Фурия
Шрифт:
– Кто же сегодня укладывает спать твоего маленького брата? - спросил Дима.
– Мама выходная, она им занимается, - ответила Марина, - хотя Ромка капризничал, не хотел, чтобы я уходила.
– Да, - произнес Дима, - у меня подрастает серьезный соперник, которого зовут Рома. Он тебя ревнует?
Марина тихонько улыбнулась.
– Наверное, - сказала она, - но по своему, по малышовому.
– Может быть, тогда поедем, покатаемся? - предложил Дима. - Раз сегодня Рома остался под присмотром.
– Не знаю, - пожала плечами Марина, - а куда мы поедем?
– К морю, - ответил
– Только недолго, - попросила Марина, - а то мама будет ждать меня и расстраиваться.
– Хорошо, - согласился Дима, - постоим там пять минут и обратно. Это мое любимое место в мире.
– Когда-нибудь ты научишь меня водить автомобиль? - спросила Марина.
– Можно начать прямо сегодня, - ответил Дима.
– Ой, я боюсь, - воскликнула Марина, - я не смогу рулить.
– Рулить не надо, - засмеялся Дима, - начнем с теории. Вот вставляю ключ и поворачиваю. Слышишь, зашумело? Сразу жми педаль газа. Завелась? Теперь жмем сцепление и переключаем скорость.
Машина тронулась с места и мягко поехала.
– Поняла, как заводить? - спросил Дима Марину.
– Ничего не поняла, - ответила Марина, - ты как будто на другом языке говорил.
– Марина, - рассмеялся Дима, - ты такая интересная и трогательная.
– Не смейся надо мной, - обиделась Марина, - а то не буду учиться. Сам ты интересный и трогательный.
– Хорошо, - согласился Дима, - пусть я такой, а ты тогда забавная..
– А ты, - приняла игру Марина, - не знаю какой... ты смешной.
– И нелепый, - добавил Дима.
– Но ты мне нравишься, - сказала Марина.
– А ты мне, - ответил Дима и они рассмеялись.
Машина ехала легко, словно летела над дорогой. Дима хорошо умел водить автомобиль. С детства отец разрешал ему садиться за руль. Марина смотрела на дорогу вперед, где тьма расступалась под ярким светом фар, где высокие деревья на обочине кланялись им под ветром, а справа шумело море. Марина волновалась оттого, что она едет с мужчиной одна в машине, и не умела скрыть этого. Ей было всего восемнадцать лет. Или уже восемнадцать - это как посмотреть.
Например, Оксана, подруга Марины, начала встречаться с парнями в четырнадцать. Тогда же у нее впервые все и случилось. В восемнадцать лет она была уже зрелая опытная женщина и посмеивалась над Мариной, которая первый раз поцеловалась с парнем год назад, а уж если говорить о чем-то интимном, то об этом и речи не было. Не то, чтобы Марине никто не нравился из парней, встречавшихся на ее жизненном пути. Нравились, конечно, она даже влюблялась.
Просто ей не хотелось лезть в кровать для того, чтобы потом с гордостью сказать подружкам, как Оксана однажды: "Все, девки, я уже не целка!". Поэтому Марина, конечно, встречалась с парнями, как только начинались поползновения на интим и Марина чувствовала, что ей этого не хочется, она всеми силами старалась этого избежать. И избегала. Она ждала когда все будет по настоящему. Она даже знала как это будет. Она хотела, чтобы этот первый был любимым и желанным. Она берегла себя для него. Скептики скажут - сказка! Пусть. Пусть будет сказка, но дайте в этой жизни хоть немного места сказке и жизнь станет совсем другой. Сказочной. И вообще, иногда приятнее заблуждаться, чем знать правду.
А вот теперь, сидя в машине рядом с Димой, Марина вдруг ощутила, что хочет, чтобы он обнял ее, крепко прижал к себе и поцеловал прямо в губы. Еще в театре ей хотелось этого. И почему вдруг в ней проснулось так неожиданно это необъяснимое чувство? Волнующее и трепетное, заставляющее не спать ночами, а думать, думать. В этот вечер, мчась с Димой в машине по ночному шоссе, Марина хотела не расставаться с ним никогда в жизни. Дмитрий ей очень нравился. Ей нравилось то, как он постоянно поправляет очки, говоря с ней о всякой всячине, как он уверенно ведет машину.
Ей нравилось то, что он такой умный и немножко смешной. И совсем непохож на небритых обезьяноподобных мужланов из рекламы крема для бритья, которые Марине совершенно не симпатичны. Такой супермен только о себе и думает, комплиментов говорить не умеет и грубо хватает за руки. Зачем такой нужен. А вот Дима дарит ей цветы и целует нежно-нежно.
Однажды после какого-то застолья один Оксанин знакомый вызвался проводить Марину до дома. Марина согласилась, просто надоело быть одной. Парень этот был ничего, симпатичный и говорил так умно про фильмы и режиссеров, про актеров много забавного говорил. Сам он работал в видеопрокате. Даже к Марине заперся в гости чаю попить. А сам чаю не пил и тут же в кухне полез целоваться. Запустил свой скользкий язык ей в рот и стал вертеть им там. Марину едва не вырвало. А он успел и блузку расстегнуть и лифчик, Казанова. И все твердил на ухо:
– Ну, давай трахнемся по-быстрому. Мы же взрослые люди. Чего в любовь играть?
Вот так по-простому и сказал - чего, мол, в любовь играть? Нет, мол, никакой любви, а просто трахнемся, как две собачки. Марина отстранилась от него, застегнулась и попросила уйти. А он ей у порога сказал:
– Ну и дура же ты! Сама же прибежишь!
А Марина ничего не ответила. И не прибежала. Она знала, что дождется когда-нибудь человека которого полюбит сама и который полюбит ее. Видимо она очень сильно этого хотела, потому что в ее жизни появился Дима и теперь ей было хорошо и спокойно с ним.
Дима ехал молча, вглядываясь в дорогу, у развилки повернул и съехал к морю. Впереди виднелось большое темное строение.
– Я сейчас вернусь, - сказал Дима, - проверю, все ли нормально. Чтобы мы с тобой в море не свалились.
Он вылез из машины, пошел вперед, освещаемый фарами, и пропал в темноте ночи. Через несколько минут Дима вернулся с радостной улыбкой на лице и сел за руль.
– Держись, Марина, - сказал он, - взлетаем.
Машина зарычала, они въехали на пирс и остановились у самого края. Море внизу шумело и плескалось, разбиваясь о бетонные сваи. Фары машины светили далеко-далеко над морем, разрезая легкую дымку над поверхностью.