Флетч
Шрифт:
— Из того, что вы рассказали, я понял, что Алану просто необходима разрядка.
— Для этого есть клуб.
— Я думаю, летая, он снимает нервное напряжение, — заметил Флетч.
— А других доводит до инфаркта. Я не хочу даже думать, на чем он летает в этот уик-энд. Для развлечения, как вы говорите. Во всяком случае, на самолеты это не похоже. Скорее, это какие-то варварские орудия, которыми перебрасываются дикари. Ужасно.
— Должно быть, вам с ним нелегко.
— Хоть бы он перестал летать.
— Меня
— Отец опаздывает на ленч.
— Он должен прийти?
— Двадать минут назад.
— Пожалуй, мне пора.
— Нет. Нет. Ему будет приятно познакомиться с вами. Друг Алана и все такое. Так что вас занимало?
— Почему на свадьбе не было родителей Алана?
— Родителей Алана?
— Да.
— Они ему совсем чужие. Он никогда не видится с ним.
— Никогда не видится?
— Вас это удивляет?
— Да, конечно. Мне казалось, что они были очень близки.
— Нет. Он их ненавидит. Так было всегда. Я с ними ни разу не встречалась.
— Неужели это правда?
— Вы перепутали Алана с кем-то еще.
— Я — то был уверен, что Алан регулярно навещает родителей. По меньшей мере раз в полтора-два месяца.
— Только не Алан. Родители всегда дваили на него. Я думаю переломом стал турнир «Золотые перчатки».
— «Золотые перчатки»? Я помню, Алан занимался боксом.
— Занимался, потому что отец заставлял его. Каждый день после уроков он шел в подвал и тренировался до ужина. Ему пришлось участвовать в первенстве штата. Он возненавидел бокс. И отказался ехать на национальный чемпионат. С тех пор он и его отец не разговаривают.
— Я, должно быть все перепутал.
— Должно быть. Он всегда говорил, что его мать — неврастеничка. Почти не встает с постели.
— И вас не интересовали родители Алана? Вы не хотели с ними встретиться?
— Нет, если Алан говорит правду. А в этом-то я уверена. Поверьте мне, дорогой, у окружающих меня людей достаточно трудные характеры, так что мне не хочется обременять себя и родственников мужа.
— Понимаю.
При появлении интересного, представительного мужчины лет пятидесяти с небольшим, одетого в легкие белые брюки и синий блейзер, павильон оживился. Ему махали руками. Мужчины, сидевшие за ближайшими к дбери столиками, вставали. Женщины лучезарно улыбались. Старший официант, радостно кивая, затрусил навстречу.
— Это мой отец. — прокомментировала Джоан.
— Да, — кивнул Флетч. — Я его узнал.
— Не огорчайтесь, если он не вспомнит вас.
— Почему он должен меня помнить?
— Потому что ты красавец. Я вся горю. Тебе действительно нужно уезжать сегодня?
— Я должен вернуться вечером.
— Но завтра воскресенье.
— Послушайте, у вас с Аланом должно быть какое-нибудь местечко, куда вы
— Ранчо.
— Что?
— Алан покупает ранчо. В Неваде. Для нас.
— Отлично.
— Что тут отличного? Это ужасно. Кому нужно ранчо в Неваде?
— Таких немало.
— Ребенком я провела лето на ранчо. Жара, пыль, грязь. Скука. Невероятная скука. Все мужчины словно сухие крендельки, посыпанные солью. А как они говорят! Каждое слово тянется, как резинка, а конец предложения ясен уже с самого начала. Речь заходит только о четвероногих. Нет, любоваться коровами — это не для меня.
— Тогда зачем вам ранчо?
— Алан хочет его купить. Я там еще не была. Алан настаивает, чтобы мы полетели туда на следующий уик-энд.
— На следующий уик-энд?
— Можешь представить, с каким ужасом я жду этого дня.
— Но там вам удастся побыть вдвоем.
— Черта с два. За домом есть взлетная полоса. Это мне уже известно. Так что Алан вновь будет улетать по важным делам, а мне придется глядеть на коров в обществе просоленных сухарей в джинсах.
— Так откажитесь. Отговорите Алана от покупки.
— Через неделю он должен внести задаток. Наличными.
— Наличными?
— Да. Разве не безумие? Наличные. Он сказал, что люди там признают только те деньги, за которые могут подержаться руками. Если он привезет наличные в бумажном пакете или чемодане и вывалит их на стол, то сможет выгадать какието проценты.
— Они не могут быть такими дикарями.
— Это же Невада, дорогой. Откуда нам знать, что может понравиться сухарю в джинсах, думающему лишь о коровах. О, папа!
Флетч встал.
— Это старый друг Алана. Они вместе служили в авиации. Джон…
— Яменералески, — подолжил Флетч, пожимая руку отцу Джоан.
— Рад познакомиться с вами, мистер Яменералески, — улыбнулся Джон Коллинз. — Оставайтесь с нами на ленч.
Глава 13
Флетч принес стул от соседнего столика и сел. Джон Коллинз устроился напротив дочери. В час дня на кортах, залитых солнцем, не было не души. Игроки перекочевали в павильон.
Джоан убрала фотоаппарат.
— Джон торгует мебелью, папа. Он из Гренд Рейпидс, штат Мичиган.
— Из Батта, Монтана, — поправил ее Флетч.
— О?
Флетч выбрал верный путь. Мало того, что никто не мог запомнить его фамилию, ни отца, ни дочь не интересовали ни торговля мебели, ни городок Батт в штате Монтана. Он мог не сомневаться, что к завтрашнему дню о его существовании забудут раз и навсегда.
— Мартини перед ленчем? — укоризненно спросил Джон Коллинз.
— Я собиралась поспать днем. — ответила Джоан, глядя на Флетча.