"Фантастика 2023-94". Компиляция. Книги 1-16
Шрифт:
На истоптанном снегу остались алые пятна крови, много пятен. Они особенно были заметны в том месте, где лежал этот Сбыслав. Схватив метлу, я поспешно начала заметать грязный снег туда же, в яму. Часто работая ступнями, примяла остатки снега, чтобы скрыть следы борьбы.
А следы со стороны улицы?! Медленно отворила калитку, оглянулась – улица пуста. На свежем снегу отчетливо видны отпечатки мужских сапог, вот здесь он толкнулся, делая взмах, чтобы перелезть. Я метлой прошлась вдоль забора, разметая снежный пух. Еще раз оглянулась, и скрылась во дворе. Снова оглядела двор. Сабля! Торопливо отерла лезвие. «Бах!» – бой продолжался. Может зря я с метлой бегаю, глупая суета. Вон, справа, уже кипит рукопашная на забороле! Там прорыв. Защитники с двух концов летят перекрыть «течь».
Ноги подкашивались и от волнения, и от пережитого. Кинув на порог крульскую шаль, я присела, опираясь на перила. А губы шептали: «Яречек, живи, живи, родненький».
Глава XXX. Суета
– Янина, вороненок, вставай. Ты что на пороге-то спишь?
Я с трудом разлепила глаза. Надо мной стоял Яромир, грязный, в пятнах крови и припорошенный сажей. На чумазом лице отражалось беспокойство.
– Яречек, живой! – я радостно вскрикнула, кидаясь ему на шею.
– Отбились пока, сейчас передохнем и снова на стены.
По двору бродили воины. К облегчению, я заметила и пана Богдана. На грубо сколоченных носилках вносили раненых. Какие-то незнакомые мне женщины сразу принялись вокруг них суетиться.
– В дом пойдем. Времени мало, – потянул меня муж за рукав.
– А Луша померла, – неуверенно проговорила я, вспомнив уговор с Феклой.
Яромир напрягся, всматриваясь в мое лицо:
– Что случилось?
– За сердце схватилась и померла, – вместо меня отозвалась из дверей Фекла. – Щи стынут.
По лицу Яромира я видела, что он что-то заподозрил, но решил пока не пытать.
– Царствие Небесное, рабе Божьей Лукерье, – перекрестился он, входя в избу.
Мы сели за стол. Муж торопливо, жадно ел, не забывая сметать в горсть со стола крошки и закидывать в рот.
– Еду берегите, осада будет. Измором не взяли, обложат. Хорошо, что не весна, припасов еще вволю. Протянем, – он подмигнул мне, успокаивающе погладив по руке. – Андрей с ними не пришел, больным сказался. И это хорошо. Все хорошо будет.
А я смотрела: как он ест, как пылает огонь в печи, как заглядывает в узкое окошечко месяц. Счастье, оно такое мимолетное. Не всегда успеешь и понять.
Лишь немного передремав, Яромир опять ушел на стены. На этот раз я не противилась, и оставила Олеся и еще пару воинов при себе. Мужички сколотили гробы для Лукерьи и умерших ночью раненых. Боя не было слышно.
– Отдыхать сегодня будут, – пояснил Олесь.
И я немного успокоилась.
А к полудню к нам пожаловали гости. Можно было догадаться, что они явятся. Прохаживаясь по двору, я боролась с желанием, посмотреть в сторону схрона, туда, где лежала наша с Феклой страшная тайна. И вот в дверь настойчиво постучали. Но теперь я не боялась, со мной мои люди.
– Кого там принесло? – гаркнул Олесь.
– Сыск княгинин, – ответили из-за забора.
– Чего у нас-то искать? – проворчал кметь, вопросительно глянув на меня.
– Отворяй, – махнула я.
Страха не было, была только злость.
На двор вошли четверо, старшим – маленький узкоплечий воин, с большой головой и бегающими глазками.
– Кметь княгини пропал, Сбыслав. Не заходил вчера? – узкоплечий вперил в меня скользкий взгляд.
– Стучал вчера кто-то, мы не открыли, он и ушел, – за меня проговорила, подбежавшая Фекла, как видно, она не доверяла моему искусству врать.
– А может все же открыли? От Тимофеевых чад к вам пошел. Благое дело делал, к молитве людей сбирал, – узкоплечий надвинулся на старуху.
– Как такой блудник может чего благого делать? – усмехнулась та, ничуть не смутившись.
Я только дивилась внутренней силе Феклы. При создании Бог железа на нее не пожалел.
– Великая княгиня велела обыск учинить.
– Да как не совестно вашей княгине сыски чинить, когда наш господин за ее деток и за град кровь проливает?! – возмутился Богдан, хватаясь за саблю.
– Пусть ищут, – холодно отозвалась я, – все, что потребуют, показывайте.
Узкоплечий махнул головой и его люди принялись за работу: обшарили обе избы, кладовую, конюшню, залезли в подполы, обошли двор, прощупали сено и заглянули в колодец, пройдя в шаге от схрона. При этом я невольно сжалась, а веко правого глаза дернулось.
– Ничего, – кричали сыскари, на вопросительный взгляды узкоплечего.
Сам главный сыскарь долго рассматривал снег, наклонялся к самой земле и даже немного пролез на коленях.
– Кровь откуда? – выковырял он льдину с впитавшимися бурыми каплями.
– Покойников наших, – раздраженно отозвался Богдан, – раненых вчера привезли, думали выходим.
– А на улице, вдоль забора, зачем мели? – прищурился сыскарь.
– Сестра померла, или не видели? – спокойно произнесла Фекла, – Перед похоронами чистоту навожу. А вашего Сбыслава многие прибить здесь хотели, такое золото, что и за даром не надо.
– Но-но, княжьего кметя обзывать! – посуровел узкоплечий.
– Я свое пожила, не боюсь правду сказывать, – не отвела Фекла жесткий взгляд.
– Прощения просим, – буркнул мне узкоплечий, разворачиваясь уходить, и едва не столкнулся с Яромиром.
– Эй, Обмылок, чего у меня на дворе забыл? – недобро глянул на «гостя» хозяин.
– Да так, – сразу пожух узкоплечий, – проверить кое-что надо было, уж все выяснили. Благодарствую, нам пора, – он попытался пролезть между Яреком и воротным столбом, но хозяин перегородил ему дорогу.
– И чего выяснили? – Яромир недобро раздувал ноздри.