Фантом для Фрэн
Шрифт:
– Ну хорошо, - наконец сказал Алджернон, поняв, что для жены это действительно очень важно.
Про себя он подумал: когда речь шла о муже Тамит Нечерхете, такие соображения Фрэн не смущали…
– Что же мне взять? – спросил Алджернон жену.
– Все остальное, - ответила Фрэн. – Здесь сказано о каких-то драгоценностях, - она показала на письмо “Хепри”. – Возьми все, кроме тела и каноп.
Алджернон кивнул, серьезный и озабоченный.
– Каким же образом я представлю эту находку общественности? Как обозначу место ее обнаружения?
Фрэн пожала плечами.
– Соври
– Согласен, - ответил Алджернон. – Но ведь это…
“Недопустимо для археолога”, - чуть было не сказал он. Фрэн понимающе прищурилась.
– Да-да, мистер Бернс, я знаю, что ты хотел сказать. Но наука существует для людей, а не люди для науки.
– Да, ты права, - сказал шотландец.
Он прижал жену к себе.
Она до сих пор удивляла его неожиданными изгибами своего характера – а иногда метанием из крайности в крайность. Но именно такой он любил эту женщину, во всей ее сложности.
Алджернон нежно поцеловал Фрэн в лоб.
– Хорошо, я во всем согласен с тобой.
Они помолчали, глядя на сложенные сумки. Алджернон уже поел перед дорогой, но еще не успел переодеться. Подумав, что пора, археолог встал с дивана и направился в ванную – следовало хорошенько помыться на дорогу, потому что его любимая работа очень грязна и очень непредсказуема.
Когда он был полностью готов, Фрэн предложила мужу еще раз поесть. Он с улыбкой отказался, только выпил чаю. От питья при его работе тоже никогда нельзя отказываться.
– Береги сына, - сказал Алджернон жене напоследок.
Фрэн с улыбкой поднесла ему мальчика, и Алджернон крепко прижал сынишку к груди, взъерошив темные волосики. Посмотрел в голубые глаза, неожиданно показавшиеся ему холодными и чужими.
“Два сапога пара”, - подумал археолог, переведя взгляд на жену – у нее были точно такие же глаза. Он вдруг почувствовал себя лишним, но ничего не сказал. Еще раз улыбнулся Фрэн и Гэри, потом поднял сумки и вышел за дверь.
Алджернон, а еще больше Фрэн боялись, что след окажется ложным. А еще того хуже, заведет в ловушку. Фрэн была уверена, что если бы древнеегипетские покойники действительно могли знать об осквернении их останков ради науки, мало нашлось бы таких, кто бы этому обрадовался. Впрочем, Алджернон не нуждался в лишних предостережениях, он был так же умен, как она.
Как же, однако, жаль, что Фрэн не может его сопровождать…
Даже если там окажется ловушка, она, вероятно, сможет почувствовать это. Алджернон же, увы, нет. Остается только довериться этому подозрительному коммуникатору, которому Фрэн почему-то очень хотелось полностью верить – но она не могла! С каждым днем Фрэн чувствовала себя все хуже. Ее угнетали мрачные предчувствия, которые никак не могли оформиться в конкретное подозрение. Что еще хуже, от них нельзя было отмахнуться, как от обыкновенного нервного расстройства, потому что Фрэн была медиумом – и, однако, не могла сделать ничего, чтобы изменить положение!
А иногда Фрэн приходила в голову мысль, что “потустороннее послание” вполне
И авторство “Хепри” действительно никак не удалось подтвердить. Однако же, во всем остальном опасения Фрэн не сбылись, а надежды блистательно оправдались.
Алджернон вернулся через неделю – потемневший от загара, с новыми морщинками, но со сказочной добычей.
– Дорогая, я до сих пор не могу поверить в нашу удачу, - счастливо улыбаясь, сказал он жене, когда утихли первые бурные нежности. – То, что со мной случилось, больше всех твоих талантов убеждает меня в каком-то благом потустороннем влиянии…
– Расскажи все с начала, по порядку, - велела Фрэн. Она уже перестала улыбаться, хотя глаза по-прежнему сияли.
Они сели рядом, обнявшись. Блаженство воссоединения, которое знают только счастливые супруги.
Алджернон помолчал, собираясь с мыслями.
– Что же рассказывать? Начало ты вполне представляешь себе сама, я добрался до некрополя, как обычно. Без всяких осложнений, - тут он с улыбкой взглянул на жену, и Фрэн вернула улыбку. Один из тех секретов, драгоценных семейных шуток, которые не поймет никто со стороны.
– Ну а потом я действовал в точности, как было указано, - с глубоким вздохом сказал Алджернон. Он встряхнул рыжей головой, которую солнце превратило в золотистую – как будто до сих пор не верил, что не спит. – Я и мои рабочие сразу же нашли место погребения Неб-Амона, оно осталось, как было… и в первые же минуты после того, как разбили лагерь, спустились под землю и уперлись в тот самый тупик. Признаться, я понервничал, когда начали ломать дверь…
Алджернон прервался, и Фрэн поняла, что он снова видит перед собой покалеченного Перкинса. Им обоим до сих пор было жаль этого человека, несмотря на то, что они о нем знали. Хотя на самом деле они ничего о нем не знали.
– Но эта дверь поддалась нам через час, и никого не покалечила, хотя и отняла у нас немало сил, - с улыбкой закончил ученый. – Ну а дальше пришлось остановиться на некоторое время, потому что я определял расположение камеры Хепри. Потратил на это полдня. Но в сравнении с тем, как мы работаем обычно, это сущие пустяки.
Фрэн кивнула.
Работа археолога – занятие, требующее едва ли не самой большой научной самоотверженности.
– Запечатанную дверь снова пришлось взломать, - продолжил Алджернон. – Но это тоже оказалось не так трудно. Дальше все проблемы с поисками кончились, зато начались проблемы с моими людьми. Мне чуть не пришлось вытащить оружие.
Фрэн ахнула. Как он мог умолчать о таком! Но он мужчина и, видимо, не считает вооруженную стычку чем-то из ряда вон выходящим.
– Никто не пострадал?
– Нет, - ответил Алджернон. – Но дележ пришлось устроить на месте, рабочие хотели брать плату только натурой. Что ж, я их вполне понимаю. Жаль только, что из наших рук ушли некоторые экспонаты, особенно ценные исторически…
Фрэн нетерпеливо махнула рукой.
– Элджи, перестань, нам же сказочно повезло!
Потом спросила, уже очень серьезно: