Финал Секатора
Шрифт:
— Идём.
Спустя несколько шагов вверх по лестнице я всё-таки уточнил:
— А «спасибо»?
— Спасибо? Ха! Я столько пережил, что… Я был готов к такому повороту! Главное — почти всё получилось. Мой план был не идеальным, но всё-таки я тебя нашёл, и наконец-то выскажу всё, что собирался.
— Я правильно понимаю, что «знаю о тебе больше, чем ты сам» — это тоже часть твоего плана? Чтобы я точно повёлся?
— Ну, не сказал бы. Есть у меня один материальчик. Очень интересный. Очень! Но сначала поесть — очень проголодался. Ты
Я усмехнулся. Да уж, дерзости ему было не занимать.
— Да? Не борзеешь ли ты?
— Вот такой вот я сволочь. Я потратил все деньги! Ни гроша в кармане, даже на обратную дорогу!
— Понимаю, наверное, ты заплатил за несколько часов с женщиной, пока ждал? Я тебе скажу, что тебе очень повезло. Я мог выбрать другую кабинку, мог прийти раньше, позже и так далее. Мог просто вырубить тебя, посчитав наёмным киллером. Ты везунчик! Хорошо хоть время провёл?
— Я асексуален. Меня не интересует интимная сторона вопроса и общение с противоположным полом. И со своим — тем более. Только работа. Только врачебная практика.
— Кем хоть работаешь?
— Позже. Сейчас сядем и обсудим.
Признаться, я тоже хотел есть. Заказал за двадцать местных рублей салат «гнездо альбатроса» и язык тюленевой кликуши в пюре из антарктического потата — если бы я знал, что это, а Иван же размахнулся на шестьдесят — борщ нордический с квашеной сельдью, сырных шариков, оленину с нарезку солонины и клюквенную водку.
— Итак, — начал я сразу. — Если ты про откупную, то я готов скататься в Юстиновск и оформить в Дворянском доме…
— Ещё чего! Я имею значительные льготы и субсидии от государства со статусом беженца-крепостного!
— Так ты от меня бежал, или искал меня? Как ты вообще узнал, что я здесь?
— Птичка… нашептала. Я сейчас тружусь в Аксюткинске. Двоюродная сестра моей коллеги работает главным бухгалтером в Курьерской Службе…
— Наталья Рудольфовна? — догадался я.
— Да! Она сказала, что вы здесь, и что вы её чуть не изнасиловали…
Я не выдержал и перебил его заливистым смехом, но вскоре остановился и коротко пояснил ситуацию про ключ.
Иван лишь коротко улыбнулся — кажется, впервые за вечер — и продолжил:
— У меня тогда всё и сложилось. Я не до конца верил в это всё, но…
— Давай по-порядку. Кажется, ты хотел мне рассказать о том, как и почему докатился до жизни такой.
Глава 30
— Рассказать? Хорошо, расскажу. Полтора года назад ты меня проигрываешь в карты. Или во что там, в стрелялки? Меня ловят приехавшие бандюганы, тычут в морду купчей… Садят в оцепленный автобус — знаешь такой, особый, для ссыльных крепостных, с демидовскими вместе ехал. Везут во Владивосток… Потом в трюме каком-то вонючем… до Аустралии. Дальше клиника — я уже сказал. Сиськи, сиськи, сплошные резиновые сиськи.
— Может, силиконовые?
— А какая разница? Тьфу. Смотреть на них не могу. Потом приходит проверка, подпольную клинику разгоняют. Полгода я живу беспризорником в Долговом Городище… Прятался у цыган… лечил их. Затем… в апреле — я совершенно случайно узнаю, что мне теперь нечего бояться, я выкуплен, и у меня на счету что-то около сотни имперских. До метрополии бы не хватило, и решил в Антарктиду. Сначала боялся, но потом понял, что здесь чудесно. Я встретил Виолетту, сейчас вместе мы занимаемся интереснейшим делом…
— Виолетта? Расскажи поподробнее? — перебил я его. — И… дай угадаю, у неё нулевой размер груди или около того?
— Откуда?!… ладно, не важно. Её грудь меня не интересует, мы просто коллеги, просто коллеги. Она замечательный человек, помогла мне найти себя. Мы создаём первую в Антарктиде добровольническую клинику по гомеопатической вакцинации. Она считает, что вакцины очень вредны для здоровья, и поэтому…
— Не продолжай, ты отвлёкся, — вернул я диалог в привычное русло.
Он кивнул и достал из кармана листок, какие-то распечатки, изжульканные, скомканные, сложенные в четыре раза.
— В общем… я ненавидел тебя, Эльдар Матвееч. Да, всем-всем сердцем ненавидел. Особенно после того, как ты мне не ответил на все письма. Решил я, что ты меня презираешь, что тебе наплевать… В общем, я не то, чтобы думал мстить. Но начал изучать твою биографию. Скатался в Юстиновск специально, просидел в Информатории. По досье в почтовой программе, по упоминанию в сети, по отдельным новостным роликам… Узнал, что ты сбежал из японского плена, и уже задумался — мне стало интересно, каков ты на самом деле…
Иван всё мял в руках бумажку, и я уже начал переживать за её сохранность.
— Покажи уже, что там.
— Вот, да, да, — он достал и развернул листок, но пока держал его повёрнутым к себе. — В общем, не далее как полтора месяца назад мы с Виолеттой ездили в Казанцев, у её подруге, работающей главой кафедры медицины. Там в университете есть супер-рихнер, на котором тестируют какой-то уникальный метод поиска людей по лицам из базы фотографий. Безсенсетивный, исключительно цифровой.
— Нейросетевой поиск? — вспомнил я позабытые слова.
— Да, вроде того! Я не разбираюсь, а ты, получается, знаешь? В общем, я разговорился с молодым аспирантом, подговорил попробовать. Подсунул ему несколько твоих фото. Он выдал уже известные мне датэи с твоим досье, а также… вот это. Из малоизвестной «Коллекция городских легенд», книги, изданной скромным тиражом в начале двадцатого века. Документ называется «Признание Алехандро Дробитко, темпорального путешественника, утверждающего, что…»
Я вырвал листок из рук.
На листе было моё фото. Вернее, очень качественно выполненная гравюра, полностью повторяющее мою фотографию из телевизионных хроник — когда мы с Самирой и моим «гаремом» прибыли в Голицын-Южный. Рядом же была старинная чёрно-белая фотография незнакомого мне худого небритого юноши с немного безумным взглядом.