Флибустьеры против пиратов Карибского моря
Шрифт:
Глава восьмая Из рассказов капитана Пикара
Свой очередной рассказ я хочу начать с очередного опровержения. Не секрет, что в книгах про Америку горе-авторы, пользуясь тем, что проверить их весьма сложно, выдумывают всякие небылицы. Одна из них, что якобы буканьеры носили особые остроконечные шляпы без полей, так как широкие поля мешали бы им при охоте на диких коров в лесу. Но спросите свой разум, где вы видели коров, которые предпочитают темный лес солнечному лугу? Однако буканьеры действительно носили меховые шапки без полей, но по другой причине.
Вот вы – пехотный офицер. В вашем полку наверняка есть рота гренадеров. Какие у них шапки? То-то и оно. В
По этому поводу мне вспоминается одна английская книга, которую я как-то полистал. Там речь шла о человеке, попавшем на необитаемый остров в Вест-Индии и проведшем там более пятнадцати лет. Так вот, на гравюре этот бедолага изображался именно в остроконечной шапке буканьера, а его ружье было закинуто за спину. Ну вы не расслабляйтесь, наливайте, а то мой рассказ потеряет всякий смысл. Хорошее вино приводит мысли в порядок и дает им правильное направление. Как говорил капитан Франсуа Олоне, когда в животе вино, мысли появляются сами собой. Недаром он был одним из самых невоздержанных в питье капитанов флибустьеров, которых мне только приходилось знать. Он мог перепить любого… Хотя нет. Помню одного, которого мы назвали Турок. Он действительно был покруче. Но мы отвлеклись.
Итак, я оказался на Сан-Доминго в среде буканьеров. Было это время, когда страшная война, тридцать лет опустошавшая всю Европу, подходила к завершению. Во Франции Мазарини стремился заключить мир с Испанией. Именно в это время все буканьеры, охотившиеся на Сан-Доминго, жили в предвкушении возможного скорого мира с испанцами, а значит, и больших доходов. Даже этим воинственным людям мир нужен был больше войны. Ведь они приплыли в Вест-Индию не для того, чтобы воевать, а ради свободы и покоя, чего на Сан-Доминго было навалом, если бы не эти проклятые испанцы. Они всегда появляются словно москиты, чтобы отравить твою жизнь. К слову сказать, именно испанцы и раздразнили буканьеров, да так, что им пришлось объединиться с флибустьерами. А начиналось все вот с чего…
Кстати, скажите спасибо, что у вас есть очевидец тех далеких событий, который может поведать истину, а не врать, как книжки, написанные всякими голландцами, которых наш добрый король Людовик терпеть не может. И правильно делает. Стоит только этим торгашам дать волю, они окрутят весь свет. Благо им своих кораблей девать некуда. Я немного отвлекся. Кстати, вы привыкайте к тому, что мои чувства иногда берут первенство над сюжетом. Уж такой я человек.
Несмотря на то что все жили в ожидании долгожданного мира между Францией и Испанией, нам, буканьерам, от этого лучше не становилось. Самые старшие из нас помнили, что испанцы были нам только врагами и что они всегда пытались нас истребить, приравнивая к индейцам. Однако, в отличие от местных дикарей Сан-Доминго, которых испанские канальи быстро перебили, мы не были беззащитными. Все буканьеры имели отличные охотничьи ружья, собственные своры собак и, самое главное, не были такими трусами, как индейцы. Мы не для того приплыли на землю обетованную, чтобы какие-то жалкие испанишки, считавшие ее своей, могли нас так запросто оттуда выгнать. Мы десятилетиями врастали корнями в эту землю и готовы были держаться за нее зубами. Впрочем, сейчас я выдаю декларации Торе, одного из самых великих буканьеров всех времен. Но до него очередь еще дойдет, а пока я расскажу о нелегких временах испанского нашествия.
Очевидно, испанцы получили какие-то предписания
– По какому поводу собрание? – спросил я у Франсуа.
– Испанцы схватили Жана Паленого.
– Как это произошло?
– Сейчас узнаем.
Мы собрались на поляне, где посередине стоял Долговязый Клод, рассказывающий, что и как случилось.
– Мы с Паленым шли в Альтамиру, поскольку заранее договорились с Толстым Франциском о покупке у нас шкур и букана. Перед самым входом в поселок я немного отстал по нужде, а ребята пошли дальше. Вокруг было пустынно, как вдруг со всех сторон выскочили испанские солдаты. Их было около двадцати. Они схватили Паленого раньше, чем тот успел прицелиться. Хотя он и пытался отбиваться прикладом, а потом мачете, но их было слишком много. Как только я это увидел, сразу выстрелил, но они открыли такой шквальный огонь, что мне пришлось спрятаться в кустарнике. Потом на меня поскакали пятеро лансерос. Одного я уложил, но был вынужден покинуть поле боя и уйти в лес.
Тут он зарыдал, прикрывая руками свое окровавленное и запачканное лицо. Было удивительно видеть Долговязого Клода льющим слезы, поскольку я однажды лицезрел, как этот смелый парень не задумываясь прыгнул в реку, кишащую кайманами, за своим ножом, который случайно обронил.
– Я не смог его защитить. Их было слишком много, и все произошло так неожиданно.
– Не вини себя, Клод. Со всяким может случиться. Сегодня Жан, завтра кто-нибудь из нас, – крикнули из толпы.
– Нельзя с этим мириться. Нельзя ждать, пока эти канальи перебьют нас поодиночке, – сказал Оливье Громила. – Нужно дать им отпор.
– Правильно, что они себе вообразили. Хотят выжить нас с острова, – раздались крики. – Дудки. Мы им не дикари, чтобы с нами так просто расправляться. Это уже не первый случай. Нужно ответить им!
– Ребята, успокойтесь, – сказал Дидье Лебланк, самый старый из нас, которого прозвали так за его седину. – Испанцы всегда на нас охотятся, так же, как мы охотимся на быков или свиней. Но в то же время именно они являются основными покупателями нашего букана и шкур. Куда мы будем все это девать, если начнем с ними войну?
Вопрос сразу отрезвил многих из нас и заставил усердно поскрести ногтями давно нечесанные затылки. Однако это не охладило самые горячие головы, все еще продолжавшие взывать к справедливому отмщению.
– Хорошо, хорошо, – сказал Лебланк. – Отомстить, конечно, следует, но только жителям Альтамиры. Пусть эти канальи знают, что хотя мы и мирные охотники, но с нами нельзя поступать подло, заманивая в ловушку, словно свиней.
Мы решили, что завтра на рассвете всем матлотством отправимся к Альтамире и сожжем это проклятое поселение. Однако нам не суждено было дождаться утра, так как к нам неожиданно пришел еще один охотник, но уже из соседнего букана. Мы его не знали, но он назвался Грегуаром. Этот парень рассказал, что на их букан, который насчитывал шесть промысловиков и около пятнадцати слуг, ночью напали испанцы. Поскольку никаких постовых или охранения никто и не думал выставлять и все спали мирным сном, испанцы всех перебили почти без сопротивления. Грегуар рассказал, что шел два дня, пока не набрел на нашу стоянку.