Галерея «Максим»
Шрифт:
Вскоре представился и подходящий случай – поездка в Испанию. Марина готовилась к этой поездке, как барышня к первому балу. Навела красоту, сняла в отеле один номер на двоих, придумала программу поромантичнее, чуть ли не дословно распланировала их будущий разговор, в котором намеревалась сообщить Илье о неверности супруги. И надо же было этому проклятому мальчишке все испортить!
Сначала она готова была своими руками задушить Максима за то, что он помешал их романтическому путешествию. Но потом сообразила, что эта история с изнасилованием может стать для нее настоящим подарком судьбы. По собственному признанию Ильи, сын был единственным связующим звеном между ним и Аллой, и если это препятствие будет устранено, Илья станет свободен. Но только она до этого додумалась, как Илья свалился с сердечным приступом. Марина испугалась, устроила его в дорогую больницу, оплатив ее из собственного кармана, несколько раз в день звонила туда справиться о его состоянии, часто навещала… А сама тем временем вынашивала свой план.
Она поняла, что отправлять Максима в зону нельзя ни под каким видом. Во-первых, далеко не факт, что это разобьет семью Емельяновых. А вдруг, наоборот, горе их сплотит и они начнут поддерживать друг друга и вместе ездить на свидания с сыном? А во-вторых, на репутации художника Емельянова образуется большое и некрасивое пятно. Любому другому человеку такое могло бы быть только на пользу, ажиотаж вокруг имени помог бы ему быстро достичь успеха… Но не Илье. Этот станет психовать, убиваться из-за каждой статейки в желтой газетке, впадет в депрессию, чего доброго начнет пить и бросит работать… Ну уж нет. Марине нужен Илья, но ей нужен талантливый и перспективный художник, а не сломленный алкоголик, который и кисть-то в руки взять не сможет… А значит, надо что-то придумать.
Марина насела на Влада, выспрашивая у него все подробности дела, вплоть до мельчайших деталей. Конечно, ее любовник при его должности и с его возможностями вполне был в состоянии повернуть следствие в нужное русло. Например, помочь Максу выйти сухим из воды, свалив все на его приятелей, или вообще развалить дело. Но такой вариант развития событий Марину тоже никак не устраивал. Ну, отмажут парня от тюрьмы, и тогда в семье Емельяновых ничего не изменится, так и будут продолжать вести полумирное сосуществование под одной крышей. Нет уж, нужно предпринять что-то кардинальное, чтобы устранить Макса, но устранить не тюрьмой. Может, организовать его побег куда-нибудь подальше, лучше за границу? Но это слишком проблематично, парня объявят в розыск… Черт, сколько же проблем с этим мальчишкой, чтоб он сдох!
Последние слова, от избытка чувств произнесенные в полный голос, и натолкнули ее на мысль. А что, если и правда? То есть не убивать, конечно, но инсценировать смерть Максима? И тихонько спровадить парня за кордон, в какую-нибудь страну подальше и потише, в Канаду скажем… Конечно, Илью это очень потрясет, но, судя по тому, как он сейчас настроен, ему лучше иметь мертвого сына, чем сына-зэка. А если он будет уж очень убиваться, она, Марина, намекнет ему, что сынок-то жив… А что – неплохая идея! Только надо продумать все детали… Что она и сделала. Мысль подменить Макса детдомовцем, который так похож на сына Ильи, пришла в голову именно ей.
Влад, конечно же, не согласился. И сначала даже наехал на нее, мол, сдурела баба, только идиот будет организовывать более тяжелое преступление, то есть убийство, чтобы скрыть более легкое. Но Марина уже так сроднилась со своим планом и так была им довольна, что отказываться от него не собиралась. А средства воздействия на Влада у нее давно были припасены. По пьяни и в постели он часто расслаблялся, и, если проявить немного изобретательности, можно было выудить из него мно-о-го полезной информации. Что Марина частенько и делала – просто так, на будущее. Знала, что когда-нибудь да пригодится. И вот такой момент настал. Разумеется, Влад пошумел, покричал, что она ничего не докажет, угрожал даже… Но Марина тонко намекнула на знакомства с журналистами, которые тоже в курсе дела. И если с ней что-то случится, пресса раздует из этого такой скандал, что мало ему не покажется. Влад покумекал, почесал коротко стриженную голову, обматерил ее как следует – и согласился.
