Фарфоровый переполох
Шрифт:
Потом мы купили у лоточника кулек с пончиками, сели на скамейку в кустах и стали их есть. Зонт стоял рядом. Но когда вдруг послышались совсем рядом голоса прогуливающихся, лорд Луис ловко подхватил зонт, раскрыл его и загородил нас так, что видными остались только нижние части наших тел.
Мы сидели под этим огромным куполом, доедали выпечку. Было ужасно уютно. Сначала. А потом с внутренней стороны зонта на нас поморгали глаза. Я и не заметила, как случайно оживила предмет.
– Я нечаянно, – покаялась я, виновато
– Я так и понял, – вздохнул он. Потом потянулся вперед и провел пальцем по моей нижней губе. – У тебя тут сахарная пудра осталась, – сказал глухим голосом, не убирая руку.
– Ой! – Я быстро облизнула губу, случайно задела языком палец опекуна, испуганно застыла, округлив глаза.
А лорд Тейлз на мгновение смежил веки, набрал полную грудь воздуха, замер так, считая до десяти, вероятно. Тихо сказал:
– Прости, Юна, но ты выходишь замуж.
– Когда? – прошептала я, не совсем понимая, что именно спрашиваю.
– Утром. – И его палец прошелся по моей губе.
– А за кого?
– Как твой опекун, я срочно и немедленно выдаю тебя замуж за лорда Тейлза, – сообщил он, переместил ладонь мне на затылок и пододвинулся ближе.
– А это кто? – испугалась я.
– Это я, – напомнил он, и его губы дрогнули в улыбке. – Ты согласна?
– Да! – Я даже кивнула. – А платье?
– Утром. Все утром. А сейчас…
Ура! Случился мой второй поцелуй! И снова с моим чудесным эльфом! Нацеловались так, что меня ноги не держали и руки подрагивали. И все это время нас прятал от прохожих большой зонт. Прав был Моррис, во время вечерних свиданий зонт – это самая полезная штука, даже если нет дождя.
А еще я, кажется, случайно оживляла все, до чего дотягивался мой дар. Потому что краем уха слышала ойканья и взволнованные удивленные голоса.
Домой мы вернулись уже в темноте. У меня растрепалась прическа, губы горели огнем и припухли, глаза сияли, щеки пламенели… Все признаки любовной лихорадки.
– О-о-о… – протянул подвыпивший дворецкий, узрев нас в холле. Караулил, наверное. – Вижу, зонт пригодился.
– Да. Отличная вещь, – сообщил лорд Тейлз и сунул тот в зонтницу в углу. – Собирайся, мы уезжаем. Ах да, утром ничего не планируй. Ты понадобишься в храме. Юна, ступай отдыхать. Тебе нужно выспаться, – повернулся он ко мне и поцеловал руку.
– А… всякое…? – спросила я.
Ведь мне нужно красивое платье, туфельки, украшения, цветы. И свидетельницу. Как же без подружки невесты?
Выспаться мне не удалось. Потому что сначала я долго наводила красоту. Мыла волосы, мазала их масками, отскребала кожу на теле и на лице до скрипа и тоже обмазывалась косметическими снадобьями. От волнения все время что-то жевала.
Оживила все, что оказалось вокруг. Потом обратно вернула в состояние неодушевленных вещей. Устала – страшно!
Только упала в кровать и закрыла глаза, как меня сразу же разбудили горничные.
– Леди Юна, – тормошили меня в четыре руки. – Просыпайтесь. Вам привезли платье.
– Потом… Отстаньте… Какое еще платье в такую рань? – Я натянула на голову одеяло.
– Свадебное! – с восторгом выдохнула одна из девушек.
Я замерла, мгновенно вспомнив вчерашний вечер, безумное свидание, забег от ос, драку с дракончиком, сладкие пончики и еще более сладкие поцелуи.
– Я выхожу замуж? – выглянула я из-под одеяла.
– Да! – хором сказали горничные.
– За лорда Тейлза?
– Да! – снова хором.
– И мне привезли платье?
– Очень красивое! – отозвалась одна из горничных.
– И туфельки! Тоже прелестные! – добавила вторая.
– Леди Юна, и еще букетик невесты, – вмешалась в разговор уже моя личная камеристка. – Вставайте, вас жених ждет. Волнуется очень.
И я все еще не до конца поверила. А потом села, посмотрела, увидела своими глазами всю эту красоту и ка-а-ак поверила! И вскочила.
Собирали меня в шесть рук. И я была невероятно хороша. Платье из кружевного полотна молочного цвета изумительно мне шло. В нем мои рыжие волосы и веснушки смотрелись не вульгарно, а задорно. И я перестала выглядеть пятнадцатилетней девчонкой.
Из зеркала на меня смотрела юная, да, но прехорошенькая девушка. Именно девушка. И она сияла шальной улыбкой, горели от счастья зеленые глаза, а из собранной вверх прически выпала упрямая прядка и щекотала левую бровь.
А за окном только-только начинался день.
На первый этаж я пыталась спускаться степенно и чинно. Но у меня не выходило, и я почти скатилась по лестнице. Споткнулась на последней ступеньке, и меня поймал Моррис, не дав шлепнуться на пол.
– А где?.. – поискала я глазами жениха.
– В храме, конечно. Я отвезу тебя, Юна, и буду вашим свидетелем.
– А лорд… а Луис?
– Он договаривается об обряде, вносит все подати и пошлины. И добывает браслеты. Это не так-то просто – за одну ночь подготовить свадьбу, – усмехнулся кузен моего жениха.
– Почему мы так спешим? – спросила я уже в экипаже.
– Чтобы не попасться зевакам и газетчикам. Шутка ли: Луис Фарфоровый, один из самых завидных холостяков королевства, женится.
– А нам же нужна еще свидетельница, – напомнила я.
– Да. Сейчас поймаем кого-нибудь у храма. Там в такую рань бывают только трепетные девицы, которые идут просить о любви, или старые бабки, которые тоже просят о любви, но внучатой.
Всю дорогу до места, где нас с Луисом должны поженить, я болтала как заведенная. Так нервничала, что никак не могла закрыть рот. Моррис сначала внимал, потом молчал, потом страдал, под конец мученически терпел, прикрыв глаза.