"Фантастика 2024-18". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
— Многие родители теперь боятся отпускать детей в ваши лицеи. Опасаются повторения того, что случилось в Якутске. Что вы делаете для повышения безопасности?
— Эта трагедия напомнила, что с воспитанием детей и подростков не все благополучно. В мое время было много нетерпимости и жестокости. К сожалению, они возвращаются — и через тайные организации наподобие ордена Трехликого, и благодаря пропаганде вседозволенности. Мы не успели принять в Якутске таких мер предосторожности, как в Усть-Нере, отсюда и количество жертв. Теперь, как известно, во всех лицеях фонда несут охрану полицейские роботы. Они рассчитаны на самые экстремальные ситуации, так что террористам не поздоровится.
— Как говорят, вы лично обезвредили нескольких террористов в Усть-Нере. Это так?
— Я только помогал полиции.
— Похоже, скромничаете. Мы взяли интервью у городского шерифа, оно будет показано позже. Но давайте поговорим об экономике. Каковы перспективы добычи платины в Хель-гейт? Поговаривают, что вы собираетесь закрыть шахту.
— Наверное придется, через несколько лет. При таких расходы на охлаждение и оборудование, себестоимость уже приближается к платине из космоса. Однако у нашей компании солидная доля в «Universe Mining», так что надеемся сохранить свою долю на рынке… — Улыбается: — К сожалению, Усть-Нера столкнется с падением налоговых отчислений, так что действительно придется переводить школу гейш в Магадан.
Все смеются…
Когда журналисты уехали, утомленная Селина скинула туфли и вышла в зимний сад, походить по лужайке.
— Ты победишь на выборах, — сказала она. — Людям понравится такой эксцентричный губернатор: школа гейш, жена рогна, миллиардер, да и дела в Усть-Нере при тебе идут неплохо.
— Ты все-таки заглядываешь в будущее? — удивился Илья.
— Ага, — беспечно сказала Селина. — Закрываю глаза на неприятные варианты, но везде ты губернатор.
— А будут и неприятности?
— Конечно. Но я все-таки ошибалась: мы пока не сорвались с вершины той башни…
Действительно, выиграл с немалым перевесом. До вступления в должность оставалось два месяца, и появилось время заняться Хель-гейт. Поучаствовал в производственных совещаниях (хотя в основном слушал), и несколько раз беседовал с главным инженером и геологом. Кое-что их беспокоило, и как-то Илья сказал Селине:
— Ты не против спуститься в шахту? Давно там не были, и есть вопросы. Может, твоя интуиция рогны что-то подскажет? На всякий случай возьми изумруд.
Залезли в спецкостюмы со шлемами, и провалились в клети на глубину. Желудок будто подступил к горлу, вокруг свистело и гудело, наконец ноги подогнулись от удара, а тело снова налилось тяжестью — приехали.
— Однако, — сипло выговорила Селина (слышал ее через шлемофон). — Только за это рабочим надо платить надбавку.
— Глубина четыре километра, — сказал главный инженер. — Приходится использовать скоростные подъемники.
Двери — сначала клети, а потом в штрек — отодвинулись, и все вышли. Инженер поглядел на дисплей в рукаве костюма:
— Как будто все в порядке, — сказал он. — Можно откинуть шлемы.
Что Илья с удовольствием сделал, и помог справиться Селине. Та поморщилась от резкого неприятного запаха.
— Я думала, внизу будет жарко, — сказала она. — А на деле даже холодно.
— Работает охлаждение, — инженер указал на заиндевелые трубы. — Без него будет градусов семьдесят. Под нами рабочий уровень, там как раз столько.
В самом деле, пол дрожал, доносились глухие удары и скрежет.
— Дробят и измельчают породу, — объяснил главный геолог. — На этой глубине она сильно обогащена платиной, хотя самородков почти нет. Где-то на полкилометра мы еще пробьемся, а там… В последнее время нас кое-что беспокоит.
— Селина, — спросил Илья, — видишь что-то необычное на энергетическом плане?
Та скривилась: — Что я должна видеть? Светится какая-то паутина — наверное, кабели. Внизу более яркие пятна, видимо электромоторы. Как будто различаю оттенки излучений от горных пород. Но какие связаны с платиной, это надо учиться распознавать. А что вас собственно беспокоит?
Геолог тоже сверился с дисплеем на рукаве: — Поглядите в ту сторону.
— На восток? — Селина повернула голову. — Вообще ничего не вижу. Какая-то неприятная желтая дымка, в других направлениях такой нет.
Геолог вздохнул: — Приборы регистрируют сотрясения горных пород в том направлении, под нашим водохранилищем. Глухие и довольно упорядоченные, так что непохоже на слабые землетрясения. Стали их фиксировать, когда пошли на пятый километр глубины. Но разведка обычными методами ничего не дает.
— Давайте погляжу с поверхности, — сказала Селина. — Здесь эта дымка мешает.
В раздевалке она с явным облегчением стащила спецкостюм.
— Не по мне эта подземная жизнь, и как только Кайлит выдерживает?
Облетели окрестности на глайдере: леса стояли багряно-желтые, а над ними уже сияли снега. Кое-где Селина указывала приземлиться. Постояла на берегу водохранилища.
— Здесь в глубине словно непроницаемый купол, — наконец сказала она. — Что-то неестественное, однако я не очень разбираюсь в излучениях земных недр.
В кабинете главного геолога стали разглядывать трехмерную карту окрестностей Хель-гейт.
— Здесь и здесь, — указал геолог, — нейтринная съемка зафиксировала некие подземные полости. Возможно, пещеры, но в глаза бросается линейное расположение.
Илья задумался: — Как будто ведут в сторону Горного. Подозрительно… — он глянул на Селину и замолчал.
Обсуждение продолжили наедине с Селиной.
— Это не наши старые знакомые, хэ-ути, опять объявились? — поморщился Илья. — Тот бледный упырь сказал, что хотят забрать добытую платину и оборудование. Не они ли пробрались под наше водохранилище? Я только теперь подумал, что оно стало смахивать на Узун-кель. Но если только это, пусть берут и проваливают ко всем чертям.
Селина вздохнула: — Надо бы посоветоваться с Кайлитом…