Алле решили рассказывать меньше меньшего. Вдруг эта курица проболтается кому-нибудь, хоть тому же Илье, и загубит все дело? Если бы было можно, Марина вообще ни во что не стала бы ее посвящать, но, к сожалению, Алла была необходима. Она решила проблему места предстоящей инсценировки, ей же предстояло опознать труп лже-Максима, она же должна была финансировать все мероприятие – затея с пластической операцией и Канадой оказалась дорогостоящей. Но Алла не возразила ни слова, не пожалела денег, даже продала одну из своих лавочек. Разумеется, всем, что она делала, управлял Влад, свое участие и свой интерес в этом деле Марина от Аллы тщательно скрывала. И план удался. Все прошло как по маслу, если не считать того, что мальчишка сдуру прихватил с собой еще и второго приятеля, добавив в кучу еще один труп. Это обнаружилось поздно, когда деваться было уже некуда. А Илья в этот момент благополучно лежал в больнице, и Марина регулярно приезжала туда ломать перед ним комедию.
И вдруг Алла ей позвонила. Сама. Марина была очень удивлена – за всю историю их знакомства такого еще ни разу не случалось.
– Ты не заедешь к нам? – в ее голосе слышались незнакомые, просящие, даже умоляющие нотки.
Признаться, в тот момент Марина слегка напряглась. Испугалась, что эта фифа прознала что-то лишнее. Но тревога оказалась напрасной. Дело было всего лишь в том, что Алка боялась сообщать мужу о смерти Макса. При этом она вела себя так, точно пацан на самом деле отбросил коньки, и Марина, естественно, ей подыгрывала. Не очень-то хотелось Марине брать на себя эту миссию, но с другой стороны, доверять ее Алле не хотелось еще больше. С нее станется, подаст все так, что Илью настоящий инфаркт хватит… Нет уж, действительно лучше она сама.
Решили отложить этот разговор до выписки и на всякий случай вести его в самой больнице или около нее. И врачей предупредить, чтобы были готовы, если вдруг что.
Илья пережил сообщение мужественно. Все прошло даже лучше, чем Марина предполагала. За исключением одного – он поехал домой. Почему-то ей казалось, что он не захочет возвращаться в свою квартиру, хотя бы потому, что там все будет напоминать ему о сыне. Марина планировала отвезти его в отель или, еще лучше, к себе домой. Но он, несмотря ни на что, поехал на Басманную. И следующие несколько дней Илья пребывал в жутком состоянии – запил, забил на все дела, сторонился всех, и ее в том числе. Марина ждала неделю, потом решила принять меры. Понимала, что на Алку надеяться не стоит – та и глазом не моргнет, если ее мужик сопьется с горя. Марина трезвонила Илье день и ночь, приходила домой, звонила в домофон, но он не отпирал дверь, не брал трубку. На второй неделе она уже потеряла всякую надежду – и тут, как гром среди ясного неба, звонок из приемной Белозерского. Первое время Марина просто не верила своей удаче, думала, что ее кто-то разыграл… Только после личного разговора с министром перестала сомневаться в происходящем. И заключила, что Илья, видимо, действительно гений, раз судьба преподносит ему такие подарки. Подобные события случались в жизни многих великих художников, ей ли, специалисту по истории культуры, этого не знать!
Все складывалось как нельзя лучше. Илья вышел из своего запоя, восстановился, встретился с Белозерским и так ему понравился, что министр тут же вцепился в него мертвой хваткой. Тогда Марина еще не понимала всей опасности этой ситуации, не знала, что это знакомство – не единственная, но самая роковая ее ошибка. Но тогда ей это и в голову не могло прийти, она только радовалась как дура – ну наконец-то ее Емельянова заметили! Под шумок она решила еще и проблему с жильем для него – и Илья с огромным облегчением свалил от Аллы в особняк.
Какое же это было счастливое время, господи ты боже мой! Даже лучше, чем в юности. Ведь тогда она была всего лишь глупой и робкой мечтательницей, а сейчас уже зрелой женщиной, планомерно и мудро готовящейся к счастью с любимым мужчиной. Какое удовольствие она получала от того, что обустраивала дом – их будущий общий дом! – покупала тарелки, из которых им предстояло есть, простыни, на которых планировала уже очень скоро проводить с ним ночи любви, полотенца, которыми они будут вытираться после совместной ванны… Марина пребывала в таком блаженном состоянии, что даже появление на горизонте Гули, этой узкоглазой и плосколицей стервы, сначала не слишком ее напрягло.