Фараон
Шрифт:
Тоесть, если кто-то был кем-то наказан и кому-то пришлось исполнять вид наказания, либо что-то еще в этом направлении, он никогда не держал на того зла и не грозился отомстить.
Это был закон для всех. Если же такой случай возникал, то тот человек насильно изгонялся из рода, племени и выдворялся за границы государства. Потому в составе родов и племен древнего Египта не было, так обозначаемых сегодня, преступников. И такое отношение или соблюдение правил той законности не расценивалось как жестокость или что-то в этом роде.
Если человек таил в себе какое-то зло, то ему было не место среди людей. Если он чувствовал себя незаслуженно наказанным, то для этого существовал суд, который решал споры.
И если большинство людей соглашалось с решением судьи в особых случаях того времени, то значит, тот человек также принудительно выселялся, потому что его внутреннее негодование всегда могло выразиться каким-либо проступком или преступлением.
Как правило, таких случаев было очень мало и за всю историю того Египта до первого разъединения, их насчитывалось всего сорок четыре.
В связи с этим нельзя сказать, что в государстве существовала какая-то основа для создания условий особой подчиненности в виде попрания прав, человеческого достоинства и подавления духа свободы.
Нет, этого не было. Наоборот, все это создавало условия для нормального развития человека в той среде, которую он же вместе с другими и создал добровольно.
Итак, мы разобрались, что в том государстве, так обозначенных историей, диссидентов было довольно мало. Но все же они были.
Каковы причины их возникновения?
Причины, в первую очередь, самые простые.
Это низменность познаний и слабость состава ума. Именно это не давало возможности разобраться в своей неправоте, и это же заставляло оказывать сопротивление в любой форме.
Не столько важен сам проступок, сколько его внутренняя сторона, всегда сохраняющаяся там же.
Если человек был недоволен и отказывался понимать таких же, то это говорило о том, что его ум не в состоянии определить содержание других умов и не способен здраво оценить саму ситуацию в сообществе таких же.
И, конечно же, в этом процессе играла роль самая призменная часть человеческого состоявшегося ума - это месть и жажда во что бы то ни стало нанести ответный удар.
Бывали случаи, что после долгого или продолжительного изгнания и пребывания за пределами государства, эти люди возвращались обратно и просились в состав племени.
Но закон был суров. Изгнание было вечным.
Это, конечно же, не относилось к уже обозначенной семье провинившегося и тем более, никак не отражалось на ней внешне. Попросту такую семью жалели и всячески помогали впоследствии, если ей было, как говорят, туговато.
Жестокость в этом отношении пришла гораздо позже, когда все племена разбрелись по свету, и в мире не стало ни единого вождя, способного без корысти для себя или кого-то, руководить государством.
А тогда, это расценивалось как недостаток ума и своеобразное ослиное упрямство в нежелании утихомирить свой пыл и согласиться с наказанием, тем более, что оно было определено всем народом, а не только правителями и судьями.
Конечно, много можно говорить по этому поводу и как угодно расценивать то время. Можно понять это и по-своему, тоесть по настоящему времени, превратно и лжеоднобоко.
Но в то же время, надо осознать и другое.
Никакая другая сила, кроме той, что непосредственно окружает, не способна восстановить какую-либо справедливость в отношении кого бы то ни было.
И если такое или подобное совершено самим окружением, то это значит, что это закон жизни на сегодня, и всякий, кто его преступит, будет неизбежно наказан тем же окружением.
Из этого вытекает следующее, что всякий недостаток ума, а значит, непонимание окружающего в достаточной мере, является непосредственной угрозой существованию и практически всегда будет наказуем самим окружением.
Но, конечно, этот тезис или краткий предложный вывод относится, прежде всего, к, так называемому, условно обогащенному обществу, тоесть, находящемуся на каком-то примерно одинаковом для всех уровне материального и духовного развития, коим и было то древнеегипетское сообщество.
По тому времени у всех было однообразное образование, дающее право занимать любую должность в государстве, был единообразный символ духовности в виде беспрекословного подчинения силе той природы и представленного ею их выдвиженца-руководителя, то бишь правителя, и был закономерно исполненный труд каждого по отдельности, как символ залога крепости сообщества в целом.
Согласно этого был также обустроен и материально-окружающий мир в виде личного достатка и безболезненного существования в составе государства.
Сама жизнь или отношения природы и человека создали законы между людьми. И если кто-то желал выйти из подчинения этому закону, то значит, он не обладал достаточностью ума и был слабовольно отсталым от всех остальных, принимающих этот закон и использующих его же в действии
Что же относительно неполноценных сообществ, которыми являются в настоящее время все без исключения государства, то там существуют другие тезисные формулировки.
Одну из них можно привести в знак сравнения к предыдущему.
Всякий ум в создавшемся умственно неравноценном сообществе будет неизменно преследуем до тех пор, пока это сообщество не станет умственно полноценным, тоесть не будет соответствовать примерно тому, что указали ранее.
Как отделить настоящий ум от настоящего безумия в таком сообществе - произведение не указывает. Для этого будут другие, подобные этому.
Мы же пойдем далее по маршруту исторического изучения и проясним иные вопросы, связанные напрямую с темой данной главы.