Финальная загадка
Шрифт:
Она ещё что-то говорила, но то ли ветер опять стал уносить слова, то ли я просто перестал слушать…
Понимание приходило медленно, пробивалось сквозь рой незнакомых символов.
– Неужели нельзя было найти иной способ? – спросил я. – Зашить такой объем информации в… Это же сложно. И почему я?
– Не сложнее, чем запрограммировать микроволновку включиться в определённое время и приготовить омлет, – улыбнулась Лариса. Далёкой, чужой улыбкой. – Тебе действительно не повезло.
– Ну да, учёный так удачно собрался в Штаты, – продолжил я, – ясно. Лаборатория где-то рядом?
– Километров пятьдесят отсюда, – кивнула Лариса. – Проявление всегда возникает неподалёку от очага угрозы.
– Где они? – спросил я. – Ну… те, кто всё это задумал.
– Уничтожены.
Ветер рвал стропы, хлопал тканью шара, свистел в ушах.
– Значит… теперь всё в порядке? – запнувшись, спросил я.
Ветер сорвал мои слова в пропасть. Но Лариса прочла по губам.
Она покачала головой. Я почувствовал, как немеют руки. И почему-то закололо скулы. Хотелось что-то сделать, бежать, орать Бобу, чтоб тянул вниз, но мышцы стали ватными, а взгляд прилип к губам Ларисы. Таким далёким. Чужим.
– Осталась одна копия, – прошептали губы.
Боб, сукин ты сын, почему же не тянешь канат?
Формулы и схемы снова замелькали перед глазами.
Скулы кололо всё сильнее, онемение подбиралось к шее…
– Жаль, что мне не удалось выйти на тебя пораньше, – донёсся сквозь шум ветра голос. Лариса кричала, чтобы я мог её слышать. – Мы бы сумели снять психокод. И жаль, что ты сам не смог расшифровать знаки. Проявление всегда предупреждает.
– Но ты ведь могла… – Я осёкся. В висках стучало. Язык едва ворочался от навалившегося страха, но я всё же нашёл в себе силы закончить: – Ты ведь могла давно убить меня.
Лариса прикрыла глаза на несколько секунд. А когда вновь открыла, ветер выбил из них искры. Едва заметные, призрачные, лишь на короткое мгновение блеснувшие в сумрачном воздухе.
– Не могла.
Я набрал в грудь воздух, чтобы ответить, но короткий, сильный толчок выбил его обратно.
Мир опрокинулся. Я увидел дно нашей пассажирской корзины и даже успел разглядеть трещинки в досках, из которых оно было сбито. Словно фото на память.
А затем дно стало быстро удаляться. Порыв ветра закрутил меня, отправляя в пропасть…
Мельтешение символов в голове прекратилось. Осталось лишь размеренное постукивание в районе солнечного сплетения.
Человек ведь не должен ощущать биения собственного сердца? Или должен?
Спички, киноварь… Что там было дальше? Жидкий азот, скальпель… закон всемирного тяготения. Что ж, логично и просто. Теперь всё встало на свои места, и пугающая мозаика сложилась.
Я знал ответ.
Я разгадал финальную загадку.
Небо стремительно вращалось. Казалось, что оно отодвигается всё дальше и дальше, но это, конечно же, была иллюзия. Небо и так слишком далеко.
Снизу – это лишь серая муть…
Закрыть глаза. Вспомнить.
Облака прекрасны, если смотришь на них сверху… это так просто. Надо только вспомнить…
Всего лишь.
Диктор забубнил: «В окрестностях Атланты случилось сильное землетрясение, разрушившее научный лагерь, в котором проводили исследования научные работники из двадцати четырех стран. Погибли тридцать пять человек, в том числе двое граждан России. Сотрудник НИИ геологии и геофизики Михаил Зауров и корреспондентка одного из столичных СМИ, личность которой устанавливается…»
На экране картинка красноватых развалин сменилась портретом мужчины. Не красавец, но симпатичный. Тёмные волосы, небольшая щетина на щеках, губы застывшие в полуулыбке.
Лариса закрыла глаза.
Хорошо, что ни её личности, ни издания, где она якобы работала, никто никогда не установит. Ведь их не существует.
– Ларик, ты ужинать идёшь? – донёсся с кухни голос матери. – Только приехала и сразу в телевизор уткнулась. Совсем замучалась со своими командировками. Ну-ка руки мой и шементом за стол!
Нужно поесть. А потом – спать. Двое суток уже не спала.
Надо спать. Пусть бездна сна поглотит другую бездну, от которой никуда не убежать.
Надо спать.
Только сможет ли она избавиться от до сих пор звенящего в ушах долгого и страшного крика? От этой жуткой картинки сдвигающегося каньона, всё ещё стоящей перед глазами? От опустошенной мерзлоты. От эха памяти. От этих ссадин на ладонях… чтобы добраться до гелия и посадить шар, пришлось тянуть за канаты и кренить наспех пошитую сферу…
Лариса посмотрела на свои подрагивающие руки. Сняла с безымянного пальца кольцо и бросила в пепельницу. Тихонько звякнуло. Колко блеснул бриллиант.
Какое холодное кольцо. Бессмысленное. Ничьё.
Господи, он ведь даже не догадывался, что оно ничьё.
Добро пожаловать в блог Сергея Палия в Живом Журнале spali . livejournal . com, а также на странички Вконтакте vk . com / spali и Фейсбуке facebook . com / leglasik .
Примечания
1
Ничего интересного… Неглубокий туннель. Что-то около ста метров и дальше – глухая стена. И не пытайтесь использовать спички – всё равно не горят ( англ. ).