить пирамиду?
Но почему тогда Шамба? Насколько Чаттан знал, это не самая высокая гора в Зелуре. В горах Манны наверняка есть более крупные вершины.
— Имейте в виду: те черные, что напали на ваш квартал, внутри, — сказал Торонкан, показывая на Универсал.
Карлы молча разглядывали пирамиду.
— Вот-вот, — подтвердил Хуго. — А приказал им это сделать теплый аркмастер, великий чар Сол Атлеко. И он тоже сейчас внутри. Это мы вам говорим к тому, что в ваших же интересах помочь нам. Мы захватим пирамиду, а вы за своего батю отомстите.