Философия терпимости
Шрифт:
— А убил кого? — поинтересовался Шпала.
— Бориса Николаевича, — тяжело вздохнув, ответил я.
— Брежнева? — хмыкнул Хлюпа.
— Не понял? — Я удивлённо уставился на приятеля. — А он здесь при чём?
— Ну как… — Он почесал макушку. — Брежнев Борис Николаевич. Самое первое, что в голову приходит.
— Так он же Леонид Ильич!
— В вашем мире возможно, а у нас так.
— Блин, точно, — я даже ладонью по лбу себя приложил, — всё время забываю. Постой, так получается, у вас тоже коммунизм был?
— Что значит — был? — настало время удивляться Хлюпе. — Хочешь сказать, у вас он кончился?
— П-хах, точнее и не скажешь, — ухмыльнулся я.
— И каково это?
— Да ну, такое себе. — Я неопределенно покрутил пальцами в воздухе.
— Так что за Борис Николаевич? — снова напомнил о себе Шпала.
— Ну этот наш, лысый который.
— И когда бы ты его успел? — задал странный вопрос гигант. — Что-то не сходится.
— Да я, честно говоря, и не помню особо.
— Что значит — не помню?! — взвился Хлюпа. — Как можно не помнить, если ты кого-то убил?
— Ну чего ты пристал?! Говорю не помню — и всё тут.
— А атаку дроидов, помнишь? — подкинул информацию Шпала.
— Нет… — Я удивлённо уставился на него, а затем осмотрелся вокруг.
Большая часть города уже была восстановлена, однако всевозможные обломки и осколки всё ещё валялись повсюду. Народ шумел, суетился, стягивал различные предметы в ещё недостроенные халупы. Всё ровно так, как выглядело в прошлый раз.
— А это когда оно так? — всё ещё пребывая в полном недоумении, спросил я.
— Здра-а-асьте! — развёл руками Хлюпа, а затем постучал меня пальцем по лбу. — Алё, дома кто есть?!
— Да подожди ты со своими закидонами! — раздражённо отмахнулся я. — Мне кто-нибудь объяснит вообще, что происходит?!
— Так, предлагаю вначале до дома дойти, — заговорщицки подмигнул мне Шпала и неоднозначно кивнул в сторону кардиналов, которые мялись на крыльце.
— Думаешь, им есть до нас дело? — отмахнулся Хлюпа.
— Да какая разница? — поддержал гиганта я. — Лучше, как говорится, перебдеть. А где Палыч?
— Крыс гоняет. — Хлюпа продемонстрировал мне вязанку из пяти мохнатых тушек, которая всё это время пряталась у него за спиной. — Я тут подумал: пока ты сидишь, почему бы не воспользоваться твоим зверем и не наловить нам вкуснятины на ужин?
— Ужин отменяется, продавать будем.
— Чё так? Мы вроде не нуждаемся.
— Не уверен, — в очередной раз поморщился я.
Очень уже не хотелось приносить друзьям плохую весть, но, видимо, придётся. Да и какая, собственно, разница, когда это делать. Уж лучше сразу, сейчас.
— Нам же за вискарь должны некисло забашлять!
— Короче, тут такое дело…
— Да ла-а-адно! Только не говори мне, что денег мы не увидим!
— В общем, за мой косяк…
— Всё, дальше можешь не продолжать, — отмахнулся приятель. — Вот я так и знал! Чуяло моё сердце…
— Хлюп, да погоди ты…
Но товарищ снова раздражённо махнул на меня рукой и, не оборачиваясь, продолжил идти в неизвестном направлении. Хотя нет, стоило выстроить навигатор на дом Шпалы, как оно тут же приобрело смысл. С другой стороны, его можно понять, сумма там действительно светила немалая. Но теперь уже ничего не поделать. Да и Хлюпа быстро отойдёт. Он всегда громче всех орёт и быстрее всех отходит, такой уж характер. Шпала вот спокойный как танк, но я даже боюсь представить, что будет, если его как следует разозлить.
Так мы и шли, слушая бесконечные причитания друга о вопиющей несправедливости и о том, что его явно чёрт дёрнул связаться со мной. Шпала никак на это не реагировал и больше пребывал где-то в себе, а может быть, копался в визоре. Очень уж взгляд был сосредоточен. Я, в свою очередь, размышлял о странных провалах в памяти, которыми не страдал никогда в жизни. Даже если напивался до состояния автопилота, всегда помнил, как добирался до берлоги, с кем пил и что говорил. А здесь вдруг при совершенно трезвом уме и здравии…
Нет, странно всё это. Прав Хлюпа, не бывает так, чтоб убил — и не помню. Такие вещи сложно забыть. Опять же, руки. У меня они совершенно целые, в отличие от правого предплечья приятеля. Оно очень туго перемотано углеродной тканью, словно эластичным бинтом зафиксировано. Явно намекает на травму, скорее всего, вывих или нечто похожее. А я… Голыми руками забил насмерть человека и никаких следов? Даже костяшки на кулаках абсолютно целы, а ведь в драке такое попросту невозможно. Не перчатки же я для начала надел? Нет, здесь явно что-то нечисто.
Когда к нам присоединился Палыч, я как-то упустил. Вот его не было, а затем вдруг гордо топает рядом, с высоко поднятой мордой, а в зубах — очередная крысиная тушка. Свои Хлюпа распродал буквально за пять минут. Я и оглянуться не успел, как ушла последняя крыса. Однако эту я ему продавать запретил, всё же Палыч честно её заработал. И посоветовал, что лучше отдать её ему, дабы он не обиделся. На что получил гневный взгляд со стороны Хлюпы и намёк, мол: ему вот никто за труды не возмещает. Всё же обиделся, выходит.
До дома мы добрались гораздо быстрее обычного. Лабиринты трущоб ещё не были полностью закончены, и оставалось множество лазеек, которые позволяли сократить путь. Я внимательно присмотрелся к нашей халупе и удовлетворительно крякнул.
— Я смотрю, вы решили слегка жилплощадь расширить?
— В отличие от некоторых, мы здесь пахали, пока ты на нарах прохлаждался, — всё ещё обиженным голосом заявил Хлюпа, будто это я виноват, что нам не хотят платить.
— Да чего уж мы больно напахали здесь? — хмыкнул гигант, — Всего делов — на пару часов.