Флаг на грот-мачте
Шрифт:
Никита приставил ногу рядом с отпечатком ботинка. След его ноги оказался намного меньше. Никита присел и долго рассматривал песок. Он заметил, что следы неодинаковые. Одни с глубоко вдавленным каблуком, другие гладкие. С каблуком - Павлика. Скаут-мастер носит полуботинки. Гладкие - штурмана, он в мягких тапочках, сообразил Никита. Гладкие кое-где перекрывали глубокие вмятины каблуков. Видимо, штурман шел позади.
За поляной снова потянулись кусты. Корни, ветки и опавшие листья покрывали землю. Следы затерялись.
Раздвинув густо переплетенные ветки, Никита выглянул и замер на месте. Чуть правее впереди лежал Гленарван. Он плотно прижимался к земле и что-то высматривал впереди.
Никита медленно отпустил ветки, присел на четвереньки и бесшумно отполз левее, потом осторожно выглянул. Блеснула поверхность воды. На берегу, вытащенная носом на песок, лежала узкая лодка. На борту сидел Павлик. Он вертел в руках шляпу и что-то говорил, поглядывая то на пустынный берег, то на человека, сидящего рядом. Никита почувствовал, как у него сильно застучало сердце при виде этого человека.
Незнакомец сидел на борту, вытянув длинные ноги, и слегка похлопывал прутиком по рыжим голенищам сапог. Лицо его пересекала черная повязка под козырьком надвинутой на лоб зеленой кепки. Что-то очень знакомое было в его лице с косой черной повязкой.
Когда он поднялся и, повернувшись к скаут-мастеру, перебросил прутик из правой руки в левую, Никита вздрогнул. Ему показалось, что перед ним со стеком в руках чуть презрительно кривит губы... поручик Любкин! Фон дер Любке, как когда-то называли его офицеры. Не может быть! Откуда он взялся?
В стороне от Никиты шевельнулись кусты, и между ними промелькнула фигура Гленарвана. Не заметив Никиты, он скрылся в сторону лагеря.
"Похоже, Павлика высматривал, - подумал Никита.
– Ничего не разобрать".
Он снова выглянул между ветвей. Бородатый стал рисовать что-то прутиком на песке и оживленно объяснять скаут-мастеру. Павлик внимательно слушал, время от времени утвердительно кивая. Спросил что-то. Бородатый ответил, провел линию и бросил прутик. Потом пожал скаут-мастеру руку.
Павлик помог ему столкнуть в воду лодку и, надев шляпу, поднял к плечу руку с тремя сложенными пальцами. Бородатый, стоя в лодке, поднес ладонь к козырьку фуражки. Лодка медленно отплывала кормой вперед. На ее борту отчетливо выделялась белая надпись: "Эсмеральда-2". Плавное отливное течение скоро подхватило ее и повлекло вниз. Бородатый сел на весла, махнув Павлику рукой.
Скаут-мастер проводил глазами уходящую за мыс лодку и, оглядевшись, пошел к кустам. Никита услышал шум раздвигаемых веток, и все стихло. Он подошел к берегу и долго смотрел на рисунок, начертанный бородатым. Этот человек с черной повязкой все не выходил у него из головы.
На песке, судя по всему, был набросан план местности. Вот волнистая линия берега, не то моря, не то большой реки. Вот квадратик пристани. Какой-то непонятный треугольник на воде - то ли мель, то ли камень. От него прямая стрела к крестику на суше. Над стрелой загадочные цифры и буквы 2,5 - SS - 6 - OSt.
– Верность!
– раздался из кустов громкий шепот. Никита дернулся от неожиданности.
– Честь!
– ответил он.
Карпа и Ленька подошли, стали рядом и тоже принялись смотреть на песок.
– Нигде нет. Весь берег обшарили, - сказал Ленька.
– Да здесь они были, - сказал Никита.
– Вот еще след лодки остался. На ней мужик приезжал бородатый. С Павликом разговаривал, а там в кустах Гленарван лежал и их высматривал. Потом Гленарван ушел, а бородатый нарисовал на песке вот это и уплыл. Павлик ему честь по-скаутски отдал.
Карпа и Ленька присели на корточки и принялись внимательно рассматривать неровные линии на песке.
– Карта, - сказал Карпа.
– Смотри, цифры, буквы какие-то. Что-то это, наверное, значит, а?
– Это ты точно подметил, - сказал Ленька.
Глаза у Карпы сделались задумчивыми. Он поднял их к белесому небу и сказал мечтательно:
– Эх, ребята! Ну и жизнь! Корабль есть, остров есть! Карта есть. И крестик на ней тоже есть! Чем не "остров сокровищ"?
– Ну да, - сказал Ленька.
– Никита будет Билли Бонсом, а ты попугаем. Садись к нему на плечо и кричи: "Пиастры! Пиастры!"
Ленька вынул из нагрудного кармана затрепанную записную книжку и огрызок химического карандаша и начал аккуратно перерисовывать чертеж на песке.
– Чего же ты рисуешь?
– закричал Карпа.
– Сам насмехается, а сам рисует! Видал?
– обратился он к Никите.
– На всякий случай!
– сказал Ленька веско.
– Первая цифра - это скорее всего расстояние в кабельтовых, а может, в морских милях, а дальше...
– стал размышлять Никита.
– Дальше я знаю, - перебил его Карпа.
– Дальше по-английски. Эх, знать бы английский!
– Надо было на занятия патруля чаще ходить, - сказал Никита.
– Дальше указано направление в румбах. Зюйд-зюйд-ост. Отклонение шесть градусов. Этой стрелкой обозначено направление по морскому компасу.
– Ну, так все же понятно!
– обрадовался Карпа.
– Кроме одного, - сказал Ленька.
– Где находится эта местность?
Накатила волна от прошедшего мимо баркаса и смыла следы на песке.
– Ну, что я говорил?
– сказал Карпа.
– Как же после этого они не шпионы? Самые шпионы и есть!
– Что говорил?
– перебил Ленька.
– Ты говорил про Гленарвана, а он в кустах лежал и ни с кем не встречался!
– Ну и что же. Это он должен был встретиться с тем человеком, а не Павлик. Павлик ему помешал, вот он и подсматривал, чем у них дело кончится.