"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
То ли рывок, то ли взрыв отбросил меня в новые тартарары. Опять голоса. Явились вместе с болью.
– Теперь вы должны призвать на помощь все ваше присутствие духа, – сипло шепчет кто-то. – Держите его за здоровую руку обеими руками, так ему будет легче.
Чувствую сильное давление справа.
– Теперь режьте, – это уже как будто говорю я. Что-то жутко больно начало кромсать слева. Словно раскаленный кусок металла раз за разом пробивался все глубже и глубже.
А после раздался визг. Такой бывает, когда плохо заточенная пилка по металлу начинает водить туда-сюда по трубе. Я тону в боли и абсолютной тишине. Интересно, утонул ли я окончательно или
И ведь смог.
Глава 14
– К бомбической! – Голос Герасимова едва слышен среди шума канонады.
– Есть! – ответил комендор. И тут же добавил: – Катай!..
Не раз уже наблюдаю, как за какие-то мгновения может преображаться наш главный артиллерист, стоя здесь, на Константиновской батарее – массивном гранитном подковообразном, толстостенном здании, расположенном у входа в Севастопольский рейд, на северном берегу. Буквально пять минут назад в свете факелов и фонарей Герасимов мучил новоприбывших в Севастополь офицеров шутливым экзаменом, проверяя их на знание предмета и сам иной раз в минуты тишины вываливал уже на меня целую историческую лекцию о развитии и становлении такого интереснейшего явления, как артиллерия:
«– Смешать селитру с углем и поднести огонь додумались еще китайцы, увидев, как эта смесь вспыхивает и с силой разбрасывает все, что лежит рядом. Однако китайцы сжигали смесь по праздникам и лишь для потехи, а вот более воинственные арабы заперли ее в трубу и заставили толкать ядро. Впервые применили они такую артиллерию в тысяча триста сорок втором году, когда испанский король осадил город Алхезирас. Испанцы уже готовились к приступу, но тут увидели на стене трубу на подставке. К ней подошел человек с раскаленным железным прутом. Раздался гром, и в наступающих полетело чугунное ядро. Суеверные испанцы в ужасе отхлынули от стены, посчитав случившееся кознями дьявола…»
Информация, вне всякого сомнения, интересная, только вот мне гораздо интересней, какой дьявол помогает союзникам не отступать в стремлении захватить Севастополь. Герасимова, похоже, этот вопрос заботит мало. Отстрелявшись в очередной раз, он возобновляет мучение юного прапорщика:
– Как порох выбрасывает ядро из орудия?
– Очень просто, – ответил юноша. – На воздухе он горит не слишком быстро, зато совсем по-другому ведет себя в стволе. Он взрывается, и его газы давят на ствол во все стороны. Они-то и выкидывают ядро с большой скоростью. Иными словами…
Дорассказать экзаменуемому не дали. Начался новый виток предрассветного обстрела. Мы отвечаем. Кругом властвуют привычные шум, грохот, взрывы, крики. Небо, словно кометы огненными полосами, резали бомбы. Что-то сегодня вражеские корабли особенно активны.
Едва закончилась и эта бомбардировка, как откуда ни возьмись появилась на батарее старушка. Идет, согнувшись под тяжестью вязанки дров, с большим горшком и сковородкой под мышкой. Уселась между солдат, развела огонь, разогрела сковородку, смазала постным маслом и начала печь оладьи.
– Кушайте, отцы наши, – заботливо говорила она служивым, – кушайте, детки царские. Бедные крохоточки вернут вам силы богатырские… Кушайте, родные, дар божий во здравие…
Канониры едят и тихонько переговариваются:
– А что, брат, как думаешь, вернемся мы в Расею?
– А Бог знает… Может, и вернемся, а может, и здесь останемся.
– Лучше б вернуться… Займи, что ли, табачку. Покурить страсть как охота.
– На, бери. Только смотри, завтра отдай.
– А коли не отдам, то что?!
Бах! Опять обстрел, но все идет своим чередом: взрываются ядра и бомбы, да частенько раздается голос сигналиста:
– Лохматка [283] … – И, не дождавшись, чтобы остальные присели, он докрикивает. – Не наша!
Неожиданно буквально в шаге от меня об землю громко звякает какая-то железка. Моментально заныла левая рука, а пальцы как будто хотят поднять задетую бомбой старушкину сковородку. Но я тут же вспоминаю, что нет у меня теперь левой руки. Вместо нее сложенный вдвое рукав офицерской шинели. Горько усмехаюсь. Вот что значит фантомные боли. Не оставляют, дают о себе знать, тревожат.
283
Жаргонное название бомбы, которая при полете отбрасывает от себя целый сноп искр.
В это время Фадеев принес мне записку с «четвертого». Там час назад французы и бритые вздумали полезть в очередную мини-атаку. В ответ моментально заработали два наших «максима», пусть редкими очередями, но доставая неприятеля. Экономим патроны. О том, что будет, когда патронные ящики опустеют, я раздумывал уже не первый день. На «Льюисы» надежды тоже мало. К ним дисков и того меньше.
«7 октября 1854 г. Пишу под выстрелами неприятельских ядер, бомб и картечи. Сегодня началось бомбардирование Севастополя. В пять часов утра был открыт самый сильный огонь с неприятельских батарей, построенных с южной стороны против города; наши батареи упорно им отвечают. В час пополудни подвинулся к укреплениям и неприятельский флот и начал биться с нашим. Закипел бой ужасный: застонала земля, задрожали окрестные горы, заклокотало море…»
Перечитывая записи в дневнике Гончарова (он, оказывается, его ведет с самого нашего приезда в Севастополь), я скрипел зубами от боли. В первое время была она ноюще-нестерпимой, и вот почему. После того как на Альме невесть откуда взявшееся вражеское ядро перебило мне у самого плеча левую руку и отправило в длительное «космическое путешествие», прошло две с лишним недели. Но что это были за недели. Начнем с самого начала и раскрывая самые животрепещущие вопросы.
До перевязочного пункта, который находился на лугу достаточно далеко от Альмы, меня дотащили Даша и два солдата. Там Пирогов мне руку-то и оттяпал, чтобы затем переправить ампутированного в Севастополь.
Первое, что я очень хотел узнать от Петрова, когда очнулся в Собрании, к тому моменту времени уже преобразованном в госпиталь, был вопрос неожиданного появления в ходе Альминского сражения неведомых помощников у наших врагов. Услышав в ответ тихое, но доходчивое разъяснение, я так громко и грязно ругнулся, что стены моей палаты (отдельную выделили) загудели от возмущения. Согласны, значит? Еще бы не согласились. Вот оно как бывает, Михаил Иванович. Прошлое иногда имеет свойство возвращаться, когда его совсем не ждешь. Помните про дарданелльскую аномалию, когда вследствие убийства Николая Второго на Галлиполийском полуострове в сизом тумане бесследно куда-то сгинул англо-французский десант, а заодно и его турецкие противники? Нашлась пропажа. Старый пакостник Штерн англо-французскую часть ее в некотором количестве подобрал и направил… Угадайте куда? Правильно – сюда, в николаевское время. И ничего с этим «ходом» Петров поделать не мог: