Фокус гиперболы
Шрифт:
Император Август принял гостя в триклинии, где уже суетились слуги, расставляя на столе чаши, кувшины с вином и водой, вазы с фруктами и виноградом и блюда с сырами и зеленью. Тиберий, увидев императора, вскинул в традиционном приветствии руку, затем приложил ее к груди, поклонился и сказал: – Здравия и долгих лет императору. – Август приблизился к Тиберию, взял его за плечи, дружески тряхнул, заглянул в глаза, затем указал рукой на ложе и произнес: – Время ужина. Прошу разделить его со мной. – И прилег на ложе. Тиберий поблагодарил, скинул плащ, сполоснул в глиняной плошке руки и занял предложенное место. Тут же внесли блюдо с дымящимся вареным мясом. Чаши наполнили вином. Август повел рукой, и слуги удалились. Гость поднял чашу: – Мир, слава и долгих лет жизни тебе, мой император! – и осушил ее до дна. «Ретийское, – определил Тиберий, – Октавиан Август
В Риме вольноотпущенника Ликина знали многие. Еще мальчишкой сиротой его в Галлии Нарбонской во время своего знаменитого Галльского похода подобрал Цезарь. Ликина и еще нескольких осиротевших детей – отпрысков известных галльских родов – Цезарь отправил в Рим для воспитания в имперском духе. После убийства Юлия в стране наступили смутные времена триумвирата и гражданской войны. Но Август не забыл о подопечных своего кумира и передал детей своим многочисленным родственникам. Ликина же поручил заботам своей семьи. Юноша оказался очень способным, получил хорошее воспитание и образование и всецело был предан своему новому хозяину. Хозяин видел это и ценил, и со временем Ликин, не имея никакого официального статуса, стал при императоре вроде как порученцем по особым делам.
– Ликин, займись спутниками Тиберия. Пусть приведут себя в порядок с дороги, накорми их, затем приведи сюда старца и юношу. – Тот поклонился и ушел. Император, задумчиво глядя на утоляющего голод Тиберия, тихо, будто разговаривая сам с собой, произнес: – Значит, Авель. А ведь я предупреждал Клодия, чтобы он не слишком доверялся ему. – Август тяжело вздохнул и продолжил: – Я кое-что расскажу тебе, ты должен знать это. Авель очень богат. В свое время царь Арташес задумал уничтожить Авеля и еще некоторых, чтобы завладеть их имуществом и богатством. Арташес был врагом Рима и ненавидел Рим. Но это не мешало ему использовать римский опыт. Этакое армянское подражание Сулле с его проскрипциями, конфискациями и казнями. Но Клодий спас Авеля, полагая, что благодарный иудей и его деньги послужат делу римской партии. Сначала так все и складывалось. Клодий наивно считал Авеля своим искренним, до гробовой доски другом, и даже изготовил и подарил ему в знак дружбы золотую звезду Давида. Но после удачного устранения Арташеса, Авель убрал Клодия и, теперь это ясно, занял его место при новом царе. А это означает, что мы достигли цели лишь наполовину. И, что вовсе скверно, или Клодий что-то сообщил Авелю о талисмане и своих поисках, либо тот, выслеживая Криспа, догадался о чем-то сам. Да, скверно. Но, ты полагаешь, о талисмане Пятнадцатого легиона царю Тиграну ничего не известно?
– Да, у меня сложилось такое впечатление.
– Это интересно. Итак, у нас в руках послание Криспа, – Август взглядом указал на обрывок пергамента, – а в руках Авеля талисман. – Император немного помолчал и продолжил: – Я хорошо знал Клодия. Не мог, не мог он, готовясь к бегству, сложить все яйца в одну корзину. Тем более, зная или догадываясь о возможной погоне. Значит, есть еще что-то связывающее его странное послание и с талисманом, и с неизвестным западным склоном и …и… способом применения талисмана.
В триклиний вошел Ликин. Август, подзывая, махнул ему рукой и приказал: – Сначала молодого. – Ликин вышел и тут же вернулся с армянским пленником. Август долго изучающе рассматривал его и потом сказал: – Назови свое имя. – Увидев недоумение на лице юноши, повторил вопрос на греческом языке. Пленник ответил: – Меня зовут Армен.
