Габриэль
Шрифт:
«И кто эта счастливица?»
«Виконтесса Анна Лестер».
Что ж, она действительно красива и приятна в общении, но что-то есть в ней фальшивое. В ней есть что-то от плохой актрисы, играющей роль. За годы службы у Филина я научился распознавать подобного рода людей.
«У тебя хороший вкус, – сказал я Артуру, – она действительно очень хорошенькая».
«Ты находишь?!» – обрадовался он.
А потом сообщил, что уже объяснился в любви, и она ответила, что тоже любит его.
«Она согласна стать моей женой!» – воскликнул Артур.
Я начал, было, объяснять, что любовь и брак – далеко не одно и то же, но он не стал меня слушать.
«Она никогда не пойдёт на это!» – оборвал он меня.
Как я понял, они уже всё решили,
Я посоветовал Артуру сначала решить эти вопросы, а потом уже объявлять о помолвке. Он согласился.
– Вы до самой старости собираетесь водить его за ручку? – спросила маркиза.
– Я дал обещание его матери перед её смертью. Мне кажется, этот брак может принести Артуру массу несчастий. Я боюсь, как бы он не наделал глупостей.
– Глупости – это то немногое, о чём мы будем с радостью вспоминать на склоне лет. И сожалеть о тех, что мы так и не осмелились совершить. Но, думаю, вы правы. Мне тоже кажется, что Анна Лестер – далеко не та, за кого себя выдает, а её шкафы ломятся от скелетов.
Дома уставшего и мечтающего о долгом, крепком сне Габриэля ждала охапка писем. Среди бесчисленных счетов, отчётов строителей о проделанной работе и светских приглашений были два письма, которые он решил прочитать, пока слуга готовит ванну. На чтение остальных писем у него просто не было сил.
Первым он распечатал письмо Артура.
«Мой милый друг Габриэль!
Друг мой, ты не представляешь, насколько я счастлив. Я помолвлен, но это ещё не всё! От волнения, впрочем, совершенно приятного, я не могу собраться с мыслями, к тому же нехватка времени заставляет меня писать сразу начисто, поэтому заранее прошу тебя извинить меня за несколько сумбурное повествование. Очень жаль, мой друг, что тебя не было рядом со мной в моём фамильном замке. Всю неделю я принимал гостей. Кроме обычного круга лиц, которых ты всегда у меня наблюдал, меня навестили друзья Анны: граф Герман Вер, графиня Мэйбл Вер и лучший друг графа Германа – граф Ричард Вильерс. С Германом они практически неразлучны, настолько, что их дружба порождает, уверяю тебя, совершенно нелепые слухи. Все трое – очень милые люди. Возможно, они мне кажутся такими потому, что они друзья той, кого я люблю больше всего на свете. Мы замечательно провели время, а в четверг, когда я получил бумагу, решающую все юридические проблемы, мы отпраздновали нашу помолвку.
Мы чувствовали себя женатыми, и это заставило меня полюбить весь мир. Во время танцев мы незаметно улизнули в парк, чтобы побыть хоть немного наедине. Мы разговаривали о любви, я держал её за руки. Я был настолько счастлив, что готов был целовать землю у её ног.
Какие у неё чудесные губы! И как милы её детские, наивные поцелуи. Она сама невинность!
В общем, мы так и не смогли расстаться до самого утра. Так случилось, что любовь оказалась сильнее приличий, и этой ночью мы были словно муж и жена!
Я настолько переполнен восторгом, что чувствую необходимость поделиться с кем-то своей радостью. И вот сейчас я смотрю, как спит мой ангел, и пишу тебе это письмо.
Не обижайся, если некоторые мои слова покажутся тебе неуместными. Я пьян самым прекрасным вином – любовью, а это должно меня извинить.
Второе письмо было от Брэмстоуна.
«Уважаемый граф!
Вот что я сумел узнать относительно интересующей вас особы:
Виконтесса Анна Лестер
Если вам потребуются мои услуги, обращайтесь в любое время суток. Всегда рад быть вам полезен.
ПС. Хочу обратить Ваше внимание на то, что Анна – единственная дочь Оскара. Других детей у него нет».
Габриэль вскочил на ноги. Сна как не бывало. АННА ЛЕСТЕР – ЕДИНСТВЕННАЯ ДОЧЬ ГЕРЦОГА ОСКАРА!!! Так вот, значит, господин Оскар, как вы собираетесь вернуть себе корнуэльские владения! Всё правильно. Артур женится на Анне, а потом… По спине Габриэля пробежали мурашки. Стратегия Оскара была очевидной.
– Что ж, господин Оскар, посмотрим, достаточным ли для вас сокровищем является дочь, чтобы вы высунули нос из своей норы, – громко сказал себе Габриэль.
Он был готов к этому бою.
– Признайтесь, Элеонора, вы что-то затеваете? – спросил Габриэль, когда в следующий раз маркиза встретила его с тем озорным блеском в её прекрасных глазах, который он так хорошо знал. Она приняла его в саду, где пила чай в беседке в гордом одиночестве.
– Чаю? – спросила она?
– С превеликим удовольствием, – ответил Габриэль.
– Должна признаться, граф, ваше разбойничье прошлое не дает мне покоя. Я долго размышляла о том, что вы мне рассказали, и всё это мне приснилась во сне. Представляете, я была благородным разбойником, я грабила богатых купцов и раздавала все деньги бедным. Это было так здорово, так романтично, что я решила испытать нечто подобное и наяву, – сказала она, наливая Габриэлю чай.
Слуги при их разговоре не присутствовали.
– Поверьте, дорогая маркиза, в этом нет ничего благородного или романтичного. Нет более жалкого зрелища, чем перепуганный до смерти обыватель.
– Не разубеждайте меня, граф. Я уже решилась на это, и отменять своё решение не собираюсь.
– И вам не жаль тех несчастных? А если они будут защищаться? Или узнают вас? Вы разве готовы убить ни в чём не повинного человека?
– Вы как всегда не даете мне договорить. Я не собираюсь кого-либо грабить или убивать. По-моему, это пошло. Другое дело забраться в чей-нибудь дом, чтобы предаться там страсти. Только представьте, граф, мы с вами ночью тайком в чужом доме, как ночные воры. Что скажете на этот счет? – на губах маркизы играла довольная улыбка.
– Я бы не стал так рисковать.
– Вы рассуждаете как старая леди, воспитанная в добродетели.
– Я беспокоюсь о вас.
– В таком случае позаботьтесь о том, чтобы наше ночное приключение прошло без лишних хлопот. Буду ждать вас ровно в полночь в своём тайном пристанище. К этому времени вы должны быть готовы исполнить моё желание. Или можете больше не появляться вообще.
За пару минут до полуночи карета Габриэля остановилась перед домом маркизы на Клайд-стрит. Её вампироподобный слуга был болен, а другой прислуги в доме не было, так что не удивительно, что дверь открыла сама маркиза, одетая в мужской костюм.
– Вы просто очаровательны в этом наряде, – сказал Габриэль.
– Надеюсь, вы всё организовали как надо? – спросила она.
– Думаю, да, но риск всегда присутствует в подобных делах.
– Тогда не будем медлить.
Габриэль помог ей сесть в экипаж, и они отправились в путь.
– Я уж было решила, что мы отправились в кругосветное путешествие, – сказала маркиза, когда экипаж остановился возле особняка на другом конце города.
– Вы бы предпочли, чтобы мы забрались к вашим соседям? Прошу вас.