Феникс
Шрифт:
-Было бы за что, – подруга поморщилась. – Ир, не делай глупостей только, ладно? Все утрясется. Может еще на мировую пойдут. Рвать ребенка друг у друга – это последнее дело. Они ради девочки должны научиться ладить.
– Сомневаюсь, что получится миром. Анфиса… Она меня не выносит.
– Ты же не собираешься порадовать ее и бросить мужика?
Я не ответила.
– Ииииир! Не делай этого.
– Ты же сама говорила, что одни проблемы. Теперь и не поддержишь?
– Нет. Не поддержу. Ты же его без ножа зарежешь. Он от тебя не отказался.
–
– Куда?
– Возможно в Париж. Или в Москву. Не знаю.
Аня посмотрела на меня, как на блаженную. Я встала из-за стола, решив, что пора и честь знать.
– Не пори горячку. Подумай. Поговори с ним, в конце концов, - уговаривала меня она уже в коридоре, пока я одевалась. – Ирсен, сбежать – это не выход.
– Спасибо за все, Ань.
– Я расцеловала ее, обняла. – Позвоню.
Она все прекрасно поняла.
– Погоди, - окрикнула меня уже в подъезде. – У Галанина что за татушка?
Я засмеялась. Даже в такой драматический момент не могла не заметить Анькин не праздный интерес к Гошиному приятелю.
– Очень сексуальная Фемида на плече.
– Твою ж душу, - захныкала она. – Пропало мое бедное сердечко и спокойные розовые сны с единорогами и бабочками. Теперь будет Федор Дмитрич сниться. Топлесс.
Глава 24
Я бы посочувствовала ей, а может и помогла бы, вступив с Гошей в сговор для сводничества, но сейчас был совсем не тот момент, чтобы причинять добро и наносить радость.
Аня меня не успокоила, не разубедила. В общем, я была готова, просто хотела, чтобы она подтвердила все что говорил Федор. Мне не хватало смелости осуществить задуманное, но теперь больше не было соломинок, за которые я могла ухватиться. Пришлось тонуть, отвечать за свои поступки, брать ответственность. Страшно, больно, быстро. Но иначе я просто не могла.
Приехав на такси к родному дому, я обрадовалась, увидев в окнах свет. Не хотелось папе названивать. Ощущение, что он все это время ждал меня, согрело истерзанное сердце. Как обычно смотрит свой жуткий сериал по НТВ. Хоть что-то стабильное в этом безумном мире, где бабушка отбирает внучку у отца, а провинциальная серость вдруг получает предложение, о котором мечтают топовые модели.
– Привет, - проговорила я тихо, войдя в дом.
Отец вскочил с кресла, отбросил пульт.
– Ирка,- он едва не плакал.
Промчавшись через гостиную, папа крепко обнял меня.
– Ирка, - повторил отец, отстранившись, чтобы рассмотреть меня. – Детка… как же хорошо, что ты приехала.
– Я не надолго, пап. Хочу собрать вещи.
Он тут же напрягся, нахмурился.
– Все-таки решила окончательно к нему перебраться?
– Нет, - пискнула я, глотая слезы. – Скорее наоборот. Пойдем.
Я увела его на кухню, усадила за стол, сделала вкусный чай, к которому он, очевидно, не притрагивался с тех пор, как я уехала.
В ответ на мою откровенность папа долго молчал.
– Ну, - не выдержала я. – Скажи что-нибудь.
Отец отпил чая, почмокал, облизнулся.
– Знаешь, мы с твоей мамой не всегда жили душа в душу, - начал он.
Совсем не то, что я ожидала услышать.
– При чем тут мама?
– Не перебивай,- цыкнул отец и я осекалась. – Мы, конечно, еще в школе влюбились, но потом я не поступил и ушел в армию. Она ждала. Почти дождалась. Немного не повезло мне. Или нам.
У меня сердце в пятки упало. Я впервые об этом слышала.
– Что ты такое говоришь?
– Правду, Ирсуль. Она влюбилась, честно мне написала. Когда я вернулся, твоя мама жила с каким-то зеком. Весь синий, места живого не было. Не знаю, что она в нем нашла. Приворожил он ее что ли?
– Синий? – повторила я эхом.
– Ага. В наколках. Только с зоны откинулся. Соседи говорили, он к ней на улице пристал, уболтал. А потом стал приходить, пока не увел из дома совсем. Я поверить не мог, пока своими глазами его не увидел. Наглый, трусливый гад. Она институт забросила, стала работать. Он все деньги забирал на выпивку. А потом она пришла ко мне. Вся в крови, едва живая. Упала в ноги и прощения просила, пока я скорую вызывал. Ублюдка этого убить хотел, да его в тот же вечер закрыли. Оказалось, на дело сходил неудачно, вот злобу и выместил.
– Папа, как же?
Я закрыла рот руками, не веря. Моя мама. Родная, уютная, которая пахла печеньем, которая пела мне и гладила по голове.
– Вот так, Ирсен.
– Ты простил ее?
– Конечно, простил. Я любил ее очень. Да и сама она потом признавалась, что как знамение нашло.
– Поэтому ты… - меня осенило.
Отец только кивнул.
Значит вот почему он так психовал из-за Гоши. Думал, я так же, как и мама связалась с бандитом.
Не дав очнуться от этого открытия, папа огорошил очередным признанием:
– А он ведь приходил ко мне, Ирсуль, - проговорил папа. – Гоша твой.
– Что? – я ушам своим не поверила.
– Ага. Через неделю, как ты удрала. Он вроде нормальный. Разрисованный, как клоун, конечно, но пообещал, что будет о тебе заботиться, не обидит. Я думал, врет или бахвалится, но… Анфиса Павловна, похоже, преувеличила. Не похож твой Фенов на кретина, хотя качественно под него замаскировался.
Я заулыбалась, стирая слезы с глаз. Почему все так не вовремя. Как бы мне хотелось сейчас обнять папу, поблагодарить его и уехать обратно к Гоше, сказать, что он гад, конечно, раз провернул такое тайком, но… Но это было в его стиле. Он действительно переживал и постоянно просил быть с отцом помягче. Мои мужчины сговорились за спиной.