– Армен. А ты знаешь, Армен, кто казнил твоего отца?
– Знаю, – в глазах пленника вспыхнула ненависть, кулаки непроизвольно сжались.
– И знаешь его последние слова перед казнью?
– Да!
Август повернулся к Ликину: – Уведи. Присмотрись к нему. Определи его к ланисте Руфусу (ланиста – содержатель школы гладиаторов. Прим. авт.). И предупреди его, чтобы обошлось без увечий. Приведи второго.
Ликин увел пленника. Император горестно вздохнул: – Ах, Клодий, Клодий! Столько времени потрачено! И все с начала.
В триклиний вошли Ликин и Сурен. Август отпустил Ликина, встал, подошел к старцу и обнял его. Тиберий увидел, как округлились глаза старого воина, а на лице застыла маска изумления.
Август чуть отстранился и сказал: – Тридцать три года назад ты преподал нам урок. Это был тяжкий, кровавый урок. Но он пошел нам на пользу. Идемте, – император призывно взмахнул рукой и направился к выходу. Тиберий и Сурен последовали за ним. Долго шли по дворцовым переходам и, наконец, зашли в библиотеку – большое светлое помещение с длинными стеллажами заполненными рядами свитков. Август подошел к стене, прикрытой шелковой портьерой и отодвинул ее. В стенной нише на полке лежал кинжал с темными следами на лезвии. «Кинжал Брута, – догадался Тиберий. – Этим кинжалом Брут нанес первый удар Цезарю, этим же кинжалом потом зарезался сам. Говорили, что Брута до конца жизни преследовало видение: Цезарь с проступающими на тоге пятнами крови, содрогающийся от наносимых ударов, не отрывающий взгляда от Брута и хрипящий сквозь истекающую из гортани кровь: – И ты, сынок?»
Рядом с кинжалом необычная ваза. Отлитые из золота четыре уменьшенные копии рукояток римских мечей – гладиус эспанус – составляли ее основание. От основания вверх устремлялись два сверкающих золотых совмещенных лезвия мечей, в сечении составляющие крест. Рукоятки и лезвия символизировали переломанные римские мечи. На крестовом конце лезвий как на основании закреплена чаша из необычного материала. Это был человеческий череп, распиленный по линии зубов верхней челюсти, перевернутый и прикрепленный с внешней стороны теменем к крестовине лезвий. В качестве материала крепления использовано золото с красноватым оттенком. Его наплывы на лезвия смотрелись как стекающая кровь. Глазные впадины были искусно заделаны золотыми выпуклыми пластинами, имитирующими глазные яблоки. Зрачки из небольших шариков черного отполированного турмалина вкраплены в золото. Носовое отверстие заделано чуть выпуклой, имитирующей нос, золотой пластиной.
Император Август, глядя в глаза Сурена, медленно произнес: – Вот вы и встретились. Через тридцать три года.
Старый воин пошатнулся: – Это?…. Это?
– Да, это череп Марка Лициния Красса, – помог ему Август – я с детства помню этот выбитый клык, – Август указал на отсутствующий зуб. – Царь Ород, которому ты, Сурен, отправил голову Красса, приказал своим умельцам изготовить эту вазу. Я узнал об этом, и после смерти Орода выкупил ее.
Сурен и Тиберий замерли не в силах оторвать глаз от этих необычных, черных завораживающих зрачков. Казалось, они притягивают к себе, и хотят что-то сказать. Август нарушил тишину и тихо произнес: – Иногда я так беседую с ним.
Тиберий посмотрел на императора, а в голове промелькнула мысль: «Теперь он будет беседовать с обоими». Он вдруг увидел в воображении рядом с этой вазой еще одну: распиленный череп, укрепленный на трех золотых подломленных копьях катафрактов – копейщиков парфянской армии. Август почувствовал его взгляд и словно прочитал мысль, покачал головой и сказал: – Нет. Это все равно что убить ребенка. – Сурен удивленно воззрился на императора, не понимая, что только что был помилован.
На этом доктор «SS» главу закончил. Следующая глава называлась «Император Тиберий. Или тридцать три года спустя».