Философский словарь
Шрифт:
Фрейд, основавший это направление и придумавший ему название, должно быть, испытал немалое разочарование – об этом можно судить по иногда вырывающимся у него намекам – в результате ряда открытий психоанализа, из которых следует, насколько банальны в своих психических проявлениях люди, насколько они повторяют друг друга. Неудивительно, что многие психоаналитики засыпают во время своих сеансов. Психоанализ больно ранит нарциссическое начало в человеке. Нам казалось, что мы гораздо интереснее.
Но такова цена психоанализа, и таков великий урок, который он нам преподает. Мы все суть результат малоинтересной истории. Тот, кто поймет и примет это, может спокойно переходить к другим вещам. Лечение благополучно завершилось.
Психоз
См. Невроз/Психоз
Психологизм (Psychologisme)
Стремление
Психология (Psychologie)
Изучение психики, рассматриваемое в первую очередь как объективная и экспериментальная дисциплина (как иногда говорят, «от третьего лица», в отличие от интроспекции, осуществляемой «от первого лица», и психоанализа, соответственно, «от второго»). По своей сущности психология выступает как гуманитарная, бесспорно, многообразная наука (она включает множество школ, методов и учений, зачастую несовместимых друг с другом), но вряд ли более многообразная, чем история или социология. Остается выяснить, чему служит психология. Познанию или манипуляции? Освобождению или превращению индивида в инструмент? Все зависит от избранного направления. Отсюда и тот совет, который в своей снискавшей известность работе дает психологам Кенгилхем: «Если выйти из Сорбонны на улицу Сен-Жак, можно двинуться вверх или вниз. Если пойдешь вверх, придешь к Пантеону, где покоится прах многих великих людей. Если же направишься вниз, упрешься в префектуру полиции» («Что такое психология?» в кн.: «Исследование истории и философии науки», 1970, с. 381). Есть, конечно, и третий вариант – вообще не покидать Сорбонну. Этот выход самый удобный – и самый скучный.
Психосоматический (Psychosomatique)
Все, что относится одновременно к духу (psyche) и телу (soma) либо связано с взаимодействием того и другого. Понятие приобретает смысл только в том случае, если допустить, что дух и тело суть две разные вещи. Следовательно, это не противоположность дуализма, как думают многие, но его наивная модернистски-медицинская версия – вялый дуализм.
Пытка (Torture)
Сознательное стремление причинить другому человеку сильное страдание либо из чистой жестокости, либо с целью добиться от него каких-либо сведений или признаний. Пытка – исключительно человеческое изобретение, и это, конечно, многое говорит нам о себе как о виде. Впрочем, не стоит торопиться превращать это замечание в аргумент в пользу мизантропии. Если правы мизантропы, значит, в действиях палачей нет ничего особенного. Не стоит также преуменьшать героизм их жертв – хоть такое случается и нечасто, но все-таки есть люди, умирающие под пыткой, но так и не выдавшие своих секретов.
Р
Раболепие (Servilit'e)
Способность раба или человека, находящегося в зависимости от кого-либо, столь глубоко проникнуться своим рабским состоянием, что оно представляется ему законным. Ален называет рабство «подхалимажем в действии». «Раболепный человек готов исполнить и одобрить что угодно. Он не ждет приказа, он жаждет его и торопится его предвосхитить» («Суждения»). Раболепие есть безоглядное послушание без малейшей попытки к бунту, сопровождающееся забвением собственного достоинства. Это очень
Рабство (Servitude)
Фактическое подчинение чужой власти, безграничное и недобровольное. С одной стороны, рабство противостоит свободе, независимости, самостоятельности, с другой – гражданственности (гражданство подразумевает юридическое подчинение законной власти, частью которой является сам гражданин) и даже простому подчинению авторитету, который мы выбираем добровольно и уважаем в рамках своего достоинства и своей ответственности.
Боэций (209), рассуждая о политике, говорил о добровольном рабстве. При этом он имел в виду не то, что кто-либо добровольно соглашается стать рабом, а то, что ни один тиран не может властвовать без поддержки или хотя бы согласия большинства. Добровольность в данном случае связана не столько со свободой выбора, сколько с системой верований и заблуждений. Вот что об этом говорит Спиноза: «Высшая тайна монархического правления и величайший его интерес заключаются в том, чтобы держать людей в обмане, а страх, которым они должны быть сдерживаемы, прикрывать громким имененм религии, дабы люди сражались за свое порабощение, как за свое благополучие… В свободной республике, напротив, ничего такого не может быть мыслимо и попытки такого рода могут меньше всего иметь успех, потому что предрассудками или иным образом подавлять свободное суждение всякого человека совершенно противоречит общей свободе» («Богословско-политический трактат», Предисловие).
В рамках философии морали рабством называют подчинение индивидуума своим страстям. Быть порабощенным страстями значит подчиняться призывам тела или аффектов вместо того, чтобы управлять ими или пытаться от них освободиться (вначале поняв). Не случайно Спиноза дал четвертой части своей «Этики» заглавие «О человеческом рабстве или о силах аффектов». «Человеческое бессилие в укрощении и ограничении аффектов, – пишет он, – я называю рабством. Ибо человек, подверженный аффектам, уже не владеет сам собой, но находится в руках фортуны, и притом в такой степени, что он хотя и видит перед собой лучшее, однако принужден следовать худшему». Как известно, пятая часть трактата озаглавлена «О могуществе разума или о человеческой свободе». Итак, идет ли речь о политике или морали, избавиться от рабства можно только с помощью разума, который не подчиняется никому.
Равенство ('Egalit'e)
Два существа равны, когда они одной величины или обладают одним и тем же количеством чего-либо.
Таким образом, понятие обретает смысл только относительно и предполагает наличие некой эталонной величины. Так, мы говорим, например, о равенстве двух дистанций, двух весов, двух состояний, двух умов… Но дистанция не равна весу, а состояние – уму. Существует ли абсолютное равенство? Да, но тогда оно называется тождеством, и в этом смысле каждый может быть равен лишь самому себе. Принятое в абсолютном значении, понятие теряет свой смысл и становится другим понятием. И сохранить ему абсолютную верность можно лишь в том случае, если мы согласимся признать его относительность.
Существует ли равенство между людьми? Все зависит от предмета разговора – фактическое или правовое равенство подразумевается. В действительности правилом, конечно, является неравенство: люди не являются одинаково сильными, умными и щедрыми. Иногда эти различия уравновешиваются и взаимно компенсируются: один сильнее, зато другой умнее и не такой эгоист. Но бывает, и может, даже чаще, что они накапливаются: кому-то достается в жизни все – и талант, и добродетель, а другого преследуют и собственные слабости, и неудачи, и несчастья. Если бы все красивые женщины были как одна глупыми и злобными, некрасивым было бы не так обидно. Если бы все чемпионы были дураки и импотенты, остальные меньше бы огорчались. Но ничего подобного не происходит, и именно первые становятся миллионерами, увеличивая число неравенств. Таким образом, сомневаться не приходится: какую бы величину мы ни взяли и как бы ни пытались свести ее к средним показателям, факт остается фактом: человеческие существа, рассматриваемые как индивидуумы, явно не равны между собой. Если б был на свете справедливый Бог, он, наверное, смог бы (или должен был) это как-то исправить. А если Бога нет? Или если он считает, что все так и должно быть?