Галилео
Шрифт:
00.06
Тревога, рождаясь где-то в животе, устремлялась через горло, сжимая там всё до предела, прямо в голову, куда-то в центр мозга. Лилиан смотрела на куски материи, выданные ей оргом, и никак не могла понять, что именно она должна сшить. Первое испытание у девочек – шитьё. Но, прежде чем приступить непосредственно к процессу, они должны понять, что за вещь у них должна получиться, и сложить некий пазл из кусков ткани.
Именно это девушке никак и не давалось. Она по самой материи
В какой-то момент Лилиан едва сдержалась, чтобы не скомкать всё и не бросить на землю, себе под ноги.
Тревога усиливалась.
Девушка подняла начавшие влажнеть глаза к жёлтому небу, а затем повернула голову в сторону (чего там у парней?). Она видела, что Ярик и Макс уже прошли свои испытания, и теперь, добродушно переговариваясь меж собой, следили за остальными.
Ей стало слегка грустно. Жених мог бы и подойти, и посмотреть, как у неё дела. Подбодрить.
Конечно, она знала, что оргами это не приветствуется, но… он мог хотя бы глянуть на неё.
В этот момент Ярик оглянулся и посмотрел на неё. Издалека была видна его широкая улыбка. Он поднял большой палец вверх, словно ободряя, и в то же время говоря, что у него всё хорошо. У них. Не у него одного, а у них.
В этот момент тёплая ладонь легла на её руки, сжимающие куски материи. Лилиан оглянулась. Энджи по-доброму, но с беспокойством смотрела ей в глаза.
– Что-то не так? – поинтересовалась она.
– Да нет… то есть, да… – на щёках девушки вспыхнул румянец. – Никак не могу понять, что должно из этого получиться.
– Разреши помочь тебе.
– Я, пожалуй, сама. К тому же, тебе своим нужно заниматься.
Энджи поднялась с корточек, и на шаг отошла в сторону, чтобы освободить вид на вешалку готовых изделий.
Глаза Лилиан стали раскрываться всё шире и шире. То, что она увидела, было практически невозможно. На вешалке висело сшитое уже платье глубокого изумрудного цвета. Но даже не это главное. Оно поражало своей красотой. Выточки, разрезы, полоска кружев на оборке и на рукавах с раструбами. При одном взгляде на него сразу было видно, какое оно ладное и крепкое. Такое не погнушалась бы надеть и жена главного старейшины Центра.
– Просто я уже закончила, – сказала Энджи. – И мне всё равно нечем заняться.
– Но как? Когда? – выдавила из себя поражённая Лилиан. – Я со своим ещё даже не начала…
– Возможно, я просто не отвлекалась на то, чтобы посмотреть, как там дела у мальчиков? – Энджи по-дружески улыбнулась, давая понять, что не пытается подковырнуть Лилиан, а лишь констатирует факт.
Невеста Ярика ещё гуще залилась краской.
– Ну, так что, разрешишь глянуть? – спросила Энджи.
Лилиан приподняла руки, и создательница изумрудного платья забрала куски материи с колен девушки.
– Это не платье.
– Ага, я вижу, – сказала Энджи, – это кимоно.
– Что?
– Это что-то типа спортивного халата. Странно, что тебе это досталось. На Галилео такими уже не пользуются.
– И как быть? – спросила Лилиан.
– Очень просто. Это вот сюда, затем это пришиваешь к этому, а затем вот тут, плюс здесь прихвати. Ага?
– Да, сейчас… Ох, блин, как просто! Но откуда? Откуда ты столько знаешь?
– Да я в прошлых играх участвовала, – сказала Энджи.
– В играх?
– Ну, в смысле, в Испытаниях. Дело не в этом. В том году мальчиков было крайне мало, да и те все разошлись по добровольным парам. Мне самого завалящего не досталось. – Она задорно улыбнулась и подмигнула Лилиан. – Редкое явление, я знаю, но так уж вышло. У меня было два варианта: либо не участвовать в этом году в иг… в тестах, и оказаться на последнем месте в приоритетах на пару, либо участвовать второй раз и быть замеченной кем-то. Мы же тут все друг у друга на глазах.
Последнюю фразу Энджи произнесла с глубокой задумчивостью.
Лилиан подняла глаза от уже почти готового кимоно и увидела, что её нечаянная помощница смотрит куда-то вдаль. Проследив за её взглядом, (чего там у парней?) она поняла, что Энджи глядит на Ярика и Макса. На кого из них именно, не ясно.
Отступившая было тревога, вновь появилась в глубине живота и тянулась к горлу, словно пытаясь задушить девушку. Но природа этого смутного чувства крылась не в бессилии, как это было раньше, а в чём-то совершенно ином, ещё не познанном Лилиан. В чём-то таком, что ещё только предстоит ощутить и пропустить сквозь себя.
– Понятно, – произнесла Лилиан, глядя на Энджи, а когда та повернулась к ней, отвела взгляд, не в силах смотреть в глаза.
Тут-то она и увидела, что Обри и несколько других девчонок неодобрительно косятся на них с Энджи. Вспомнила про угрозы не замечать её – Лилиан – впоследствии, если она вдруг продолжит общаться с этой таинственной и почему-то столь ненавистной другими девушкой. Впрочем, сейчас ей и самой хотелось дистанцироваться от этой скорой на руку красавицы. Тревога, ещё не оформленная ни во что конкретно, продолжала тянуться к горлу.
Оторвавшись от мыслей, Лилиан поняла, что закончила с шитьём. Её пальцы тоже были весьма проворны, если она отчётливо понимала, что делает. Тогда она вновь взглянула в сторону (чего там у парней?) своего жениха. Увидела она странное: Макс и Ярик крутились возле полного мальчика, которого она никогда не встречала, и что-то мастерили.
Ярик снова почувствовал её взгляд и обернулся. И на один-единственный дикий миг Лилиан показалось, что смотрит он не на неё, а на Энджи. Наконец-то смутная темень внутри сформировалась. Девушка поняла, откуда тревога в груди и странная горечь во рту.