"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Моджахеды добивали тщетно просивших пощады людей. Из здания вытащили Настоятеля – избитого, окровавленного.
Объектив наполз на его лицо. Настоятель не кричал. Он улыбался. Душой он уже был там, откуда пойдет на новое воплощение с сознанием выполненного долга.
Главный моджахед совершенно равнодушно, механически вогнал в грудь Настоятеля сабельный клинок. Потом обернулся. Его фигура стала быстро увеличиваться – он, слегка сгорбившись, широким шагом двигался к видеокамере. Остановился прямо перед ней. Снял маску. Пронзительными глазами посмотрел в объектив.
И
Я узнал его. Он пришел туда за той самой тетрадью, которая сейчас лежит у меня в сейфе.
По его губам я прочел брошенные им слова:
– Жди. Я иду!
Он ничего не стеснялся. Не боялся оставлять следы. Наш бой с ним пошел насмерть. Когда побоку все планы на будущую жизнь. Когда главное здесь и сейчас достичь своего.
Я прокрутил запись еще раз, пытаясь понять, что меня смущает. И, наконец, понял.
Интересно, а это мне не кажется? Нет, все реально. Когда Католик изрекал свои слова, по экрану пошла легкая рябь. Полог! Встревоженный полог серого, давящего тумана. Того самого, который издавна преследует меня…
Глава 35
На мониторе светился лаконичный и четкий документ «План поисковых мероприятий». Вся казуистика во «Фрактале» была родом из спецслужб. Терминология, понятия, методика действий – все оттуда. В том числе и бюрократия. И никуда от этого не денешься.
План был расписан, как всегда, с тщательностью и изящным профессионализмом. Все предусмотрено. Просчитаны самые мельчайшие детали. Контакты. Маршруты выдвижения. Состав группы прикрытия. Каналы связи. Пути отхода. Все разложено по полочкам, да и написано так, чтобы любому дураку было понятно. Вместе с тем оставлен достаточный простор для маневра и личной инициативы руководителя. В том числе при определении состава экспедиции. Его я мог менять по своей прихоти.
Вообще, я много чего мог. В том числе выбросить этот план на свалку и уйти в автономный поиск, оборвав все контакты – такое тоже случалось в моей практике.
Оставался важный вопрос – а что делать с моими учеными спутниками?
Определяться приходилось по ходу действий. Для этого я собрал их в компьютерном зале.
Они были пришиблены трагедией в монастыре. Писатель мрачен и задумчив, не балагурил, не базарил, как обычно. Ива – с красными и злыми глазами, упрямо поджатыми губам.
– Вот что, друзья мои, – начал я. – Шутки кончились. Ситуация взрывоопасная. Надо что-то решать.
– Что решать? – раздраженно бросила Ива.
– Кому идти дальше.
– Дальше?! У вас, оказывается, война! – звонко провозгласила Ива. – Я не киношный супергерой, а библиотечная мышь! Самый великий мой подвиг – напиться в ночном клубе. Так что для меня это перебор. Мне хватило перестрелки в деревне. Воюйте сами. Мне совершенно не уперлись ваши черте какие маршруты черте куда и черте зачем!
– Понял. И согласен, – кивнул я.
– Только один вопрос. А кто гарантирует мне дальнейшую безопасность? – еще громче воскликнула Ива, которую постепенно пробивало на истерику. – Если мне в моем доме отрежут голову, то с такой помпой не покажут по телевизору! Максимум минутный сюжет в «Новостях САО Москвы»!
– Я обещал тебе убежище и защиту. Они будут. Вы, друзья мои, просто переждете опасное время в тихом месте. А потом вернетесь к своей жизни. Наши враги страшные прагматики. Они без необходимости на вас лишнего взгляда не потратят. И вы будете неактуальны, когда все закончится.
Писатель проявил норов и сразу же резко уперся рогом:
– Нет, Анатолий Викторович! Я еду с тобой. Это решено.
– Кем решено?
– Тобой. Ты же знаешь, что я тебе пригожусь.
Я задумался. Писатель вызывал у меня искреннюю симпатию. Он был не столько человеком, сколько стихийным бедствием. Собой и своими идеями он наполнял все окружающее пространство, и казалось, что он был рядом с сотворения мира. Но вопросы к нему никуда не делись. Последние события убедили меня в том, что он не является марионеткой Католика. Тот бы уже давно разыграл такую карту. Да и не ощущал я в Лошакове враждебную суть, а ощущения Старьевщика дорого стоят. Но при этом у него было что-то свое на уме. Что-то он не договаривал. Имелись у него личные резоны лезть в эту смертельно-опасную карусель.
Я прикрыл устало глаза, входя в резонанс с новым завязавшимся узлом. И все четче осознавал, что нить Ариадны, представленную Писателем, я еще не дотянул до конца. И он действительно мне пригодится. Только откуда такая уверенность у него?
– Чем пригодишься? – полюбопытствовал я.
– Тем, что ты попадешь в сферу явлений и предметов, о которых ничего не знаешь и в которые не веришь. А я ощущаю движение этой стороны жизни. Это мое.
– Ну да. Мир атлантов и снежных людей.
– И не только, – усмехнулся он. – Это просто бесконечный мир неизведанного. К которому я всю жизнь расчищаю дорогу.
«А я в нем живу», – захотелось сказать мне, но я сдержался. Лишь заметил:
– Предприятие смертельно опасно. Головы могут полететь в прямом смысле.
– А, – только махнул Писатель рукой.
– Ты все же конченый идиот, Лошаков, – покачала головой Ива. – Идиот с красным дипломом идиота.
– Может ты и права, душа моя, – не стал возражать Писатель.
Вот мы и поделились на тех, кто идет дальше. И тех, кто сошел с дистанции.
Через час я провожал Иву, сдавая ее на руки нашему верному капитану военной разведки. Тот передаст ее по эстафете моим «гопникам». А потом – самолет до Ленинграда.
– Искренне надеюсь больше не увидеться, – напоследок сказала мне Ива.
Строптивая девка, язвительная. И не слишком добрая. Но целеустремленная. И чем-то была полезная.
– Думаю, такой необходимости не случится, – кивнул я.
На том и расстались – холодно и отстраненно. Даже малейшую толику сожалений по поводу того, что мы расстаемся навсегда, я не испытывал.
Эх, не мы пишем книгу судеб. А судьбе предстояло еще шмякнуть нас с размаху друг о друга…
Глава 36