Фата-Моргана 6 (Фантастические рассказы и повести)
Шрифт:
— Я совсем не дерганый! Ради бога, Бейлисс, как мне известно, современная точка зрения — психиатр и пациент как бы разделяют болезнь вместе, забывают о самих себе и несут равную долю ответственности. Ты же пытаешься избежать…
— Вовсе нет, — уверенно вставил свое слово Бейлисс. — Я полностью принимаю ответственность за тебя. Вот поэтому-то я и хочу, чтобы ты оставался здесь до тех пор, пока не придешь в норму.
Ларсен фыркнул:
— В норму! Теперь ты пытаешься заставить все выглядеть, как в фильме ужасов. Все, что со мной случилось, было просто галлюцинацией. Я даже не совсем уверен, что это именно так. — Он показал в окно. — Подумаешь, внезапно открылись ворота гаража, да еще при таком солнце… Возможно,
— Ты описал все довольно точно, — вставил Бейлисс. — Цвет волос, усы, во что тот был одет.
— Обратное видение. Подробности во время сновидения достоверны тоже. — Ларсен пододвинул стул и наклонился над столом: — Еще одно. Мне кажется, что ты неискренен.
Их глаза встретились. Какое-то мгновение Бейлисс пристально изучал Ларсена, отметив его сильно расширившиеся зрачки.
— Ну, и что ты скажешь на это? — нажимал Ларсен.
Бейлисс застегнул пиджак и прошел к двери:
— Я загляну завтра. Тем временем попытайся немного расслабиться. Не хочу пугать тебя, Ларсен, но проблема может оказаться намного сложней, чем ты себе представляешь.
Он кивнул и выскользнул за дверь прежде, чем его собеседник смог что-либо ответить.
Ларсен снова подошел к окну и сквозь жалюзи наблюдал за тем, как психолог скрылся в своем шале. Потревоженный на мгновение солнечный свет снова лег тяжелым бременем на пустыню. Через несколько минут звуки одного из квартетов Бартока с раздражающей настойчивостью заполнили собой пространство над бетонной площадкой между шале.
Ларсен вернулся к столу и присел, агрессивно выдвинув вперед локти. Бейлисс выводил его из себя своей невротической музыкой и приблизительными диагнозами. Он почувствовал искушение тут же забраться в свой автомобиль и покатить на завод. Однако, строго говоря, психолог стоял выше Ларсена по должности и, по-видимому, имел над ним административную власть в этих шале, тем более что пять суток, которые он провел здесь, шли за счет компании.
Он осматривал безмолвную гостиную, отметив взглядом прохладные горизонтальные тени на стенах, вслушиваясь в успокаивающее гудение кондиционера. Спор с Бейлиссом взбодрил его, и он чувствовал себя спокойно и уверенно. Конечно, остатки напряжения и беспокойства еще давали себя знать, и он с трудом заставлял себя не смотреть на открытые двери в спальню и на кухню.
Ларсен приехал в шале пять дней назад, переутомленный работой, на грани нервного срыва. Вот уже три месяца, как он работал над программированием сложной схемы огромного мозгового имитатора, который создавало «Подразделение передовых проектов» компании для одного из главных психиатрических фондов. Это была полная электронная модель центральной нервной системы, где каждый уровень [74] был представлен отдельным компьютером, в то время как другие компьютеры содержали банки памяти, в которых сон, напряжение, агрессивность и другие психические функции были накоплены и закодированы, все вместе создавая блоки, на которых можно было воспроизводить и проигрывать модели болезни и синдромы выздоровления — любой психический комплекс по желанию.
74
Уровень — определенное состояние ассоциативных связей.
Группы проектировщиков, работавшие над стимулятором, находились под пристальным наблюдением Бейлисса и его ассистентов, и еженедельные тесты показали рост нервного истощения у Ларсена. В конце концов Бейлисс снял его с работы над проектом и отправил в пустыню для поправки здоровья.
Ларсен был только рад отвлечься от дела. Первые два дня он бесцельно бродил вокруг пустующих шале, пребывая в состоянии приятного опьянения от прописанных Бейлиссом
Однако в действительности первая же личность, которую он увидел, явилась словно из кошмарного сна.
Ларсен до сих пор с содроганием вспоминал эту встречу. На третий день после ленча он решил прокатиться по пустыне и обследовать заброшенную кварцевую шахту в одном из каньонов. Предстояла двухчасовая поездка, и он приготовил термос охлажденного мартини. Гараж примыкал к шале со стороны входа на кухню и был оборудован скользящей стальной дверью на роликах, поднимавшейся вертикально вверх и убиравшейся под крышу.
Ларсен запер шале, затем поднял ворота и вывел автомобиль на бетонное покрытие. Возвращаясь за термосом, который он оставил на скамье у задней стены гаража, он заметил полную канистру бензина в одном из затененных углов. Какое-то мгновение он выжидал, подсчитывая в уме количество миль, которые ему предстояло проехать, затем решил взять канистру с собой. Он подтащил ее к машине, затем повернулся, чтобы опустить ворота.
Когда он впервые поднимал ворота, какой-то ролик заело, и они застряли на уровне его подбородка. Теперь, навалившись на ручку весом всего тела, Ларсен сумел опустить ворота на несколько дюймов, но ему не хватило инерции, чтобы сделать это до конца. Солнечный свет отражался от стальных пластин ворот и ослеплял его.
Обхватив ворота ладонями изнутри, он слегка поддернул их вверх, чтобы увеличить размах при движении вниз.
У него перед глазами была лишь небольшая щель, дюймов шесть шириной, но этого было достаточно, чтобы видеть, что происходит в гараже.
Прячась в тени у черной стены, около самой скамьи маячила смутно очерченная, но все же ясно распознаваемая фигура человека. Незнакомец стоял неподвижно, свободно опустив руки вдоль туловища, и смотрел на Ларсена. На нем был светлый кремовый костюм. Покрытый пятнами тени, он выглядел как-то фрагментарно — аккуратная голубая спортивная рубашка и двухцветные туфли. Он был массивного сложения, со щеткой жестких усов под носом, пухлым полноватым лицом; глаза незнакомца не мигая уставились на Ларсена и все же каким-то непостижимым образом смотрели чуть в сторону.
Все еще придерживая ворота обеими руками, Ларсен с изумлением разглядывал человека. Дело было не только в том, что тот просто не мог появиться в гараже, — там не было ни окон, ни боковых дверей — в самой позе его просматривалась явная агрессивность.
Ларсен собирался было окликнуть незнакомца, когда тот вышел из тени и двинулся к нему.
Ларсен отпрянул в ужасе. Темные пятна, которыми был изборожден костюм незнакомца, оказались не тенями вовсе, а очертаниями рабочей скамьи, находившейся у него за спиной.
Тело человека и его одежда были прозрачны. Словно ударенный током, вернувшись к жизни, Ларсен лишь ухватился покрепче за ворота и резко опустил их вниз. Он быстро сунул на место задвижку, обеими руками повернул ее в положение «заперто» и дополнительно прижал коленями.
Чуть ли не парализованный, со сведенными мышцами, обливаясь потом, Ларсен все еще держал ворота гаража, когда полчаса спустя к нему подъехал Бейлисс.
Ларсен раздраженно барабанил пальцами по столу, затем встал и прошел на кухню. Лишенный барбитуратов, которым должны были противодействовать три таблетки амфитамина, он почувствовал себя сверхвозбужденным. Он включил кофеварку, затем выключил ее, кое-как добрался до гостиной и уселся на кушетку с томом Кремчера в руках.