Firefly. Признаки жизни
Шрифт:
Ривер взяла ее за руку.
– Не плачь.
– Поздно.
Из глаз Кейли потекли слезы. Они почти сразу же замерзали и превращались в крошечные жемчужины на ее ресницах.
Кейли беззвучно рыдала, содрогаясь.
– Ненавижу, когда плачут, – пробормотала Ривер, гладя Кейли по голове. – Такое чувство, что из людей течет прозрачная кровь.
Прозвучала сирена – короткие, резкие гудки.
Затем из громкоговорителя, установленного на стене склада, зазвучало записанное сообщение:
«ВНИМАНИЕ. ТРИ МИНУТЫ ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ. ВНИМАНИЕ. ТРИ МИНУТЫ ДО
– Дамы, нам пора, – сказал Уош. – Не хочу застрять здесь, когда заключенные придут за товарами.
Он щелкнул выключателем, и пандус начал подниматься.
Минуту спустя двигатель «Серенити» начал разогреваться. Через две минуты корабль уже взлетел, создавая вокруг себя снежные вихри.
«ВНИМАНИЕ. ШЕСТЬДЕСЯТ СЕКУНД ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ. ВНИМАНИЕ. ШЕСТЬДЕСЯТ СЕКУНД ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ».
«Серенити» с ревом уходил в синеву.
«ВНИМАНИЕ. ДО ОКОНЧАНИЯ ИЗОЛЯЦИИ ДЕСЯТЬ СЕКУНД. ПЯТЬ. ЧЕТЫРЕ. ТРИ. ДВЕ. ОДНА».
С громким лязгом на воротах склада отодвинулись засовы.
«ИЗОЛЯЦИЯ ОКОНЧЕНА».
12
Рокот двигателя «Серенити» стих, и на складе воцарилась тишина. Через несколько минут крышка одного из четырех больших контейнеров приоткрылась. В щели показалась пара глаз.
Мэл осторожно осмотрел территорию склада и решил, что опасности нет.
Это была самая рискованная часть плана. Мэл исходил из того, что «Бдительный» не настолько бдителен, как можно было подумать, исходя из названия. Но если он ошибся… Ну, тогда он, скорее всего, до последней секунды не услышит ракет, которые прилетят из космоса. Раздастся короткий, пронзительный вой, все вокруг содрогнется, словно бог решил топнуть ногой, а затем – небытие.
Мэл вылез из ящика и замер, разминая затекшие конечности и скрюченный позвоночник. Затем он подошел к ближайшему из больших контейнеров и постучал по крышке. Из контейнера вылезла Зои. Джейн и Саймон последовали их примеру. Каждый из них, как и Мэл, был одет во множество слоев одежды – заплатанной и рваной. Головы они обмотали кусками ткани, игравшими роль шарфов; другие куски ткани выполняли функцию перчаток. Приблизительно так одевались все заключенные на Атате: тюремные комбинезоны считались еще одной статьей расходов, без которой корпорация «Синее солнце» решила обойтись.
Они заново уложили содержимое ящиков, в которых лежали – большие упаковки протеиновых батончиков – и вернули крышки на место.
– Больше торчать здесь нельзя, – сказала Зои. – Нужно уходить.
Они вынырнули из-под навеса и направились к двери. Мэл потянул за ручку и отодвинул задвижную дверь настолько, чтобы они могли проскочить в щель по одному. Сам он вышел последним и закрыл за собой дверь.
Он бросил взгляд на большое, невысокое здание из серых шлакобетонных блоков, стоявшее в полумиле от склада. Исправительное учреждение № 23 – то самое, куда (судя по информации, полученной из базы данных Альянса) отправили доктора Вена. К зданию вела тропа; вдоль нее – на случай тумана или метели – были расставлены ярко-оранжевые флажки.
Насколько мог понять Мэл, из здания еще никто не вышел. Но это не означало, что он и его товарищи не должны поторапливаться. Им нужно было где-то спрятаться.
Пока что все шло по плану. Следовало предполагать, что «Бдительный» будет постоянно следить за «Серенити», от момента, когда корабль войдет в атмосферу, до приземления на складе и последующего взлета. Легенда о том, что корабль принадлежит «Лямур лайнс», сработала, но командор Левайн, похоже, отличалась осторожностью, и с ее стороны было бы глупо не поместить «Серенити» под наблюдение.
Действия «Серенити» на складе не должны были вызвать подозрений, ведь ее команда просто выгрузила контейнеры и сложила их под навесом на погрузочной платформе. Именно там они и должны были находиться, и, что более важно, именно там их не было видно из космоса: навес закрывал их от камер корвета.
В идеальном сценарии «Бдительный» теперь должен был прекратить наблюдение за складом и его окрестностями.
Но, с другой стороны, в действительно идеальном сценарии «Серенити» вообще не встретился бы с «Бдительным». Мэл учел, что они могут наткнуться на один из корветов, но это определенно осложнило задачу.
Он заметил в паре сотен метров сосновую рощу. Не идеальное укрытие, но сойдет. Он показал на нее остальным, и они, пригибаясь, побежали туда.
Добравшись до рощи, они уселись под заснеженными ветвями и стали ждать.
И ждать.
И ждать.
– А зачем мы вообще это делаем? – прорычал Джейн.
– Джейн, это называется «скрытное проникновение», – ответил Мэл, не сводя взгляда с исправительного учреждения № 23.
– По-моему, это называется «отморозим себе хрен».
– Говори за себя, – сказала Зои.
– У нас даже пушек нет, – продолжал Джейн.
– И ты знаешь почему.
– Мы пытаемся выдать себя за заключенных, а у них пушек нет.
– Видишь? Значит, ты все-таки слушал меня, когда я излагал план. Пусть никто не говорит, что ты не умеешь усваивать информацию.
– Но у нас вообще ничего нет, даже ножа!
– Слушай, ты так и будешь все время рыдать словно младенец? – спросил Мэл. – От дока я этого ожидал, но только не от тебя. Не обижайтесь, док.
– Нет, это было немного обидно, – ответил Саймон. – Я бы тоже сейчас рыдал, но мне тяжело шевелить губами.
Они подождали еще, дрожа от холода. Время от времени с сосновой ветки тек ручеек снега. Солнце садилось.
– Оттуда хоть кто-нибудь выйдет? – нетерпеливо спросил Джейн.
– Дай им шанс, – сказал Мэл. – Сейчас они наверняка готовятся, собираются.
– Джейн, мы с самого начала знали, что нам долго придется так прятаться, – сказала Зои. – Тебя не должно это удивлять. Заткнись и терпи.
– Но никто не сказал, сколько нужно ждать, – возразил Джейн.
– Столько, сколько нужно, – отрезал Мэл. – А теперь, пожалуйста, тьян я, заткни пасть!