Фрагменты
Шрифт:
Херон, очевидно, хотела своими словами глубоко ранить Сэмма, и сердце Киры разбилось, когда она услышала их и поняла, как Сэмм должен был себя почувствовать. Однако, если слова Херон и затронули его, он этого не показал. Он лишь поднял руку, чтобы прервать Херон, и повернулся к Кире. Его глаза были темными от усталости.
— Ты сказала, что действительно собиралась сделать так. До сих пор собираешься?
Кира кипела от обвинений Херон и, раздумывая над ответом, почувствовала себя еще более опустошенной. Неужели она действительно делала все это: заставляла друзей и себя пройти через ад, морила их голодом, мучила лошадей и довела до смерти Афу — лишь из-за своих собственных эгоистичных стремлений? Она не знала, что сказать, и казалось, будто они простояли в этом напряженном молчании вечность.
— Намерения — все, что у меня осталось, — сказала наконец Кира. — Мы пойдем туда, и что бы мы там ни нашли, это будет большее, чем то, что доступно нам сейчас. По крайней мере у нас есть шанс. По крайней мере...
Она замолкла. У нее закончились слова.
— Ты сошла с ума, — снова произнесла Херон, но замолчала, когда Кира отвернулась и села, рухнув, когда ее колени подогнулись. Она лежала на полу сарая и жалела, что не может заплакать.
Глава 36
Гару Сато пробирался через лабиринт туннелей под аэропортом Кеннеди, стараясь по возможности не встречаться с солдатами и вяло кивая им, когда узкие коридоры не позволяли ему держаться поодаль.
Он низко надвинул свою потрепанную фуражку на глаза, избегая встречаться с кем-либо взглядом, надеясь, что никто с ним не заговорит и не спросит, куда он направляется. Если станет известно, что он покинул свое подразделение, его ждет арест или даже что-то похуже. Время сейчас не подходило для того, чтобы быть предателем.
Кабинет мистера Мкеле находился посередине длинного коридора. Судя по всему, раньше здесь располагалась транспортная контора, но теперь это был последний, умирающий мозговой центр человеческой цивилизации.
Силы Морган захватили Ист-Мидоу и взяли в заложники каждого человека, которого только смогли разыскать на острове. В течение нескольких дней Партиалы придут и в это укрытие, и мир людей будет уничтожен. Тому времени, когда люди были доминирующим видом, пришел конец. А жалким сопротивлением, которое они смогли собрать, руководили из этого офиса.
«Ну, — подумал Гару, — из этого офиса и передвижного лагеря-базы Деларосы. А Делароса более опасна, чем мы могли когда-либо подозревать».
Перед закрытой дверью кабинета стоял на страже один солдат. Его форма была мятой и грязной. Времени на любезности больше не было. Гару взглянул в обе стороны коридора и увидел, что тот был практически пуст. Б ольшая часть оставшихся армейцев охраняла базу наверху или атаковала в глуши фланги Морган. На данный момент Гару и солдат были здесь одни. Гару снова осмотрелся, оценил свою решимость и подошел к охраннику.
— Мистер Мкеле сейчас занят, — сказал тот.
— Позволь мне задать тебе один вопрос, — произнес Гару, подступая ближе. В последнее мгновение он крутанулся вправо и поднял руку, будто на что-то указывая. Как только голова солдата повернулась в ту сторону, Гару впечатал колено в живот мужчины и левой рукой схватил винтовку, которая висела у охранника на плече.
Солдат, по-прежнему согнувшийся и слишком изумленный, чтобы вздохнуть, потянулся к своему оружию, но Гару резко развернул его и снова ударил коленом, на этот раз в лицо. Мужчина упал. Гару открыл дверь, толкнул вырубленного им охранника в комнату и вошел сам. Мкеле вскочил на ноги, но Гару уже плотно запер дверь.
— Никого не зовите, — сказал он. — Я здесь не для того, чтобы причинить вам вред.
— Только моей охране.
— Прошлой ночью я дезертировал, — сообщил Гару. — Не мог рисковать, что он поднимет тревогу. — Он аккуратно уложил мужчину в углу. — Просто дайте мне пять минут.
Кабинет Мкеле был полон бумаг. Не забит ими, будто мужчина просто не смог выбросить лишние, а просто полон. Документы выглядели прекрасно организованными. Это был человек, который не использовал свой кабинет в качестве склада или для вида, а долгие часы занимался здесь работой и изучением.
Мкеле сидел за столом, на котором была разложена карта Лонг-Айленда с отмеченными на ней местами атак Партиалов, контратак Армии и — не мог не заметить Гару — некоторых из его собственных предположительно тайных операций с Деларосой и ее бойцами. «Похоже, я вовсе не так хорошо умею хранить секреты, как думал. Возможно, он уже знает».
«Нет, — возразил сам себе Гару. — Если бы он знал, что Делароса планирует, то не выглядел бы столь спокойным».
— Ты явился с повинной, — произнес Мкеле.
— Если предпочтете думать об этом с такой точки зрения, — ответил Гару. — Я принес информацию, и, если часть этой информации плохо на мне отразится, я готов к последствиям.
— Должно быть, это очень важные сведения.
— Чем вы занимались раньше? — спросил Гару. — До Раскола?
Мкеле мгновение не отрывал от него глаз, будто решая, стоит ли отвечать, а затем указал на карту перед собой.
— Этим.
— Разведкой?
— Картографией, — ответил Мкеле и слегка улыбнулся. — Вследствие апокалипсиса мы вынуждены находить себе новые области занятий.
Гару кивнул.
— Вы знаете о Последнем флоте? Мне не известно, как он назывался на самом деле. Когда это произошло, мне было семь. Это тот флот, который отправился в Нью-йоркскую гавань и был бомбардирован Партиалами с неба. Его называют Последним потому, что это был наш последний шанс защититься от Партиалов и, когда его уничтожили, война закончилась.
— Я знаю об этом, — ответил Мкеле. Его лицо было спокойным — внимательным без признаков волнения. Гару продолжил:
— Вы знаете, почему Партиалы уничтожили флот?