Флешбэки из Поднебесной, или Каталина гоуз нах Джонгуо
Шрифт:
– А что я? Я просто вообще мужиков ненавижу, ибо все они козлы рогатые, – парировала Вика.
– Ну да, ну да, только тебе это почему-то не мешает с ними спать и менять их, как одноразовую посуду, – ехидно проворковала Катька.
И подруги, ощетинившись, уставились друг на друга, раздувая ноздри и придумывая, какие бы еще колкости сказать друг другу. Впрочем, долго дуться друг на друга они не могли.
– Ладно, мать, – примирительно сказала Вика, – в твоих словах есть правда. Мужики для меня действительно большой ценности не представляют, начиная с моего любвеобильного папаши. Но заметь, в моих половых отношениях все честно – я никому ничего не обещаю, но ни от кого ничего и не требую взамен. Встретились, пообщались,
– А, может, просто никто тебя не зацепил так, чтобы не выбрасывать его, как одноразовый стаканчик? И ты таким вот беспорядочным способом ищешь своего единственного?
– Да кого там искать, Кэт. Чтобы ни в ком не разочаровываться, лучше ничего ни от кого не ждать. Тогда живешь спокойно, без этих вот дурацких внутренних метаний и рефлексий. И да, вечно грызущих меня внутренних мышей по твоему примеру я тоже выращивать не хочу.
– Да, Вича, твой папик, тебе, конечно, в карму изрядно нагадил, – грустно изрекла Катька.
В памяти у нее всплыл Викин отец – красивый высокий мужчина, гостеприимный весельчак, который всегда подмигивал Катьке, когда та заглядывала в гости к подруге, и усаживал ее пить на кухне чай с какими-то вкуснячками. Она и не предполагала тогда, что все так повернется в один непрекрасный момент. Затем она вспомнила Викино замороженное лицо с побелевшими губами, и как тормошила ее и обнимала в комнате, чтобы вызвать хоть какие-то эмоции и вытащить из ступора.
В тот день Вика с мамой собирались ехать подавать документы на паспорт по случаю четырнадцатилетия. Маман долго ругалась по телефону с отцом, потому что он отказывался отвезти их на машине в миграционку, ссылаясь на свою большую занятость на работе, в результате чего им пришлось ехать на автобусе. Но самый юмор был в том, что обе они – мать по причине взвинченности после телефонных дебатов с папиком и Вика в силу временного отупления из-за осознания собственной взрослости и получения своего личного паспорта благополучно забыли дома Викино свидетельство о рождении, без которого, разумеется, делать в миграционке было нечего. И обнаружили дамы нехватку важного документа только в автобусе почти на полдороги к месту назначения. В результате с руганью и взаимными обидами им пришлось выйти и отправиться домой несолоно хлебавши в надежде все-таки успеть сегодня до закрытия подать документы.
Вернувшись домой, мать, не раздеваясь, понеслась в комнату искать заветную бумажку, Вика – за ней, не обратив внимания на какие-то странные звуки, которые по всем законам, подкрепленным свидетельством о заключении брака между супругами Коваленко, не должны были в данный момент раздаваться из спальни. Но на пороге комнаты мать и дочь застали весьма банальную, но при этом динамичную антрепризу, разыгрываемую двумя актерами, верхним из которых был Викин папик. Действо было весьма захватывающим, но, несмотря на это, добропорядочные моралисты поспешили бы поставить на нем маркировку 18+.
С диким воплем «Ах ты, козлина безрогий» Викина мать схватила первое, что попалось ей под руку (а это была та самая дамская сумочка, куда, по свидетельствам очевидцев, легко помещается вилок капусты), и весьма технично метнула в центр колышущейся скульптурной группы. Женский истеричный визг и мужской стон с матами наглядно проиллюстрировали, что снаряд достиг своей цели. Папаня, пытаясь оторваться от своей партнерши снизу, начал лепетать что-то стандартное в духе: «Танюша, успокойся, это не то, что ты подумала» и «Я тебе сейчас все объясню», но ужас в том, что оторваться он не мог, а объяснять что-то разъяренной жене, находясь, так сказать, внутри другого объекта, было как-то не слишком уместно в данной ситуации.
Проблема в том, что у девахи от страха в связи с неожиданным появлением
Мать, выбросив в подъезд принадлежавшие обоим артистам спектакля для взрослых причиндалы, включая ноутбук, чемодан и даже электродрель, схватилась за сердце и потеряла сознание. Вика, совершенно обалдев от короткого, но запоминающегося представления, носилась по квартире, то звоня в скорую помощь, то неся стакан воды, чтобы побрызгать матери в лицо. Через некоторое время к подъезду подъехало две скорых – в одну из них заполз кентавр о двух головах, которого кто-то из сердобольных соседей снабдил большой простыней, дабы соблюсти приличия, а в другую, покачиваясь, взошла жертва супружеской измены, а по совместительству укротительница кентавров.
Вика позвонила Катьке, которая тут же примчалась на помощь, долго пыталась растормошить подругу, привести ее в чувство. Потом Катюха нашла в холодильнике недопитую бутылку вина, налила в стакан и заставила свою одноклассницу, одуревшую от просмотра шоу и участия в нем, не соответствующего ее возрасту, выпить. Потом Вика долго плакала и смеялась, рассказывая своей наперснице, что произошло и куда делись родители, после чего, успокоившись немного, девчонки попытались убрать остатки бойни в подъезде и дома. Пока мать была в больнице, Вика жила у Павловских. А папик, освобожденный таки руками умелого врача из своего временного плена, собрал уцелевшие после битвы манатки и по-тихому съехал. Как рассказывали потом общие знакомые, он обрел недолгое счастье с очередной тушкой молодой свежей девчатины где-то на ее территории, а потом и вовсе переехал куда-то в европейскую часть России.
– Слушай, Вича, а ты так его и не простила до сих пор? Столько лет уже прошло, – задумчиво спросила Катька.
– Ну как сказать, Кэт, я вроде бы отпустила ситуацию. Он, конечно, козел, и бабы у него, как выяснилось, присутствовали перманентно, но меня он по-своему любил. И потом, когда съехал от нас, регулярно помогал материально, и так тоже, брал меня на пикник, в боулинг, один раз хотел меня на море взять с собой, да мать не отпустила, сказала, что не желает, чтобы я опять попала на очередное шоу для взрослых. Я с ним общаюсь, отец же как-никак, но последнее время в основном в ВК или по телефону. Просто знаешь, я же теперь никому не верю, мне кажется, что все мужики такие кобелины бесчувственные, – вздохнула Вика.
– Не дрейфь, подруга, прорвемся. Встретишь и ты человека, которому сможешь доверять, сто процентов. Не все же такие… палковводцы, мать их. Есть же кроме половых инстинктов еще что-то – интеллект, общие интересы, уважение, любовь в конце концов!
– Палковводцы, говоришь? Ну да, не все, наверное. Но и среди этих попадаются экземпляры, вполне пригодные к употреблению. Главное, использовать их исключительно по назначению. А про Кондрата я почти ничего не знаю. Не скрою, сама с ним думала замутить, но он какой-то странный – приходит внезапно, когда его не ждешь, уходит неожиданно, появляется почти из ниоткуда. И контактов его у меня тоже нет. Знаю, что он вроде с Настей мутил… Да, слушай, мать, а что ты мне там рассказывала про какого-то альфа-самца, поручение твое от международного отдела?