Футуриф. Токсичная честность
Шрифт:
…Фируз Нургази в свои неполные 17 лет многократно слышала, что любые публичные действия (в т. ч. текстовые и видео- публикации) совершаются или ради власти, или ради богатства. Поэтому, она занялась поисками соответствующего мотива в просмотренном фильме. Первым ее шагом было: посмотреть: кто же владелец сетевого медиа-журнала «Science Enigma World Observer» (SEWO)? После ряда умственных усилий, и рейдов по просторам Интернет, девушку ждало любопытное открытие. Редакцией SEWO через номинальную фирму-посредника, зарегистрированную в панамском оффшоре, владел Патрик Тэммелен, некий британец, который до конца марта этого года
Это была очень важная деталь, поскольку прииск «Голиаф» входил в концессионную акваторию Маскаренского плато, исходно принадлежавшую (опять-таки!) компании «Гипер-Лайнер». Тэммелен и Киршбаумы получили этот пятачок, как отступное за акции компании и (вот какая удача!) их сотрудники встретили там дружественных акваноидов, указавших на алмазную россыпь. Из простого здравого смысла следовало, что удача была вовсе не случайной. А, возможно, гибель гипер-лайнера вскоре после алмазного бума на Голиафе, была звеном в той же цепи событий. Если так — то фильм «В поисках планеты Нибиру» — звено из этой же цепи. Такие выводы Фируз изложила бакалавру Марти Логбе.
Марти проворчала: «черт побери, сестренка, из тебя выйдет толк в качестве аналитика, провалиться мне, если вру», глубоко задумалась, и начала чертить нечто фломастером в старомодном морском блокноте из водостойкой бумаги. Фируз Нургази уже собиралась поинтересоваться значением этой вычерчиваемой схемы, как вдруг…
…Море будто вскипело около левого борта швертбота, из воды поднялась белая башня надстройки, а затем вытянутая овальная платформа палубы. «Садко Бета» прибыла без опоздания. Фируз с любопытством наблюдала за всплытием субмарины, и почти сразу отметила странный объект, установленный в скругленной носовой части палубы. Если точнее, то объект был наспех, но прочно привязан тросом к швартовочному кольцу.
— Марти, что это за штука?
— Гигантский кальмар, — невозмутимо ответила бакалавр из Ква-Зулу, — я думаю, что на полцентнера потянет. Ребята взяли хорошую добычу. Как раз к банкету, если получится приготовить вкусно. У таких кальмаров мясо капризное. Иногда оно почему-то получается горькое, как хинин, черт побери.
— Зеленые бананы есть? — деловито спросила Фируз, уже и сама разглядев, что объект, который вначале удивил ее, это туша крупного кальмара с толстыми щупальцами.
— Зеленые бананы? — Марти почесала себе за ухом, — Сколько-то есть в холодильнике на камбузе.
— Там мало! — воскликнула юная оманка, — И они не зеленые! А надо зеленые и по весу примерно столько же, сколько кальмар. Тогда точно не будет горького привкуса.
— ОК! — произнесла бакалавр, и отстегнула от пояса радиотелефон, — Сейчас найдем.
Кавторанг Эдди Кассиди, и кэптри Фил Санчес сидели на широкой и удобной консоли-площадке SEAL-катера (спецтехники для боевых пловцов), и смотрели вниз, в воду. На глубине полста метров, у самого дна (или, в смысле геологии — над вершиной одной из крупнейших подводных гор) медленно скользили две едва различимые тени. Шел сбор образцов грунта с (предположительно) поднимающегося вулканического конуса.
— Фантастика, — произнес Санчес, — трудно поверить, что все это наяву, а не во сне. Ты смотришь на часы? Ребята уже 27 минут под водой. Они там как дома, черт возьми!
— Генная инженерия, — ответил кваторанг, — надо просто принять это как данность. Как приняли мы огромную кучу электронных гаджетов, влезших в нашу жизнь.
— Извини, Эдди, но есть разница. Электронные гаджеты не меняют наш организм.
— Знаешь, — сказал Кассиди, — если подумать, то такие маленькие незваные электронные друзья поменяли нашу жизнь сильнее, чем если бы у нас вдруг стало по четыре ноги.
— Wow! — негромко воскликнул кэптри, — А ты, Эдди, оказывается, философ.
— Нет, Фил, я не философ. Просто, я начал задумываться о том, что с нами делается. А точнее, что с нами делают те, кому мы служим. Судя по всему, мне пора в отставку.
Кэптри удивленно поднял брови.
— Шутишь, Эдди! Ты на отличном счету в генеральном штабе. После этой экспедиции получишь новую звезду на погоны, а еще лет через пять станешь контр-адмиралом.
— Нет. После этой экспедиции я положу заявление на стол, и останусь на берегу.
— Черт, что с тобой сегодня, командир?
— Вот что, Фил: я три недели вру команде про акваноидов. Я прекрасно вижу: они уже поняли, что я вру, но делают вид, будто верят. Это уже дерьмовая ситуация, но это не главное. Есть кое-что похуже. Фил, ты не задумывался, как вышло, что несколько наших парней вроде Хэнка стали акваноидами, обитающими на Маскаренском плато?
— Вот, черт… Эдди, я не хочу повторять слухи про парней, которые служили в нашем спецназе, попали в эксперимент «Ондатра», а потом были проданы на гипер-лайнер.
Командир фрегата «Пасадена» вздохнул, вытащил пачку сигарет из-под спасжилета, и закурил. Прошло четверть минуты, прежде чем он продолжил разговор.
— Фил, ты веришь, что это слухи, а не правда?
— Нет, если между нами, то не верю. Но, такая уж у нас служба, что иногда приходится принимать версию начальства, пусть не совсем правдивую. Ты это знаешь лучше меня, поскольку у тебя стаж длиннее и звезд больше.
— Раньше знал, — ответил Кассиди, — а теперь перестал знать. Вот такая история, Фил. Я начал агитировать Хэнка, как требовалось по заданию, и угадай, что он мне сказал?
— ОК, я попробую угадать… — кэптри Санчес наморщил лоб, — …Может, он задал тебе простой вопрос: а когда начальство говорило нам правду? Ты задумался, и не нашел ни одного такого случая. Тут-то тебя и пробило на мысль об отставке.
— Все верно, Фил. Но, черт с ним. Пока я еще капитан «Пасадены», делаю свою работу, выполняю поставленную задачу, и все такое. Смотри, ребята идут к поверхности.
— Да, я вижу. Черт, Эдди, мне будет жаль, если ты бросишь военный флот.
— Мне тоже будет жаль, — отозвался Кассиди, и повертел в пальцах сигарету, — ладно, к чертям философию. Подбираем акваноидов, заканчиваем работу, и едем на банкет.