Галлоуэй, мой брат
Шрифт:
У Логана была репутация человека, который не в ладах с законом. Я подозреваю, что ему случалось угнать пару-тройку бычков, и, может быть, его скот не всегда носил то клеймо, которое на нем выжгли впервые. Я бы не удивился, если бы узнал, что ему случалось разок-другой остановить почтовый дилижанс и потрясти пассажиров. Я не задавал ему вопросов об этой стороне его жизни. Однако я был твердо уверен в одном: никогда в жизни он не совершил подлого или мелкого поступка.
Все мы слыхали о Верне Хадди, но, как оно обычно бывает, по прошествии некоторого времени
В это время он стоял не дальше трех футов от меня, и я как раз шагнул к костру зачерпнуть себе бобов из котелка, а он стал на мое место с миской в руках, ожидая своей очереди. Я уверен, что выстрел предназначался мне, что Верн Хадди уже прицелился, а потом на мгновение отвел взгляд, пока взводил курок, и нажал на спуск раньше, чем понял, что цель изменилась. По крайней мере, так я себе это представлял. Я жалел этого индейца, но радовался за себя.
Мы перенесли лагерь еще глубже в кусты, старательно избегая открытых мест.
— Кому-то надо идти на гору, выследить его, — сказал Логан.
— Я пойду. Я всем индейцам индеец. У каждого человека, кто бы он ни был, есть свои привычки. Стрельба из винтовки в этом смысле самое поганое дело — она вырабатывает схему. Наверняка у него сложилась определенная манера. Если я найду место, откуда он стрелял, то пойму, какого рода места он для этого выбирает.
В этом был смысл, и на следующий день я ушел в горы.
Выслеживать убийцу — занятие не для слабонервных. Рано или поздно убийца узнает, что на него охотятся, и тогда сам превращается в охотника.
Если я найду его быстро, так тут уж мне либо повезет, либо нет — в зависимости от того, кто кого раньше увидит. Но, скорее, на это уйдет много времени и потребуются долгие и тщательные поиски. Так что я решил кинуть взгляд на горы, когда начало темнеть. Я воткнул в землю рогульку и подпорку для своей винтовки, прикинул рост убитого индейца и место, куда попала пуля, приблизительно выставил винтовку, а потом посмотрел вдоль нее и заметил участок, с которого эта пуля могла быть выпущена.
Ну, я был убежден, что Верна Хадди на этом месте уже нет. Он оттуда сбежал и нашел себе новую позицию. Может быть, он не знает, что убил не меня, а может, и знает. Днем я одолжил у Логана подзорную трубу и изучил участок горного склона, откуда прилетела пуля.
Я только одно дело сделал, прежде чем уйти в лес, — поехал в Шалако купить кое-какие мелочи. И, конечно, нос к носу столкнулся с Мег Росситер.
Она приехала в город вместе с отцом за припасами и всяким таким. Город есть город, даже самый махонький, и такая девушка, как Мег, просто обязана там бывать.
Она как раз собиралась подняться на крыльцо лавки, когда я подъехал, и мы оба остановились там на минутку — ей надо было чуть приподнять юбку, чтобы не волочить подол по земле, а мне — слезть с лошади. В конце концов я сказал:
— Как
— Здравствуйте, — ответила она крайне холодно. А когда я уже был на земле и ступил на ступеньку крыльца, она сказала: — Полагаю, ваш брат весьма собой гордится.
— Галлоуэй? Чем же ему гордиться?
— Тем, что чуть не убил бедного Кудряша Данна. Это было просто ужасно! Как ему не стыдно?!
Я просто изумился и говорю:
— Мэм, вы же просто не знаете, как дело было. Кудряш исподтишка заарканил Галлоуэя и потащил в лес. Кудряш ему угрожал пытками и все такое. Галлоуэй сумел от него освободиться, а Кудряша скинула лошадь и поволокла по земле — вот и все.
— Галлоуэй сумел от него освободиться! По-вашему, это похоже на правду? Кто ему помогал?
— Он был один, мэм. Мы, все — остальные, были за много миль отсюда, со стадом.
В глазах у нее вспыхнуло презрение.
— Это ваш брат так говорит! Я ни единому слову не верю. Кудряш — хороший парень, он не мог этого сделать!
— Извините, мэм, но именно так все и было. — Я, видать, вроде как разозлился, потому что добавил: — Кудряш этот гроша ломаного не стоит. У него нет такого мужества, как у Элфа или любого другого из них, а своему старику он вообще в подметки не годится. Просто красавчик — и все, а по-настоящему у него натура подлая.
Она смерила меня взглядом, отвернулась и нетерпеливо кинулась в лавку. А я остался стоять там, мысленно кляня себя самого и все свое счастье. Настраивался, все пытался представить, как встречусь с ней, то так, то этак
— но такого я себе представить не мог. Никак я не мог догадаться, что ее настолько взволнует стычка Галлоуэя с Кудряшом, а уж тем более мое отношение к этой истории.
Я думаю, она просто заклинилась на этом Кудряше. Втюрилась в него по уши и ни про кого, кроме него, и подумать не хочет.
Ладно, пусть забирает его себе. Я говорил себе это все, а сам стоял на крыльце — мне хотелось войти в лавку, но не хотел, чтобы она подумала, будто я за ней следом пошел… и в то же время я и вправду хотел идти за ней следом. Но ведь мне надо было войти! Я ведь за этим и приехал в город.
В конце концов я поглубже натянул шляпу, набычил голову и зашел внутрь. Джонни Кайз, лавочник, тут же подошел ко мне и спросил:
— Чем могу помочь вам, Сакетт?
— Дайте мне футов тридцать сыромятного ремня, — сказал я, — и пару вот этих охотничьих ножей с тонким лезвием.
Еще я купил запасной топорик, немного гвоздей и всякой мелочи. Еще я купил пару штанов из домотканой материи (кусты не шуршат, когда трутся об нее, а об джинсы и даже оленью кожу шуршат). Еще я купил шерстяную шапочку с наушниками, хотя не собирался ими пользоваться. Там, куда я собирался, шляпа с меня будет сваливаться, а потом мне нужен был козырек этой шапочки, чтобы прикрывать глаза от света и лучше видеть.
Мег прошла вплотную мимо меня, хотя могла бы пройти и другой стороной. Подбородок у нее торчал кверху, и она прямо-таки пролетела мимо меня, а я вдруг набрался духу и повернулся вслед за ней.