Фараон
Шрифт:
Царь Гуротас и фараон Рамсес заняли наблюдательную позицию и встали плечом к плечу лицом к сомкнутым рядам, но не было слышно ни аплодисментов, ни ударов боевых щитов с обнаженными клинками.
После торжественной паузы Гуротас сделал повелительный жест, и двое рабов последовали за ними на трибуну. Вдвоем они несли большую плетеную корзину, которую поставили на подставку. Затем они попятились, сделав такой глубокий поклон, что их лбы коснулись доски между ногами. После очередной паузы Гуротас заговорил:
– Два дня назад фараон Рамзес и его жена Серрена Клеопатра в сопровождении господина Таиты тайно пересекли реку Нил и вошли на территорию, занятую мятежниками. Они отправились на поиски мерзкого существа, известного всем нам как лучник со шрамом на лице.’
Низкий, непроизвольный стон эхом разнесся по рядам собравшихся. Гуротас махнул рукой, чтобы они успокоились, и продолжал говорить:,
– Этот лучник также известен как Террамеш несокрушимый. Я приказал нашим трем бесстрашным героям выследить его и убить, как бешеную собаку, а потом вернуться с отрубленной головой, но спрятать ее до тех пор, пока они не смогут вложить ее мне в руки. К этому времени Гуротас завладел вниманием подавляющего большинства собравшихся перед ним людей. Их настроение улучшилось. Даже я, который был участником, был очарован искусной манипуляцией Гуротаса фактами. Гуротас с размаху указал на плетеную корзину, стоявшую перед ним, и все глаза в плотной массе возничих и лучников проследили за этим жестом. Гуротас шагнул вперед и откинул крышку корзины, затем сунул в нее руку и вытащил оттуда человеческую голову, которую держал высоко, чтобы все видели.
Клочья гниющей кожи и плоти все еще цеплялись за кость, а рот был широко открыт, из одного угла свисал распухший синий язык. В глазницах зияли пустые дыры.
– Я отдаю тебе голову Террамеша!
– проревел он. Ни один человек в отряде не мог усомниться в его словах даже на мимолетную секунду, потому что к черепу был пристегнут золотой шлем, который все они так хорошо знали и так сильно боялись. Крик радости и торжества вырвался из восьми тысяч глоток.
– Террамеш! Террамеш! Террамеш!- Как один человек, они выхватили мечи и принялись колотить по щитам в такт грому своих голосов.
Гуротас позволил им кричать до хрипоты, а потом отстегнул шлем от черепа и поднял его вверх.
– Этот трофей достанется полку, который наиболее отличится в предстоящей битве.- Они снова зарычали, как львы. Затем другой рукой он поднял изуродованную человеческую голову с незрячими глазницами и высунутым языком.
– И этот трофей достанется Гадесу, царю подземного мира. Она будет передана ему Гефестом, богом огня.’
Он подошел с головой к сторожевому костру и бросил ее в огонь, а мы все зачарованно смотрели, как она сгорает дотла. Это было решение, достойное короля, подумал я. Никто никогда не мог усомниться в подлинности черепа, потому что его больше не существовало.
Остаток дня армия провела, натягивая луки, точа мечи, чиня щиты и доспехи, и отдыхая. Затем, когда наступила ночь, мы стали ждать, когда сядет растущая луна, прежде чем они построились в свои полки, спустились на берег реки и сели на корабли. Они не показывали никаких огней, и все команды отдавались офицерами шепотом. Корабли рассредоточились и разошлись в разные стороны вверх по течению и вниз к своим позициям для высадки на вражеском берегу, которые были тщательно отобраны в предыдущие дни и недели.
Мы надеялись застать врасплох вражеских часовых и в этом случае не были разочарованы. Аттерик и его люди считали себя в безопасности под защитой Террамеша. Выяснилось, что Аттерик заплатил ему за покровительство огромное состояние в десять лакхов серебра. Однако на этой стадии Аттерик совершенно не подозревал о недавней кончине одноглазого монстра. В результате половина его армии была расквартирована за стенами крепости Абу-Наскос, где они занимались выращиванием зерна и овощей, а также разведением коз и крупного рогатого скота, чтобы прокормить себя и своих товарищей в течение оставшейся части кампании.
Мы высадились на берег после полуночи и начали атаку на них. Большинство из них спали, а вместе с ними и часовые, уверенные, что они находятся под защитой Террамеша. Когда мы разбудили их своими боевыми криками, они почти не пытались встать и сражаться, а в панике бежали в укрытие крепостных стен. Больше половины из них сделали это. Остальные были вырублены или взяты в плен.
Понятно, что наши люди были немного робки в своем преследовании. Несмотря на то, что накануне Гуротас показал им отрубленную голову и продемонстрировал свою храбрость, большинство из них наполовину ожидали появления Террамеша.
Тем не менее нам удалось захватить в плен более сотни людей Аттерика. Двоих из них я узнал. Это были хорошие люди, оказавшиеся по ту сторону баррикад. Когда я отвел их в сторону для допроса, они напомнили мне, что их зовут Батур и Насла. Они были братьями и сражались под моим началом против гиксосов. Когда я открыл бутылку вина и налил каждому по кружке, они вспомнили, какими хорошими друзьями мы были на самом деле. И с каждой выпитой кружкой они становились все более сговорчивыми.
Я подробно расспросил их об условиях, существующих в крепости Абу-Наскос, и они с готовностью ответили. Они сказали мне, что крепость Аттерика была надежно защищена от нападения. Вход был только один - через массивные двойные ворота, вделанные в стену на противоположной стороне реки Нил. Я спросил их о том, как взбираться на стены, и они ответили, что есть три набора стен, одна внутри другой, и все они были великолепны по проекту и конструкции. Они предположили, что, вероятно, наиболее успешной формой нападения будет туннель под фундаментом. Затем я спросил, знают ли они о существовании каких-либо подземных сооружений под крепостью, но они были непреклонны, что их нет. Это прозвучало не очень многообещающе, и я печально улыбнулся, поняв, что Аттерик выбрал для защиты самую легкую крепость во всем Египте.
Затем Батур и Насла сообщили мне, что Аттерик отослал большую часть своих лошадей и колесниц, вероятно, в свои крепости в дельте, где нам будет трудно следовать за ними и найти их. Тем не менее, он оставил около сорока колесниц и лошадей, которых держал в конюшнях крепости, вероятно, чтобы использовать в набегах против нас; но еще более вероятно, что они будут использованы для побега из Абу-Наскоса, если возникнет такая необходимость.
Затем я обсудил с ними загадку личности Аттерика, и они согласились со мной, что он использовал двойников, чтобы запутать своих врагов, что, конечно же, означало Гуротаса и Рамзеса. Однако Батур и Насла тесно сотрудничали с Аттериком и утверждали, что способны отличить его от самозванцев. Это был очень ценный навык, к которому мы имели доступ. Затем они сказали мне, что с каждым днем Аттерик становился все более странным и все более отдаленным от реальности, и что его фантазии берут верх над реальностью в его уме. Это не стало для меня большой неожиданностью. Он всегда был не в себе.