Фрося. Часть 3
Шрифт:
– Хорошо жила, мне стесняться нечего, я никогда не скрывала, что я баба деревенская.
– Да, ладно тебе, пол Москвы из деревни понаехали, а теперь к ним и не подступиться, посмотри только на мою тёщу, рафинированная москвичка из Городка.
Так переговариваясь и смеясь, они проскочили Поставы, и меньше чем через два часа въезжали уже в Вильнюс.
глава 22
Волга
Уставшие попутчики откровенно радовались концу изматывающей долгой дороги, особенно Фрося, которая впервые так долго путешествовала на автомобиле.
Вильнюс отличался от Москвы изобилием кафе, нарядно одетых неспешащих людей и конечно, действующими костёлами.
Фрося смотрела из окна Волги на уже хорошо знакомые ей современные проспекты, средневековые переулки и здания.
С этим городом у неё было очень много связано в прошлом, да, и в настоящем, ведь здесь до сих пор жила её дочь с семьёй:
– Марик, куда мы вначале, может заедем к моей Анютке...
– Нет, мой дорогой компаньон, вначале мы едем скинуть товар, негоже разъезжать по чужому городу с полным багажником и заваленным задним сидением соблазнительными коробками.
Поверь, воровского люда везде хватает и у милиции могут возникнуть неприятные для нас вопросы...
– А потом?
– А потом поедем устраиваться в гостиницу.
– И, я?...
– Конечно, и ты, я же не буду тебя искать по всему Вильнюсу, не на гулянки приехали, а гешефт делать.
– Мне бы хотелось остановиться у дочери.
– Фрося, давай договоримся раз и навсегда, вначале дела, а потом уже родственные связи и прочее.
Направляй машину по нужному нам адресу, дорого время, ведь уже поздний вечер.
Они подъехали к дому, где пока ещё проживал Ицек, но Марк не остановился, а проехал ещё один квартал и тогда только затормозил:
– Пройдись, пожалуйста, немножко пешком, разведай обстановку, а я тут подожду.
Фрося поняла, что она имеет дело с человеком, который серьёзно подходит ко всякому делу, его осторожность не показалась ей излишней, только сейчас она поняла в какие игры ввязалась.
Через несколько минут, она уже звонила в хорошо знакомые двери.
Квартира Ицека представляла хаос, везде валялись вещи, коробки, мешки и среди этого балагана суетилось растерянное семейство её старого друга.
Фрося быстро ввела в курс дела Ицека и тот немедленно последовал за ней к машине Марка.
Мужчины
Марк подогнал свою Волгу задом к дверям сапожной мастерской и Ицек со своими уже повзрослевшими детьми, быстро перетаскали всё предназначенное для них через мастерскую на второй этаж.
Расположившись кое-как среди этого хаоса царившего в квартире людей собирающихся покинуть её навсегда, мужчины неспешно повели деловой разговор.
Марк методично стал докладывать о количестве и качестве товара, и вести скурпулёзный подсчёт расходов.
Фрося обратила внимание на то, что в руках у Марка появились большие бухгалтерские счёты и исчёрканный цифрами блокнот.
С момента их прибытия в квартиру Ицека, она до сих пор, не смогла даже двумя словами перекинуться с другом, и он как бы к этому и не стремился.
Ей даже показалось, что он намеренно прячет от неё глаза.
Неужели она его чем-то обидела или он раздосадован тем, что она явилась к нему в сопровождении делового партнёра.
Марк ловко орудовал счётами, костяшки только летали взад и вперёд.
Он предъявлял товар, называл реальные цены и отмечал, во что ему обошлось то или иное, Ицек только успевал кивать головой.
Всё, Марк подвёл баланс, назвал сумму комиссионных, вырвал листки из блокнота и передал их клиенту, а именно так выглядел в эти минуты друг Фроси.
Ицек равнодушно посмотрел на итоговую сумму и спустился в свою мастерскую, где у него находился сейф, которым, в своё время неоднократно пользовалась и Фрося, там надёжно хранились её деньги.
В руки Марка легли пачки двадцати пяти и десяти рублёвок.
Тот не стал потрошить пачки денег, прикинул на глазок и заметил:
– Уважаемый, вы ошиблись или преднамеренно отсчитали нам лишнюю тысячу?
Ицек улыбнулся:
– Вы, меня избавили от головной боли, мне теперь нет необходимости думать, куда потратить эти ставшими мне не нужными бумажки.
Я не представляю, что я буду там делать с таким количеством одеколона и мыла, мне кажется, что моим правнукам ещё останется, но так поступают все наши евреи, у кого скопилась значительная сумма денег.
Он протянул свою мозолистую руку сапожника Марку и с чувством благодарности потряс холёную ладонь предпринимателя.
– Я не знаю, как это всё переживу, но, что сделано, то сделано, но вас очень попрошу, не обижайте Фросю, такого надёжного и сердечного человека я ещё не встречал.
И, не дожидаясь ответа Марка, повернулся в сторону женщины:
– Фросенька, можно тебя на парочку минут пошептаться, надеюсь, вы нас простите...