Флешка

Тепляков Сергей Александрович

Громов обернулся к остальным и закричал:

– Занять оборону! К бою! К бою!!

3

Матвей Алферов, которому выпало дежурить с четырех до шести, сидел в холодном «Хаммере», не включая двигателя, и смотрел в ночь сквозь схватившееся морозом лобовое стекло.

«Обмерзло… – думал он, кутаясь в пуховик. – Погреть? А с чем тогда останемся? Заправок-то по дороге почти нет. Дикие места». Он смотрел на небо, в небе виднелись звезды. «То ли они здесь больше обычного, то ли я давно головы не поднимал… – подумал Матвей. – Мытаришь людей, а жизнь мимо как пуля свистит»… Он начал вспоминать,

когда ему в последний раз было хорошо, просто так – без выпивки – хорошо. Не вспоминалось. Он подумал, что последние годы самым обидным для него была невозможность показать свое богатство. «Жил тайком, а от такой жизни какая радость? Потому и книжки покупал книжными магазинами, чтобы хоть кто-то мне позавидовал. Да только дураки и завидовали. Да они поди не завидовали – думали: долбанул ся, деньгами сорит…» – вздохнул Алферов. Алферов уже давно купил себе с помощью друзей квартиру в Париже и иногда, взяв две недели отпуска и туманно заявив, что едет к родне в деревню, ездил в Париж. Однако полного удовольствия от этой покупки не было – и не объявишь ведь никому, и из таможни могли на работу сообщить (на таможне были данные о гражданах, имевших за границей недвижимость). Вся жизнь вот так – с оглядкой – и прошла. «Прооглядывался, провыбирался… – думал Алферов, вспоминая встречавшихся ему в жизни женщин. – Все думал – вот завтра жить начну. А теперь оказывается – начинать надо было вчера»…

Он вздохнул. По размышлении оказывалось, что кругом плохо: как он не любил никого, так и его никто не любил. Друзья были, но теперь Алферов не знал – друзья ли это? «Громовы пошли за Плотниковым… – подумал он. – А пошел бы за мной кто-нибудь из тех, с кем я всю жизнь водку пил да баб трахал?».. Он думал, что вряд ли, эти-то – с кем пил и трахал – в первую очередь не пойдут. Да и, может, не в дружбе дело – Громовы ведь знали Плотникова два дня и за это время вряд ли перекинулись с ним десятком фраз.

«А в чем? – подумал Алферов. – В чем тогда дело?».

Додумать он не успел – на черте горизонта вдруг что-то двинулось. Алферов удивленно посмотрел туда, и ему почудился свет. Он толкнул спящего сзади Громова.

– Что? – сонно спросил тот.

– Какая-то фигня, Яков… – проговорил Алферов.

Яков выпрыгнул из «Хаммера» и начал смотреть вдаль в бинокль. Следом вылез и Алферов. В ночи слышался гул моторов.

– Кого это несет посреди ночи! – сказал Громов и полез в машину. – Лева, подъем!

Из машины Громов вылез с тем самым ящиком в руках, о котором его еще в мотеле спрашивал Матвей Алферов. Громов быстро открыл ящик и стал крепить друг к другу разные части чего-то большого, на пулеметных сошках. Яков Алферов оторопело смотрел на это. Так же на это смотрел и Фадеев.

– Ваня, ты полегче… – сказал Фадеев.

– Может, там просто туристы едут, а тут ты со своим противотанковым ружьем. Напугаешь…

– Это, Лева, не противотанковое ружье, а снайперская винтовка большого калибра «Взломщик»! – проговорил Громов, не прекращая работы. – Туристы так туристы. А если не туристы, так мы их встретим как следует… А ты еще подумай – какие на хрен туристы посреди ночи? Вот сколько мы вчера видели на трассе встречных машин?

Фадеев и Алферов переглянулись. Машин и правда не было.

– Не ездит сюда никто… – сказал Громов. – А этих черт несет… Вооружайтесь, быстрее…

Они залегли у дороги и стали ждать. Километрах в двух от заставы был взгорок. Когда машины въехали на него, стали видны их странные силуэты. Громов, увидев их, вздохнул.

