Флотская богиня
Шрифт:
— Как ты, Анна? — поспешил майор к воротам.
Выстрелом в живот Жерми добила еще и дезертира, корчившегося у калитки, и только тогда спокойно, деловито ответила:
— Воюю, как видите, господин майор.
— Да ты и в самом деле воюешь. По-настоящему.
— Чего нельзя сказать о вас, майор. Не говоря уже о бывшем унтер-офицере — с десяти шагов в человека не сумел попасть.
— Да не стрелял я никогда из пистолета, — оправдываясь и старчески кряхтя, выбирался из своей засады Унтер.
Однако выслушивать его Жерми не стала.
— Какой же ты беспокойный, — с укором произнесла она, на ходу добивая бандита, все еще стонущего у подвала, и перемещаясь от дерева к дереву, устремилась к кустарнику.
Майор поспешил за ней.
Смолевский сидел, прислонившись спиной к стволу дерева, на россыпи подгнивших яблок. Он был ранен выстрелом в плечо и истекал кровью.
— Он выстрелил, но передернуть затвор я ему не позволил, — сквозь стон проговорил Гурий.
— Я так и поняла, — заверила его Жерми, спокойно заполняя ячейки наганного барабана запасными патронами. Ногой, обутой в легкий сапожек, она рывком перевернула лежавшего на боку дезертира, выстрелила ему в живот и только после этого вновь обратилась к Смолевскому: — Вы храбро сражались, господин штабс-капитан. Свидетельствую. Это делает вам честь.
— Я же прошу «выстрела милосердия», подполковник. Вместо Георгиевского креста.
Гайдук склонился над раненым, пытаясь сообразить, как бы ему помочь, и даже успел обнадежить Гурьку, что рана несерьезная и сейчас его перевяжут. Однако резким рывком за предплечье Жерми тут же отстранила сердобольного особиста.
— Вы дрались, как подобает русскому офицеру, штабс-капитан. И вот вам заслуженная награда. — Она чинно наклонилась, поцеловала Смолевского в лоб и тут же, не разгибаясь, выстрелила в его приоткрытый рот.
— Да ты что, совсем озверела?! — взорвался Гайдук.
Однако Жерми ткнула ему дуло пистолета в живот и по слогам, словно смертный приговор зачитывая, произнесла:
— Следующий «поцелуй Изиды» [19] вместе с «пулей милосердия» будут твоими, майор. Быстро находим нашу машину и немедленно убираемся отсюда. Для водителя и прочих наших попутчиков версия такая: мы в этой бойне не участвовали, но, отдыхая в доме Тимофеича, стали свидетелями столкновения двух бандитских групп. Но это — для попутчиков. Для всех остальных — нас здесь вообще не было. Впрочем, дня через два здесь уже появятся немцы, а вместе с ними — столько трупов, что разбираться с телами русских дезертиров станет недосуг. Вы слышали, что я сказала, унтер-офицер? — обратилась она к неспешно приковылявшему к ним Унтеру.
19
Считалось, что египетская богиня Изида сопровождала в мир мертвых, олицетворяя образ любви — охраняющей, оплакивающей и воскрешающей.
— Так точно-с! — мгновенно отреагировал тот, и даже потянулся рукой к несуществующему козырьку. — В овраге есть большая вымоина. Я позову соседа, и мы стащим тела в нее. Все равно ведь прикажут похоронить.
— Самое мудрое решение. У них было два пистолета. Один отдашь мне, другой, если хочешь, оставь себе для успокоения нервов. Да не забудь о патронах. Обрезы собери и надежно спрячь. Война будет длинной, авось пригодятся.
— Пригодятся, судя по всему, — с готовностью старого служаки подтвердил унтер-офицер.
— Чего ждем, майор? — уже направляясь к калитке, жестко поинтересовалась Анна у замешкавшегося особиста. — Пока сюда прибудет местный участковый, с десятком мужиков из ополченского отряда «истребителей диверсантов»?
Словно бы подтверждая ее слова, со стороны центра донеслось несколько выстрелов, судя по всему, в воздух. Затем раздались чьи-то панические крики: «Немцы прорвались!»
— Да не через калитку уходим, майор. Улицей продвигаться нельзя, свои же пристрелят. Напрямик идем, садами. На дорогу выйдем только после того, как минуем несколько усадеб…
Почти всю дорогу они шли молчаливо, лишь время от времени перебрасываясь несколькими фразами. Подходя к стоявшему на возвышенности зданию сельсовета, Гайдук все же не выдержал:
— Если так, не для протокола… Уж не ту ли белогвардейскую школу контрразведки вы закончили, что и штабс-капитан Смолевский?
— В той, одесской, школе я была инструктором.
— Шутить изволите, госпожа Жерми?
— Когда, после прибытия из Лондона, совсем еще молодой женщиной, я представлялась начальнику школы полковнику Жердинскому, как специалист, прошедший подготовку в секретной британской школе по методам конспирации и выживанию в тылу врага, реакция его оказалась точно такой же. Со временем ситуация сложилась так, что из Одессы нашу школу перебросили в Крым, и вскоре она оказалась в подчинении штаба генерала Врангеля.
Глубокое молчание майора полностью соответствовало глубине шока, в котором он какое-то время пребывал.
— Неужели вы не понимали, что война вами уже проиграна?
— А кто вам сказал, что мы готовили диверсантов и контрразведчиков для той войны? Почти все они получали задание раствориться в массе гражданского населения, выжить, получить доверие красных властей и… ждать сигнала. Впрочем, вы это уже поняли, исходя из откровений штабс-капитана Смолевского. Во времена агонии «Черного барона», нас тайно перебрасывали контрабандистскими шаландами: кого на Тамань, а кого — в направлении Очакова и Николаева.
Они уже нашли машину, к чьим бортам жались напуганные стрельбой женщины, когда Гайдук неожиданно вспомнил:
— С просьбой о «выстреле милосердия» Смолевский обращался к какому-то подполковнику. Бредил, что ли?
— Да нет, вполне осознанно обращался ко мне, подполковнику Подвашецкой. Такова моя настоящая фамилия. Упреждая дальнейшие вопросы, объясню, что на самом деле перед вами — дочь адъютанта Его Императорского Величества, генерала от инфантерии Владислава Подвашецкого. Сразу же после мировой войны он стал военным атташе в Великобритании и личным представителем императора при британском императорском дворе. Как вы понимаете, такие полномочия открывали ему двери кабинетов и салонов самых высокопоставленных чиновников Британской империи.
— Уж в этом-то можно не сомневаться.
— Предвидя революционный взрыв в России, он так и остался в Туманном Альбионе, решив, что больше пользы Отечеству и, в частности, Белому движению, принесет, используя свои связи в Лондоне, Париже и в Стокгольме. С наследником генералу не повезло, поэтому с самых юных лет он воспитывал меня, как кадета: закалка, умение владеть оружием, история русской армии и русских войн. Ну а примером для меня служила «кавалерист-девица», офицер русской армии, штабс-ротмистр Надежда Дурова [20] . Слышали о такой?
20
Надежда Дурова (1783–1866) служила под именем Александра Александрова; героиня времен Наполеоновских войн. Выйдя в отставку в чине штабс-ротмистра, первая русская женщина-офицер опубликовала мемуары.