Футбол с улыбкой
Шрифт:
Так семья и вернулась в Баку. Отец поехал с нами тоже, но потом уехал в Майкоп на два года тренировать.
На первые тренировки в «Нефтянике» выходил спокойным, меня не трясло. Делал то же, что и остальные. Аркадьев позже говорил: «Эдика я взял еще мальчиком. Маленький был, но боевой». Он оценил мой дриблинг, но и характер, выходит, тоже. Я не тушевался, от мяча не закрывался.
Очень благодарен Аркадьеву, что поначалу, в том 1961-м, он меня, восемнадцатилетнего пацана, на пять-десять минут выпускал. Я вслух не говорил, но внутри себя не понимал, злился – мы проигрываем, меня выпускают в самой концовке,
Иногда я даже по неопытности рот открывал, но тренер и это терпел. Как-то играем в Ростове, проигрываем то ли 0:2, толи 0:3. Остается пять минут, он говорит:
– Эдик, раздевайся и выходи.
– Ну пять минут осталось, что я буду там делать? – отнекивался я.
– Раздевайся без разговоров!
Вышел, забил, 1:3 проиграли. И вместо того чтобы напихать мне за то, что я в свои годы еще и пререкаться начал, Борис Андреевич сказал:
– Вот видишь – вышел и забил. Ты это запомнишь и будешь увереннее. И я запомню. В следующей игре, может, на десять минут выпущу.
Сейчас понимаю, что, если бы Аркадьев тогда выпускал с первых минут, меня бы просто сминали. Так что выходить поначалу на несколько минут очень полезно. Постепенно привыкал к атмосфере большой арены – ведь до Бориса Андреевича на центральном поле Республиканского стадиона в Баку я никогда не играл. Он тогда уже именем Сталина не назывался – после XX съезда КПСС и развенчания культа личности переименовали в стадион имени Ленина. Первый мяч на нем забил в 1951 году мой будущий партнер и тренер по «Нефтянику» Алекпер Мамедов, Алик, хороший нападающий.
А уже в девяностые, когда не стало арбитра Тофика Бахрамова, засчитавшего знаменитый гол Джеффа Херста в финале чемпионата мира 1966 года Англия – ФРГ, стадион переименовали в его честь. Мне довелось быть с Бахрамовым хорошо знакомым, но об этом расскажу позже.
Потихоньку стал выходить уже минут на пятнадцать. А однажды центральный нападающий по ходу матча голеностоп подвернул, и я вышел на тридцатой минуте. Тот матч выиграли, я забил.
Мне очень повезло, что в самом начале пути в футболе встретил Аркадьева. Человек, который после войны создал легендарную «команду лейтенантов», ЦДКА, стал для меня образцом. Я увидел, каким должен быть настоящий тренер. И как теоретик, и как практик.
Во-первых, он очень грамотно тактически все продумывал и расставлял нас. Во-вторых, знал, как с кем говорить. Часто бывало, что наказывал игрока, но не при всех, а поговорив с ним отдельно, а эффект от такого совершенно другой. В-третьих, многие его коллеги в то время ругались почем зря, а Борис Андреевич ни одного слова матом за все время в «Нефтянике» не произнес! Ни разу голос не повысил! И его при этом все слушали – такой авторитет. Самое грубое слово у Аркадьева было «дурачок». Другой великий тренер, Михаил Якушин, был пожестче, иногда что-то нецензурное у него проскакивало.
Еще Аркадьев произнес фразу, которую я запомнил на всю жизнь, поскольку был молодым и впитывал все, как губка.
– В футбол, Эдик, нужно играть с улыбкой, – сказал он как-то. – Выходишь на игру, улыбаясь, – пугаешь противника…
Советовал он и книги читать, но на это времени вечно не хватало. Вообще, сказать, что я или многие другие футболисты, получили хорошее образование, будет большим преувеличением. В школе учился сначала нормально, потом стал прогуливать. Приходил на школьную площадку и играл там в футбол.
Когда попал в «Зерносовхоз», мне в Азербайджане написали справку об окончании восьми классов. Когда возвращался из Армавира – бумажку о том, что я окончил школу с отличием. Все почему? Потому что в Баку надо было в институт поступать. А там я уже был на таком уровне, что ко мне лояльно относились. Приходил на экзамен, меня преподаватели спрашивали:
– Ну, как будем играть в эту субботу?
– Нормально будем играть, постараемся выиграть.
– Молодец, пять!
Так и проучился. В какой-то момент сказали, что вообще могу не приходить. Все болельщиками были. Совершенно не собираюсь бахвалиться этим, говорить, что все это хорошо. Просто рассказываю, как происходило в действительности. Сказали, что ходить не надо, – я и не приходил. Все делали за меня.
И в армию тоже не забрали. Явился я по повестке в бакинское общество «Динамо», а меня спрашивают:
– Эдик, ты чего тут?
– В армию…
– Иди отсюда! Иначе нас всех поснимают!
В итоге с армией вопрос решился просто. Написали: «Не годен в мирное время». Это сохранило меня для «Нефтяника», поскольку московские «Динамо» с ЦСКА и киевское «Динамо» меня хотели заполучить. Но в Баку решили, что мне лучше быть первым парнем на деревне, чем последним в городе, и мои родители думали так же.
Свой первый матч в стартовом составе за «Нефтяник», в Москве на стадионе «Динамо» против «Торпедо», помню смутно. Попадаются мемуары разных людей, и только по ним восстанавливаю в памяти, что Адамаса Голодца с Алекпером Мамедовым по каким-то причинам не было, и Аркадьев поставил меня. Проиграли 2:3, но при этом я при 1:0 в нашу пользу забил второй мяч. Скажу так: хорошо, что дебютировал с гола, но, будь на поле Адамас и Алик, точно не проиграли бы.
Отношение ко мне со стороны ветеранов команды было очень хорошим, грех жаловаться. Какая там дедовщина! Наоборот, на руках носили. Хотя, теряя мяч на чужой половине, ловил себя на мысли, что нам обязательно забьют. Но даже если это и происходило, никаких упреков в свой адрес не слышал. Никаких запретов со стороны Аркадьева не было – он объяснял, что импровизация должна быть, просто нужно знать, в каких точках поля ею нельзя злоупотреблять.
Вскоре после того, как попал в первую команду «Нефтяника», Алексей Парамонов вызвал меня в юношескую сборную СССР, с которой я начал ездить за границу – дело для тех времен уникальное. И ладно еще Польша или, например, Чехословакия, в которой я сверстникам победный мяч забил, – потом еще и в итальянский Сан-Ремо на международный юношеский турнир поехали, и там нас принимали лучше, чем где-либо!
Из-за границы, конечно, привозил родным подарки – кто в чем нуждался. Мы уже знали, откуда что лучше было везти. В Германии, например, были отличные туфли. В одном месте все подряд не брали – со временем обретали опыт и в этом смысле. Испания просто больше всего понравилась как страна. Запомнилась и поездка на товарищеский матч аж в Австралию. Настоящих кенгуру увидели!