Феникс
Шрифт:
Спустя час к Мише пришел клиент, а Настя занялась бумагами. Катя увлеклась, рисуя скетчи для воображаемых татуировок, которые папа сделает себе, мне, Мише, Насте, Бобсу и бабушке.
Бабушка.
Как будто ее нам мало, еще и я теперь вся в сомнениях.
Как я от них уеду? Хочу ли я уезжать?
Хочу.
Но расставаться так тяжело.
Понимая, что не могу больше все держать в себе, решила проверить, не закончил ли Гоша. Его рабочее место пустовало.
– Миш, а
– В пирсинговой что- то с Галаниным трет, - ответил здоровяк, не поднимая головы.
Я прошла к закрытой двери, собиралась вежливо постучать, но замерла услышав голоса.
– Пятьдесят на пятьдесят, Феникс.
– Блин, Федь, паршивый процент.
Я прикусила губу.
Уйти! Нужно уйти. Последний раз, когда я подслушивала, мы расстались. Но ноги опять вросли в пол, не позволяя сделать шаг.
– Бабулька твоя, конечно, у же в возрасте, но может и выиграть. Я бы советовал вам решить дело миром.
– Как я решу? Она уже накатала заявление.
– Не знаю. Пообещай ей каникулы с Катей.
– Она хочет, чтобы я перестал встречаться с Ирсен.
– Сочувствую, мужик. Похоже, у нее конкретная шиза. Травма и все такое. Из-за дочери. Ты уверен, что нет возможности… не знаю… взять паузу, не афишировать отношения?
– Нет возможности. Я не собираюсь страдать херней из-за конченой маразматички. Ирсен и Катя мои. К черту лицемерие.
– Окей. Тогда приготовься к тяжбе и грязи. Мои расценки ты знаешь.
Я услышала, как мужчины хлопнули по рукам и тут же отпрыгнул от двери, вернувшись в приемную едва ли не бегом.
Настя все так же закапывалась бумажками, Катя рисовала. Миша жужжал тату-машинкой, старательно выводя контуры рисунка на спине какого-то студента. Я стояла посреди всей этой идиллии, чувствуя, как пол уходит из-под ног, как мир переворачивает, как сердце останавливается.
Гоша и его клиент вышли в приемную. Феникса тут же поймал меня, обняв за талию.
– Ирсен – Федя. Федя – Ирсен,. – представил он нас. – Забыл познакомить.
Я пожала руку мужчине, встретив его изучающий взгляд.
– Да, Гош, понимаю тебя, - проговорил он, нарочно зля Фенова, очевидно продолжая тот разговор за дверью.
– Понимает он, - буркнул Феникс. Он тоже пожал руку Ферору, прощаясь. Я взглянула на него. Гоша прятал эмоции, но теперь я видела в глубине глаз печаль, тревогу и усталость.
– Ты хотела поговорить? – напомнил он.
Я запаниковала, но вдруг сам собой родился план и… начала самозабвенно врать.
– Хотела съездить к папе.
– О, - обрадовался Гоша. – Конечно, Ирс. Давно пора. Уверен, он будет рад. Сколько можно наказывать старика?
– Да. Согласна, - смиренно кивнула я.
Гоша
– Прямо сейчас хочу, - выпалила я. – Ты ведь свободен?
– Свободен. Катюха, собирайся, нам в магазин.
– Купишь мне пончик?
Гоша поджал губы, но вынужден был согласиться. Я разбаловала его дочь вкусняшками, а быть деспотом, который все запрещает, он не хотел. Возможно, потому что готовился к плохому решению суда.
– Я поехала тогда.
– Подкинуть тебя?
– Нет-нет, я сама. Чего вам круги вертеть?
– Ладно.
Гоша подозрительно прищурился, видимо почувствовав в голосе фальшивый энтузиазм. Чтобы он отвлекся, я прильнула к его губам поцелуем, обняла крепко-крепко. Феникс аж охнул, когда я оторвалась от его рта.
– Снимите номер, - буркнул Мишка. – У меня тут приличное заведение.
Я стыдливо потупилась, а Гоша забормотал что-то себе под нос, проклиная публичное место и не очень толерантных друзей.
– Катюшик, пока, - попрощалась я с девочкой.
Она помахала мне.
Я кратко попрощалась с ребятами и выбежала на улицу. Хотелось рыдать от собственного вранья, но нельзя было расслабляться. Я набрала Аню, а уже через полчаса сидела у нее на кухне и пила чай, стуча зубами от нервной тряски.
– Не понимаю. От меня ты чего хочешь? – ворчала Аня, ковыряя кунжут на печенюшке.
Я выдала ей все разом, надеясь… на чудо, наверно. Вдруг Гошин друг ошибся? Вдруг шансы есть?
– Шансы… - выдавила я, чувствуя себя выжатай и беспомощной после всего сказанного.
– Ты думаешь, я круче Галанина в юриспруденции? – хохотнула подруга. – Обычно суд на стороне отца, но с прогнозом Федора сложно спорить в любом случае.
– Но ты же стажируешься у кого-то там.
– Угу. У Мохова. Он Галанину готов зад лизать за консультацию. Федор Дмитриевич самый крутой у нас в городе. Так что если он твоего Феникса не вытащит из дерьма, то я не знаю.
Я закрыла лицо руками. Отчаяние целиком и полностью завладевало мной. Еще и Аня добивала.
– Говорила, не связывайся с ним. Так и знала, что все кончится плохо.
– Он хороший, Ань. Правда, но…
– Хорошие обычно за все и платят, Ирк, – выдала она цинично. – Это с говнюков как с гуся вода. Но Гоша молодец, я считаю. Да и с Галаниным он обязан выиграть.
– Пятьдесят на пятьдесят?
– Пятьдесят на пятьдесят, - повторила Аня.
– Понятно. Спасибо за консультацию.