– Что

это? – спросил Фадеев.

– «Тигры»… – ответил Громов. – Машина спецназа.

– Надо сдаваться… – подумав, сказал Фадеев, протирая свои запотевшие от дыхания очки.

– А ты уверен, что они собираются нас в плен брать? – спросил его Громов. – Ты Плотникова видел? Тебе что у него больше понравилось – ногти вырванные или яйца раздавленные?

– Да люди же там, в конце концов… – сказал Фадеев поднялся и пошел к дороге. – Не бандюганы. Разберутся…

– Стой! – закричал Громов. – Стой, дурак! Не ходи! Ложись!

Он видел, как Фадеев вышел на дорогу и стал махать руками. На башне переднего броневика заговорил пулемет и видно было при свете фар, как из Фадеева полетели мясо и кровь. Фадеев рухнул, и броневики, один за другим, промчались по нему мимо заставы дальше.

– Ну что, поговорил? Объяснил? Разобрались?! Вот тебе и наши! – бормотал Громов, хватая между тем свою длинную как оглобля винтовку и бросаясь к дороге. Уже на бегу он, обернувшись, прокричал застывшему как вкопанный, Алферову:

– Заводи нашу телегу! Заводи!

Выбежав на дорогу, Громов бухнулся на асфальт, прицелился и выстрелил в замыкавший колонну броневик – раз и другой. Броневик взревел и на полном ходу скатился в кювет. Тут «Хаммер», загребая снег мордой, вылетел на трассу, Громов запрыгнул в него, пытаясь как-то разместить почти двухметровую винтовку, и именно в этот, самый неподходящий момент, заговорила рация.

– «Застава», «Застава», что у вас за стрельба? – услышал Иван голос старшего брата.

– Я «Застава», веду бой! – закричал он в ответ. – Противник пошел на прорыв на трех броневиках.

– Так на хера ты его мочишь? – прокричал Яков.

– А что мне на него – смотреть?

– Ваня, мы с государством не воюем!

– Так пусть тогда и оно со мной не воюет! – взревел Иван. – Они Левку грохнули. Не я начал!

Иван отпустил тангенту. «Хаммер», несшийся на казавшейся Громову невероятной скорости, нагонял еще один броневик. Там, видимо, еще ничего не поняли. Громов всадил в броневик две пули и тот тоже скатился в кювет. Но у оставшегося «Тигра» повернулась башня и начал стрелять пулемет. Пули загрохотали по морде «Хаммера», зазвенело, разлетаясь, лобовое стекло.

– Твою мать! – заорал Алферов, со всего маху крутя руль влево. «Хаммер», как жаба, плюхнулся брюхом на целину и огромными своими колесами начал пропахивать в ней широкие колеи.

– Гони! – кричал Громов, перезаряжая.

«Хаммер» оказался в кювете, внизу, и «Тигру» теперь не хватало угла обстрела – пулемет не опускался так низко. Громов снизу вверх стрелял «Тигру» в боковую броню, но то ли пули рикошетили, то ли он не часто попадал – «Тигр» продолжал идти. Тогда Алферов нажал на газ, и «Хаммер» обогнал «Тигра», вылетел на трассу впереди, Алферов развернулся – так, что и его, и Громова швырнуло по салону, – и пошел на «Тигра» лоб в лоб.

– А ты азартный! – закричал Громов. Дальше было уже не разобрать: стрелял Громов, стреляли из броневика. «Хаммер» грохотал и звенел и Алферов удивлялся только, что жив. Сколько секунд машины шли на встречных курсах, он так и не понял, но когда они проскочили друг друга, Алферов почувствовал, что зимний ветер гуляет по салону «Хаммера» – лобовое стекло разлетелось вдрызг, да и крыша была в дырках. Что-то не то было у Алферова с правой рукой, но даже посмотреть было некогда – Алферов снова заложил вираж, чтобы оказаться у броневика на хвосте.