Философия терпимости
Шрифт:
— А для этого разве обязательно здесь сидеть?
Я проигнорировал приятеля.
— Не нравится мне это. Как-то неправильно всё.
— Да уж понятно! Что здесь может нравиться?! Ой, загребут нас… А так всё хорошо начиналось…
— Да я не об этом. Тебе не кажется, что он как-то странно лежит?
— Откуда мне знать, как должны лежать трупаки? Я вообще их боюсь. Пойдём отсюда, а?!
— Да подожди ты, не суетись. Ну посмотри на него. Будто он спокойно себе лежал, как вдруг бац…
— И что не так?
— Он на взводе был, когда сообщение писал, понимаешь? Люди на нервяке себя так не ведут. Вот попробуй сейчас успокоиться и спокойно прилечь.
— Ага, успокоишься здесь… Блин, слушай, а ведь точно! Может, его грохнули и уже потом сюда уложили?
— Нет, вся кровь в одном месте, и следов борьбы нет. Такое ощущение, словно он сам покорно прилёг и разрешил себе горло перерезать. Но ведь так не бывает.
— Я не понимаю. Ты что, расследованием убийства собрался заниматься? Оно нам надо вообще? Пусть кардиналы виноватых ищут, в конце концов, им за это деньги платят. И, попрошу заметить, немалые.
— А мне вот что интересно: почему здесь не воруют? Ведь все дома почти без дверей стоят, но никто ничего не берёт.
— П-хах, а ты попробуй! — хитро прищурился Хлюпа, — Давай-давай, не стесняйся, возьми что-нибудь.
Я пожал плечами и поднялся со скамьи. Осмотрелся в поисках ценностей, но кроме самодельной кружки ничего на глаза не попалось. Подойдя к полке, я поднял посудину, и ничего не произошло. Я бросил вопросительный взгляд на Хлюпу, но вместо ответа он с той же ехидной ухмылкой кивнул в сторону выхода.
И вот здесь начались чудеса технологического мира. Стоило перешагнуть порог, как перед глазами вспыхнула надпись: «Вы совершаете противозаконное действие. У вас десять секунд, чтобы вернуть чужое имущество законному владельцу. В противном случае вас ожидает тридцать дней каторжных работ».
— Вот как? — Я вернулся и водрузил кружку обратно на полку.
Но этим дело не закончилось. Как только погасли цифры секундомера, мне прилетел штраф в размере двух тысяч денег за попытку кражи.
— Блин, Хлюпа! — тут же возмутился я. — А по-человечески объяснить никак? Я из-за тебя на два косаря налетел!
— Зато теперь ты знаешь.
— Чушь какая-то. — Я снова уселся на скамью и уставился на приятеля. — За кражу, значит, сразу каторга светит, а за убийство нет?
— Почему? — пожал плечами он. — Накажут за любое нарушение закона в пределах города, здесь даже не сомневайся. На пустошах можешь творить всё, что заблагорассудится. А здесь сигнал сразу поступает кардиналам, и ты попадаешь в федеральный розыск.
— А как же с грёзами?
— Ну-у-у, — ухмыльнулся Хлюпа. — Здесь всё немного сложнее. Башляй кому нужно и не лезь на чужую территорию. Вот если мы с тобой в этот бизнес сунемся, нас тут же прикроют. Но когда всё делаешь правильно, твои сделки просто контролируются, а ты платишь процент и живёшь себе спокойно. У них ведь главное как? Лишь бы относительный порядок был, без грабежей, убийств и прочего. А на остальное могут и глаза закрыть. Особенно если это регулярно счёт пополняет. Ну, я так думаю.
— То есть точно ты не знаешь?
— Пф-ф-ф, Штопор, кто тебе о таком рассказывать станет?!
— Понятно, — буркнул я и тяжело вздохнул — И где они тогда?
— Кто? — Приятель удивлённо выпучил глаза.
— Кардиналы кто же ещё?! Покойник имеется, место убийства тоже, а представителей закона всё нет. Я ведь правильно понял: сигнал сразу всем поступает?
— Наверное, я же точно не знаю. Скорее всего… В крайнем случае, ближайшим к месту происшествия.
— Тогда где они?
— Да мне-то почём знать?! Блин, давай уже сваливать! Вот совсем нет никакого желания попадаться красномундирным на месте преступления.
— А если у меня нет визора и я кого-нибудь убил?
— Как это нет визора? У тебя же есть?
— Хлюп, это к примеру. Вот не стал я себе его устанавливать. Или извлёк впоследствии. Его ведь можно как-то убрать, так?
— Теоретически — да… — Он задумчиво почесал подбородок. — Ну не знаю. В таком случае сигнал, наверное, не поступит. Слушай, а может, уличные барыги грёзами так и торгуют… Не одни же мы такие умные? Хм-м, надо бы поинтересоваться этим делом.
«Визор чист», — всплыло перед глазами сообщение от Шпалы.
«Что значит — чист?» — уточнил я.
«Девственно. Будто его пару минут назад установили. Данных нет совсем. Их не просто удалили, а отформатировали и дефрагментировали. Там теперь концов не найти».
«Ясно», — коротко ответил я и посмотрел на Хлюпу. — Ну что, пошли?
— Куда?
— Кардиналов искать.
— Ты ведь сейчас шутишь, да?
— Нет, Хлюп, я абсолютно серьёзен. Здесь дело нечисто. Его визор полностью чист. Убийство выглядит очень странно. Плюс, кардиналам, скорее всего, никакой информации о нём не поступало.
— Это же хорошо. Свалим по-тихой, и дело к стороне.
— Ничего хорошего. Либо наш убийца гуляет без визора, либо я даже не знаю… В любом случае оставлять его так нельзя, не по-человечески это.
— Да не хочу я к кардиналам.
— Задрал ты уже… Пошли, кому говорю! — Я схватил Хлюпу за рукав и насильно вывел его из хаты Штекера.
Вот только далеко уходить не стал: отвёл его буквально за поворот и прижал палец к губам, неоднозначно намекая, чтобы он заткнулся. Я наконец понял, что здесь произошло. А всего-то и нужно было как следует присмотреться. Штекер вовсе не труп, он притворяется, и довольно умело. К делу он подошёл профессионально, и будь я на панике, как мой приятель, вряд ли заметил бы подвох. Но как раз тот факт, что я пристально наблюдал за его телом (ну и ещё некоторые аспекты), и навел меня на эту мысль.