Финансы как творчество: хроника финансовых реформ в Казахстане
Шрифт:
Поэтому правильно с самого начала согласовывать действия министерства финансов и национального банка, чтобы расходы по стерилизации они между собой делили. (Хотя в Казахстане таких ситуаций пока не возникало.)
Третья мера борьбы с «голландской болезнью» также хорошо известна – в ситуации, когда страна зависит от сырьевых отраслей, она должна диверсифицировать свою экономику.
В целом диверсификация экономики – процесс многоуровневый, сложный и долгий. Но первым ее, достаточно быстрым, этапом может стать либерализация импорта оборудования. Причем стимулировать следует импорт именно оборудования, а не ширпотреба. Правильно, чтобы импорт ширпотреба рос медленнее,
Каждая из трех названных мер уменьшает давление валюты на внутренний рынок и помогает диверсификации экономики.
В частности, с 2000 года, когда цены на нефть уже второй год шли вверх, в Казахстане стали задаваться вопросом: что делать с нефтедолларами в перспективе. Ведь если цены будут такими же высокими достаточно долго, то направлять на потребление все доходы от экспорта было бы неправильно. Проедать все, что имеешь, – не креативно.
Кроме того, объем экспортной выручки постоянно увеличивался и усиливал давление на курс тенге, а также угрожал разгоном инфляции. В этом контексте совершенно резонно возникла идея создания стабилизационного фонда. Реализовывать ее мы стали приблизительно в одно время с Россией (хотя северные соседи в результате построили фонд позже).
Стабилизационный фонд – испытанный инструмент управления экспортными сверхдоходами. В частности, ряд стран, чья экономика сильно завязана на экспорт (в том числе нефти и другого сырья), при построении национального стабфонда ориентируется на норвежский опыт распоряжения прибылью от продаж природного сырья. Норвегия, как известно, добывает много нефти. И для профилактики возникновения уже упомянутой «голландской болезни» в 1990 году в стране создан Норвежский нефтяной фонд, The Norwegian Petroleum Fund. В результате применения такой меры Норвегии действительно удалось избежать «голландской болезни». (Голландия, что характерно, такой фонд создавать не стала.)
Пример Норвегии подтверждает очень простую (и уже изложенную) мысль: богатство не становится проклятием, если используется с умом и ответственно. Природные богатства могут сыграть в экономике той или иной страны вполне положительную роль, если доходы от экспорта направляются на создание структур социальной защиты, реально повышают уровень жизни широких масс, а также служат основой для расширенного воспроизводства и структурной трансформации экономики. Другое дело, что названные цели не могут быть достигнуты сразу – для их реализации требуется определенное время и правильная стратегия. В частности, Казахстан в настоящее время находится лишь в начале этого пути.
Теоретически стабилизационный фонд должен, во-первых, помогать сглаживать колебания нефтяных цен, в периоды относительного богатства создавая накопления, а в периоды относительной скудости – поставляя в бюджет ресурсы из «заначки». Во-вторых, он является своего рода копилкой, сберегательным инструментом, который, в частности, дает возможность финансировать будущие расходы из нынешних сверхдоходов.
Прежде чем создавать такой инструмент, казахстанцам, естественно, следовало узнать, как он работает. С этой целью USAID организовал и профинансировал для парламентариев и членов правительства Республики Казахстан несколько учебных поездок в Норвегию – для изучения опыта создания Национального нефтяного фонда. В декабре 2000 года в составе очередной делегации туда поехали четверо наших специалистов, и в том числе я – в качестве председателя Нацбанка.
Перед поездкой проинформировал жену (теперь
Приехали мы в Норвегию. Встречали нас люди из министерства финансов. В процессе знакомства и дальнейшей беседы я, к слову, поинтересовался (читая по записке): эти вот имя и фамилия – норвежские? Они отвечают: да, безусловно, откуда-то с севера. Я спрашиваю далее по тексту: а деревня такая там есть – Вардё? Они говорят: ну, сейчас это уже не деревня, а город. Кстати, наш министр финансов как раз оттуда родом.
Тут уже наш министр финансов Мажит Есенбаев стал дико хохотать. И сквозь хохот приговаривать: «Ну ты совсем казахом стал настоящим! Ты ж приехал в Норвегию первый раз в жизни – и начал с поиска родственников. (Это вообще такая очень казахская черта: всюду, куда ни попадаешь, искать родню. – Г. М.) И мало того, что искал, так ведь и нашел! И вдобавок к тому не просто родственника, а министра финансов».
Норвежцы удивлены не были. Они рассказали, что у них очень хорошая церковно-приходская система регистрации актов гражданского состояния, так что следы норвежского дедушки вполне возможно обнаружить. И они таки нашлись: оказывается, в 1850 году этот достойный варяг в поисках способов к существованию переехал из Норвегии в Россию. А уж позднее его потомки продвинулись дальше на восток, в Казахстан. Потом норвежский родственник-министр даже передавал жене с оказией две банки икры минтая, расфасованные на ее исторической родине – в этом самом Вардё.
Итак, мы ознакомились с норвежской моделью стабилизационного фонда и взяли ее за основу собственного Национального фонда. Но не потому, что они наши родственники. А потому что система правильная.
Механизм работы фонда, если совсем просто, таков. Унего существуют две основные функции: сберегательная и накопительная. В соответствии с первой функцией фонд формирует накопления государства от экспорта сырья. В соответствии со второй – снижает зависимость бюджета от конъюнктуры мировых цен. Происходит это так: определяется так называемая цена отсечения, некоторое значение стоимости нефти. Если реальная рыночная цена поднимается выше значения отсечения, то все доходы сверх этой планки направляются в стабфонд. Аккумулированные доходы от продажи нефти Норвежский нефтяной фонд размещает в иностранных ценных бумагах. Для покрытия текущих государственных расходов по закону возможно использовать лишь прибыль фонда.
В начале процесса у нас, конечно, происходили обсуждения концепции фонда, хотя и не такие нервные, как, скажем, в России. Тем не менее поступали предложения потратить нефтяные деньги на различные хорошие дела – на инфраструктуру, развитие конкретной промышленной отрасли, на сельское хозяйство. Всегда и везде существует категория людей, которые считают, что потратить нужно все. Причем расходовать следует примерно в тех избирательных округах, по которым эти люди были избраны депутатами. Поэтому дискуссии шли. Но президент решительно поддерживал идею создания национального фонда. Был издан президентский указ «О Национальном фонде Республики Казахстан» (№ 402 от 23.08.2000), затем внесли соответствующие изменения в законодательство. Реально фонд был создан уже в мае 2001 года.